Витамания. История нашей одержимости витаминами - Прайс Кэтрин

Интересно отметить, что за несколько лет до первого выступления Уилдера в поддержку витамина В1 эта история с тиаминовым помешательством в принципе не была возможна, ведь вплоть до 1934 года, когда компания Hoffmann-La Roche запустила производство «Редоксона» (первой в мире синтетической разновидности витамина С), подавляющее число витаминов и пищевых добавок извлекалось из упомянутого ранее натурального сырья: витамин С — из плодов шиповника, витамин А — из печени трески, витамин D также получали из рыбьего жира или с помощью ультрафиолетового облучения, запатентованного в Университете Висконсина в 1920-х годах. Такой способ экстракции во многом сохранял качества исходной продукции, а количество витаминов на выходе ограничивалось количеством сырья. Концентрация витаминов в пище — как правило, изначально низкая — колебалась в зависимости от сезона или вида сырья, и полученные экстракты быстро портились.

Но к началу Второй мировой войны многие витамины были успешно синтезированы химическим путем, их цена заметно снизилась — и это сразу сняло большинство ограничений для их использования. Первые поливитамины появились на рынке в середине 1930-х годов, и, несмотря на то что тогда, как и сейчас, большинство нутрициологов советовали отдавать предпочтение витаминам, полученным из продуктов естественным путем, идея спасительной таблетки, преобразующей нашу пищу, оказалась слишком соблазнительной для подавляющего большинства населения.

Такие фармацевтические монстры, как Roche, Merck и Pfizer, тут же завалили рынок своей продукцией, и к 1938 году витамины и поливитамины стали для той же Roche главным источником дохода[220]. Через несколько лет в журнале под названием Journal of the American Medical Association сообщалось, что «золотая витаминная лихорадка 1941 года легко может пристыдить представления 1849 года»[221].

Как и сейчас, обыватели в то время постоянно сталкивались с витаминами: в рекламных разделах в журналах, в газетных статьях, на уличных таблоидах и в аптеках. Витамины даже прокрались на рабочие места: их производители убедили управляющих на военных заводах, производивших, к примеру, самолеты, раздавать витамины своим рабочим и предлагали для этого такую продукцию, как «таблетки настроения»[222]или «витамины победы»[223]. В упаковках было по три таблетки, которые со скидкой могли приобретать хозяева предприятия. Профсоюзы включали пункт о бесплатной раздаче витаминов в трудовые соглашения[224]. И даже работодатели, не имевшие отношения к военному производству, стали заботиться о снабжении своих работников витаминами. Например, информационная компания CBS (Columbia Broadcasting System) назначила специальную надбавку к жалованью для приобретения витаминов.

И все же несмотря на популярные статьи Макколлума, просветительскую кампанию, запущенную правительством, и усилия рекламных кампаний, широкая публика по-прежнему имела весьма смутное представление о витаминах. В 1941 году исследовательский центр Gallup в результате опроса установил, что 84 % домохозяек не в состоянии объяснить, чем витамины отличаются от калорий. Однако специалистов по рекламе это устраивало как нельзя лучше: получалось, что женщины отождествляют витамины с энергией![225]

И вдобавок, если у вас появилась возможность с помощью таблетки удовлетворить все пищевые потребности, кому придет в голову копаться в деталях? «Пусть витамины стоят дорого, но в каждой таблетке сосредоточено настоящее чудо! — писал журналист Роберт Йодер, впервые употребивший в 1942 году слово “витамания”. — Когда обыватель покупает какой-то витамин, он толком не может сказать, что покупает, но, как бы там ни было, он верит, что если в таблетке содержится 10 000 его единиц, то она равнозначна продукции щитовидных желез целого стада андалузских горных коз. И за такое сокровище не жалко отдать любую цену»[226]. Иными словами, реклама синтетических витаминов делает ставку на наш страх перед неправильным питанием и желание получить волшебную пилюлю, способную обратить на пользу все, что мы едим.

В результате всех этих факторов, включая научно-популярную прессу, правительственные кампании за национальное здоровье, атаку рекламных отделов производителей продуктов, войну, шумиху вокруг тиамина и глобальную доступность витаминов в виде таблеток, продажи пищевых добавок взлетели до небес. В период с 1931 по 1939 год ежегодные продажи витамина С в США поднялись с 12 до 82,7 миллиона долларов. А к 1942 году ежегодный оборот вырос до 136 миллионов долларов и не менее четверти граждан принимали витамины в таблетках[227]. К 1943 году продажи дошли до 180 миллионов долларов. Вот к какому выводу приходит журналист из New York Times Magazine: «От небрежного внимания, которое общество обратило на витамины всего каких-то двадцать лет назад, мы пришли к настоящей революции в питании».

Однако были и производители, которых насторожил такой рост популярности синтетических витаминов, — промышленники, занимавшиеся выпуском бакалейных товаров[228]. Это может показаться удивительным, учитывая то, что они получили возможность приблизить свою продукцию к естественной с помощью витаминных добавок. Как гласил лозунг рекламной компании Kellogg: «Добавляй витамины в еду — это лучший способ сэкономить!»[229]Но вместе с ростом производства синтетических витаминов развивались и методы точного определения их содержания в продуктах. И с точки зрения перспектив для пищевой промышленности это не сулило ничего хорошего.

Хотя опасения американских политиков по поводу глобальной нехватки витаминов по-прежнему довлели над общественным сознанием, трудно было не заметить тот факт, что увлечение нации переработанными и рафинированными продуктами отрицательно сказывается на качестве питания в целом (иными словами, опасения Уилдера оказались не совсем безумными). Например, в пшеничной муке высшего сорта содержится на 70–80 % меньше тиамина по сравнению с зерном, а к 1940 году на ее долю приходилось около четверти калорий, потребляемых средним американцем (что за год составляло около 90 кг муки на душу населения)[230]. Новые измерительные технологии и способы стандартизации измерительных единиц демонстрировали уязвимость витаминов перед высокими температурами, светом, влажностью и временем — факторами, неизбежными при переработке пищевого сырья[231]. Действительно, очищение и другие виды обработки, необходимые для увеличения срока хранения продуктов и соблюдения санитарных норм, приводили либо к частичной, либо к полной потере изначально содержавшихся в продуктах витаминов. Производители с тревогой обнаружили, что чем стабильнее и надежнее с санитарной точки зрения является их продукт, тем вернее он окажется лишенным естественных витаминов, на которых и строилась вся их реклама.