Снежинка для демона - Александра Горохова

— Ну что вы Виктория, я очень рассчитываю на то, что этот дом скоро станет и вашим. И не только дом…,- очередная многозначительная улыбка, которая почти останавливает мне сердце.

— Что… что вы имеете ввиду? — с моего лица, наверное, ушли все краски.

— О делах поговорим после — сначала завтрак, — он берет мою безвольную руку и кладет себе на локоть, а я пытаюсь справится с возмущением, которое накатило от невероятных поступков этого человека.

Вот же ж…. господин Чжао, старый несносный китаец. Заинтриговал, напустил тумана, а расскажем только после чая. Зная, сколько китайцы могут его выпить, захотелось затопать ногами. Невыносимый старик, с глазами черной черешни.

Он проводит меня в дом. Очередное несоответствие традициям вгоняет меня в ступор. Стол. Кто знает, как завтракают китайцы тот меня поймет. Меньше всего я ожидала увидеть пузатый русский самовар на накрахмаленной белой скатерти, баранки, мед, варенье, булочки и блины… пышные румяные, наполняющие столовую неповторимым русским духом. Самовар, конечно, без сапога, электрический, но антураж… необходимый антураж создан, да…

Вредный китаец неслышно посмеивается, глядя на поразивший меня столбняк.

— Проходите, Виктория, — он выдвигает для меня стул и обводит стол рукой, садится на свое место напротив. — Приятного аппетита, — с сильным акцентом по-русски желает он.

Все я не могу удивляться больше. И решаю заполнить тишину своего невероятного изумления действиями. Я беру наши чашки и заливаю из заварочного чайника, душистую жидкость, которая издает аромат малины и шиповника, едва не вырывая из меня очередной изумленный вздох. Стараясь казаться невозмутимой доливаю кипятка из электрического самовара и подаю одну чашку господину Чжао.

— Не мучайте себя, Виктория, — довольно жмурится хитрый китаец, делая большой глоток исходящей паром жидкости, — я же вижу, что вам не терпится задать мне целую кучу вопросов.

— Не терпится, — согласно киваю я, чувствуя как обжигающая жидкость проходит волной тепла по телу. — Откуда все это? — обвожу рукой накрытый стол, уделяя особое внимание блинам и самовару.

— От вашего отца, — со вздохом произносит господин Чжао, утаскивая на свою тарелку блин и поливая его медом.

— ??!!

— Мы с вашим отцом давно были знакомы, — с очередным вздохом отставляет он в сторону чашку. — Мы познакомились, когда он только-только решил открывать свое дело и приехал в Китай в поисках вдохновения, понаблюдать за работой наших мастеров, чтобы набраться опыта. Мы познакомились в одной из мастерских, когда он еще такой юный с горящими от восторга глазами наблюдал за ловкими пальцами Мастера Юй-ди. Я долго наблюдал за ним прежде чем подойти и познакомиться. В то время мой сын лечился в клинике от опиумной зависимости, но надо признаться, что с ним я никогда не был близок. Да, он моя кровь, моя плоть, но духовного родства между нами не было. И вот увидев парнишку, глаза которого сверкали тем самым воодушевлением, совсем как у меня в молодости, я почувствовал ревность. Ревность к его родителям, которые возможно даже не подозревают о его таланте, которые имеют того самого сына, о котором грезил я. Я вам скажу больше Виктория, если бы я не оказал помощь Вячеславу, он не сумел бы построить свою империю так быстро. Нет безусловно он талантливый мальчик и очень упрямый… был. Но все же так быстро прийти к славе и богатству, к независимости и уважению без начального капитала, который я безвозмездно подарил ему, у него бы не вышло. Он учился здесь, у наших мастеров, каждый раз, когда приезжал погостить у меня. В одну из таких поездок притащил этот смешной самовар и закатывался смехом, наблюдая как я наливаю из него кипяток.

Господин Чжао удрученно покачал головой, подрагивая уголками губ. А я поднесла чашку чая, чтобы спрятать за ней свою улыбку. Действительно, старый китаец выглядел нелепо за традиционным русским столом, рядом с гордым и пузатым самоваром. На глаза невольно навернулись слезы. Папа-папа, ты продолжаешь меня удивлять, как же мне не хватает тебя. Чай мы допивали в тишине.

Позже старый мафиози позвал меня на прогулку в сад и там, взяв его под руку, я продолжала слушать его воспоминания об отце. Я видела, что он хранит их так же бережно как и я, перебирает их, словно драгоценные камни, наслаждается ими. А ведь я даже на похороны не позвала этого близкого для отца человека, потому что не знала. Не знала, кем он был для моего него.

— Твой отец был удивительным человеком, — в очередной раз с чувством сказал китаец, остановился, сорвал красивую цветущую ветку и вручил мне, — он был щедрым, надежным, верным другом. Жил в настоящем, смотрел в будущее, но утратил связь с прошлым. У него были враги. У успешных и богатых людей всегда есть враги, Виктория. Но был в его жизни человек, который ненавидел в нем все: его происхождение, талант, успех, его семью, его популярность, личность и характер. Ненавидел и завидовал. Решил уничтожить саму память о нем.

Я растерянно застыла, впечатленная переменой в разговоре.

— Почему вы раньше не говорили со мной об отце? Почему рассказываете об этом сейчас?

— Я наблюдал, — просто сказал господин Чжао, — оценивал, пытался понять насколько ты на него похожа. Я хотел тебе помочь, но моя помощь тебе была не нужна. Твой отец оставил тебе все, чем владел сам. А для душевной помощи у тебя был крестный и тебе совершенно не нужна была помощь старого незнакомого тебе китайского дяди. Ты показала свою силу духа, показала решимость идти вперед, но замерзла изнутри, о чем я очень сожалею, — он замолчал, но кинул на меня лукавый взгляд.

— А почему именно теперь решили рассказать мне все?

— Теперь у тебя появился мужчина, которого я могу принять в род, который став твоим мужем введет и тебя в него. Твой отец своим неповиновением и отказом жениться на правильной женщине когда-то, вывел из себя отца и отрекся от семьи. Глупец, никогда нельзя забывать о корнях. Поддержка рода — это могучая сила, способная отвести беду в нужный момент. Я предлагал ему войти в мою семью, но он отверг это приглашение, посчитав, что займет чужое место, ведь на тот момент еще был жив мой сын. Потом ты вышла замуж за Олега, и я посчитал, что время пришло, и твой отец даже был согласен. Если бы они не погибли, то через две недели ты бы познакомилась со мной менее официально, чем на подписании договора четыре года назад, — он поморщился, позволяя мне