Элитные грехи - Алексей Макеев

Кто она вообще такая? Нет, понятно, что сотрудница, но что за отношения? Обычная интрижка? Или что-то большее?

Личные дела Эдуарда Васильевича, по большому счету, были Гурову неинтересны, если бы не два момента: висевшее над ним обвинение в убийстве, а также неожиданное признание Натальи Крайновой, сделанное сегодня утром.

«Он хочет со мной развестись» — вот что она сказала. В суете допроса Вероники и Вовы, обыска машины, нахождения пистолета и дальнейшем переполохе эти слова потонули как малозначительные. А ведь это не так. Крайнов хочет развестись с женой? Почему? Просто эмоции? Минутный импульс, возникший из-за разногласий Натальи с дочерью, приведших к побегу последней? Возможно, возможно… Но вот фигура Кристины Костыко неожиданно обретала дополнительную нагрузку. Не просто любовница и свидетельница. Она могла быть человеком, с которым Крайнов собирался связать свою судьбу. Ведь просто так, под влиянием эмоций, не разводятся с женой, с которой живут почти двадцать лет. Играет тут роль Кристина Костыко или она просто была, что называется, под рукой у Крайнова, чем он и воспользовался? А теперь, подтвердив — или не подтвердив! — алиби своего шефа и отыграв свою роль, навсегда сойдет со сцены? И если у них все серьезно, то каким образом меняются роли остальных участников, в первую очередь Натальи Крайновой, которая остается в крайне невыгодном положении?

Так рассуждал Гуров, с непроницаемым видом сидя за столом напротив Крайнова и заполняя документы. Ответов на эти вопросы у него не было, и он решил получить их у самого Эдуарда Васильевича, поскольку лучше него никто не мог знать о его планах и намерениях.

— А почему вы разводитесь с женой? — закончив писать, неожиданно спросил Лев, подняв глаза на Крайнова.

Вопрос этот прозвучал для Эдуарда Васильевича как гром среди ясного неба. Ситуация усугубилась тем, что в этот самый момент в кабинет вошел Крячко и, услышав последнюю фразу, сразу почувствовал к ней огромный интерес, который и не замедлил продемонстрировать:

— О-паньки! Вон оно что!

Крайнов покраснел от досады и заерзал на стуле. Станислав тем временем подошел к нему вплотную, заглянул в глаза и повторил:

— Вон оно что! Вот вам и скрытый мотив!

— Да какой скрытый мотив, что вы несете! — недовольно запротестовал Крайнов, но не слишком уверенно. — Черт бы подрал этих баб за болтливость! — отвернувшись в сторону, выругался он сквозь зубы. Потом снова повернулся к Гурову и продолжил: — Послушайте, товарищ полковник, это все ерунда! Не слушайте Наталью… Вернее, я действительно собираюсь с ней разводиться. Она в последнее время какая-то неадекватная, все пытается амбиции свои дурацкие реализовать, дочь чморит, навязывает ей всякие ненужные вещи… Сама ничем толком не занимается, только «распальцовки» вечно свои разбрасывает — в обществе уже стыдно за нее. На моем дне рождения тоже всякую ерунду болтала насчет того, какие мы крутые. Да все знают об этом! Более того, к нам приехали люди и покруче нас… В общем, надоело мне все. И никаких скрытых мотивов здесь нет. Можно подумать, для того чтобы развестись, мне нужно убить Дину Маслову. Ну смешно же, елки-палки!.. Да и потом, это я в запале сказал. А если хорошенько подумать, так, может, и не разведусь. Это же такой геморрой! Коттедж этот надо будет делить, ну и всякое такое… Короче, к делу это не имеет никакого отношения.

Гуров слегка кивнул Крайнову в знак того, что принимает его аргументы. А спустя полчаса выяснилось, что у Эдуарда Васильевича есть алиби на момент убийства Масловой. Оно было успешно подтверждено Кристиной Костыко. И это означало, что перед сыщиками снова вставала задача поиска убийцы. И не только — теперь уже предстояло выяснить, кто же подкинул пистолет в багажник машины Крайнова. А эксперты уверенно сказали — выстрел в голову Дины Масловой был произведен именно из этого оружия. И если Крайнов в этом невиновен, напрашивается, само собой, вывод, что настоящий убийца хотел, чтобы обвинили в преступлении Эдуарда Васильевича…

Шел уже четвертый день после убийства Дины Масловой. И ничего приближавшего сыщиков к разгадке не происходило. А генерал Орлов начал очередной рабочий день изречением:

— Вот, орлы, видите, во что превращаются дела, которые я вам, бездельникам, подкидываю.

Он откровенно «троллил бездельников», то бишь полковников Гурова и Крячко — благодаря этому делу они вторую неделю продолжали работать без выходных. И конца этому рабочему марафону видно не было.

— Куда направить свои следственные стопы, не знаете? — продолжал Орлов, с усмешкой глядя на покрасневшие лица обоих полковников. — А я вам скажу. Хотя Лев, скорее всего, догадывается. Помнишь, ты говорил о таинственном «Инфинити», который тебе встретился два раза за время всей этой суеты по поимке девчонки? И говорил о неком Петухове, о котором тебе поведал участковый коттеджного поселка? А данные по владельцу «Инфинити» указывают на некоего Андриса Петухова из не совсем дружественной нам Латвии. Не находишь, что весьма интересное совпадение?

Гуров покачал головой. У него тоже что-то щелкнуло в мозгу, когда они вместе с Крячко шутили над лингвистическими особенностями латвийских фамилий. Но связать это с весьма поверхностным замечанием сельского участкового ему не пришло в голову. Зато генералу Орлову можно смело было выставлять «пятерку» за внимательность к докладам своих подчиненных.

— Лева, вот дело конца девяностых, которое имеет отношение к этому самому Петухову, — сказал генерал, доставая из ящика стола папку. — Так что знакомьтесь и ищите зацепки. Прилагаются также документы о том, когда Петухов получил латвийское гражданство, когда продал свою недвижимость в России, и много еще чего интересного.

— Может быть, Петр, ты еще знаешь, где сейчас припаркован его «Инфинити»? — неожиданно съязвил Крячко.

— Ты в последнее время славишься интуицией по автомобилям и по тому, что находится в их багажниках. Так что вот тебе новый плацдарм для того, чтобы проявить свои экстрасенсорные способности, — остроумно парировал Орлов. — Я таковыми не обладаю, поэтому место парковки автомобиля не знаю. Но я верю в тебя, Стас!

Крячко не нашелся, что ответить, а Гуров тем временем взял папку в руки. Он тоже вспомнил про рассказ участкового Суворова о каком-то серьезном преступлении или несчастном случае, произошедшем в селе примерно двадцать лет назад. Короче, была какая-то темная история, про которую он забыл, а вот его прозорливый начальник Орлов задержал в мозгу и даже подсуетился на эту тему.

Лев углубился в изучение дела уже в своем кабинете, попросив Крячко не мешать ему, хотя напарник постоянно лез с какими-то отвлекающими разговорами. Суть дела состояла в том, что, прихватив немалую сумму наличными, бесследно исчезла некая Анастасия Велесова, доводившаяся гражданину Петухову Андрею Григорьевичу гражданской женой. Больше Велесову никто не видел, деньги найдены не были, а Петухов продал свой дом и уехал из Москвы, как потом оказалось, и из России, осев в Латвии.

Гуров на всякий случай запросил данные о том, кто владеет в настоящий момент коттеджем, из которого исчезла тогда молодая женщина с большой суммой денег. И результаты оказались достаточно интересными… Когда после обеда Крячко, вернувшийся из технического отдела, где он занимался поисками автомобиля Петухова, заглянул в справку, принесенную Гурову по коттеджу, он удивленно присвистнул, прочитав фамилию нынешнего владельца: