Ты пахнешь корицей - Ника Драйв

Симпатичный блондинистый инквизитор двадцатичетырехлетний Виктор Гарди, надежный, но после предательства Йорика я проверял и перепроверял инквизиторов, не надеясь на них до конца.

Асенька, вот умница, скользнула в сторону, схватила пухлый блокнот, отточенный карандаш, как щит и меч, и бодро поинтересовалась:

— Продиктуете список ваших встреч на сегодня?

— Конечно, хотя ничего особенного не будет, в десять пятиминутка у начальства, потом пятиминутка в моем отделе, — я скосил глаза в сторону улыбающегося самой глупой улыбкой Виктора. — Сварите мне кофе, забудьте про кофе-машину, она вам не по зубам. Я-то варю в ней кофе через раз. Вот джезва, в ней и готовьте, — сунул я Асе матово-серебристую турку, рассчитанную на две крошечные чашечки кофе.

— Тебе чего, Гарди? — проследил я за его маслянистым взглядом, конечно, же провожающим мою прелестную зарозовевшую и слегка растрепанную жену.

— Думаю, — наглец улыбнулся уже мне, — вы не вправе претендовать на секретаршу первым.

— Чего?! — рявкнул я.

— У такой прелестной молодой женщины должна быть возможность выбирать из нас всех, — выстоял он под моим бешеным взглядом.

— Не о том думаешь, Гарди. Отчет за месяц принес? — пробурчал я, пряча руки за спину и подавляя горячее желание придушить идиота.

— Конечно, право сеньора, то-сё, но… — мерзавец положил пачку листов с отчетом мне на стол, — сейчас не средневековье, век двадцать первый на дворе.

— Пошел вон!!! — гаркнул я, зверея и приподнимаясь, чтобы дать пинка этому дураку.

— Понял, — удивленно посмотрел на меня Гарди. — Вы присваиваете барышню в свою пользу. Остальным передать?

— Убирайся… — задушевным тоном проговорил я.

Гарди исчез.

«Надо успокоиться, надо успокоиться», — безрезультатно повторял я.

Еще Родник со Славкой приедут. Мое настроение упало, я вяло вертел в руках листы с отчетом. Вспомнил про подлого Эль Канте, взявшего на работу мою жену через мою голову, и расстроился окончательно. Я понимал, что всё это пустяки, но на душе было мерзко.

Побрел в отдел. Ася сидела за компьютером в отгороженном шкафом уголке, а инквизиторы пробегали мимо неё, изображая занятость необыкновенную, на самом деле показывая товар лицом.

Что ж, все были высокие, симпатичные и необыкновенно заинтересованные. «Удушу каждого по отдельности», — подумал я и навис над Асей.

— Хочу кофе, — сообщил ей капризным тоном начальника-самодура.

— Сейчас принесу, — улыбнулась Аська, заканчивавшая печатать какой-то документ.

Я победно оглядел замерших подчиненных. Так хотелось сказать: «Не смотрите на неё, она моя», — но я сдержался и только дверью кабинета хлопнул.

Аська принесла чашку кофе.

— Золотые у тебя руки, милая, — отпив глоток, прошептал я.

Сладость кофе казалась его частью, будто так и было задумано природой, горьковатый аромат и светлая молочная пенка тоже были восхитительны.

— И не только руки, — щеки Асеньки запылали, она воровато огляделась и поцеловала меня.

Я целовал её. Мы обнимались, как подростки, целовались до исступления, будто пришли на первое в своей жизни свидание.

— Соскучился, как же я соскучился, — шептал я между поцелуями.

— Я тоже, я тоже, — повторяла невнятно Ася, прижимая меня к себе.

Ася заперла двери и скользнула на пол, устраиваясь на коленках передо мной, вмиг расстегивая мой ремень и брюки. Я справился с пуговками на её блузке и облизал выпущенные на свободу соски, зарылся лицом между нежными шелковистыми грудями, оттянув лифчик вниз.

Мне пришлось закусить собственное запястье, чтобы не застонать. Уж и сладко было, когда Асенька такая нарядная, почти незнакомая, моя секретарша, ласкала член языком и губами со всем умением и старанием. Жаль, что было нельзя продолжить, но я всё-таки задрал её невесомую юбку и поцеловал жену между бедер, спустив кружевные трусики и дразнясь дрожащим кончиком языка.

Для Аськи этого было достаточно, она содрогнулась от наслаждения и торопливо поцеловала меня, лаская мой язык и прикусывая нижнюю губу, вжимаясь полуобнаженным телом в моё.

Потом мы остывали, не глядя друг на друга, стараясь не целоваться и не представлять большего, потому что надо было работать.

Асенька, весело подмигнув мне, упорхнула с пустой чашкой в руках, на бегу поправляя юбку, блузку и завязывая чудом уцелевший шарфик. А я побрел на пятиминутку к начальству. Удивительно, но прошло всего семь минут.

Ничего серьезного на сегодня не было.

Поэтому время тянулось ужасно медленно. Когда рабочий день всё-таки закончился, я подождал пять минут и вышел из кабинета. Вокруг Аси кружился водоворот из этих пяти идиотов. Им хотелось пригласить её на свидание, но они мешали друг другу, потому что ни один не решался озвучить свое предложение при других. Асенька, делая вид, что не понимает их намерений, дружески улыбалась, кивала и отбивала комплименты моих тугодумов еще более сладкими определениями, совершенно им не подходившими.

Когда подчиненные увидели меня, решили, что лучше им сбежать, я ведь мог их оставить поработать сверхурочно, а за это нам не платили ни одной завалящей монетки. По-быстрому распрощавшись, поглядев на Асеньку напоследок и повздыхав, подчиненные унеслись по домам.

— Поехали? — Аська улыбнулась мне, выключая свой компьютер.

Уже направляясь к выходу, она спросила:

— Доволен ли суровый начальник своей глупенькой, но симпатичной секретаршей?

— Не совсем, — буркнул я, — если бы секретарша не вызывала у парней бесстыдных мыслей, совершенно был бы доволен.

— А мне понравилось, — хихикнула вредная Асенька, убегая от меня на стоянку.

Я прыгнул к ней в машину на ходу, оглядываясь, но, к счастью никого поблизости не было.

Дома нам не удалось остаться наедине.

— К вам приехали, — одна из нянь Никиты кивнула на сидевшего в кресле Родника.

Выглядел видящий столичный маг неважно. В каштановых кудрях добавилось седины, веки, прикрывающие зеленые глаза, припухли. Вообще, судя по помятому лицу мага, всё так же похожего на рыцаря, недавно вернувшегося из трудного похода на светлую землю и отдавшего честь всем трактирам столицы, он работал час назад. Его поддерживающий напиток — крепчайший выдержанный десятки лет виски, а после каждого колдовства Родник пил его бокалами, играл свою роль в непростой биографии и необычной внешности мага. И чего Родник приперся в гости? Восстанавливался бы дома.

— Доброго вам вечера, — буркнул Родник, опять растекаясь в кресле.

Увидев принесенного нянями Никиту, Родник стал другим, подобрался, подхватил крестника на руки и начал с ним разговаривать. У него была странная и подкупающая манера общения с малышами, он говорил с ними, словно перед ними были взрослые собеседники, искренне радуясь встрече.