Факты и реальность - Диана Ольховицкая

Но сейчас меня внимание сидящих на местах зрителей особо не волнует. Кроме разве что… Не удержавшись, беглым взглядом осматриваю воинские трибуны. Да нет там Адриана! Ну и ладно, моим планам это не помешает.

Ухватив с блюда дольку спелой груши, деловито интересуюсь:

— А почему это зрелище называют «полуденные боги»?

Мм! Зажмуриваю глаза от удовольствия. Замечательная груша, спелая.

— Это старинный обычай, — загадочно отвечает Мэт, отщипывая виноградинку. — Говорят, что в полдень солнце освещает землю ярче всего, а тень лжи становится крошечной и старается спрятаться под ногами. Оттого с древности это время поединков тех, кто не боится посмотреть правде в глаза. Здесь побеждают честность и мастерство.

— А что, бывает как-то по-другому? — с удивлением смотрю на брата.

— Да. После захода солнца на арену выходят полуночные демоны. Из десяти гладиаторов к утру в живых должен остаться только один. Тут уж без подлянок не выживешь. Зато и деньги можно выиграть конкретные — за один такой бой целое состояние, вот и находятся отчаянные. Прикинь, поутру отсюда целую подводу трупов вывозят. Хорошо хоть сезон игр недолгий — раз в году две недели.

Бр-р-р! В ужасе швыряю на тарелку недоеденную грушу.

— Что за страсти ты мне рассказываешь! Аж аппетит пропал! — И, с надеждой заглянув в глаза Мэту, уточняю: — Но те, что сейчас будут… они… скажи правду!

— Да не бойся ты! — покровительственно заявляет Мэт, допивая сок. — Стал бы я приводить сюда родную сестру! Полуденники на всякую дрянь не размениваются, я же говорил — это спор честных профессионалов. Впрочем, случиться всякое может, как-никак это реальный бой. Но такие моменты бывают очень редко. Да на обычной охоте опасностей гораздо больше, зато… Это клево, систер! Сила! Драйв! Конечно, первые две пары гладиаторов не такие профи, как Череп и Белор, те и впрямь боги, но остальные тоже зачетно дерутся! Просто посмотри внимательно, и ты все увидишь.

Завороженная, перевожу взгляд на арену, где и впрямь уже все готово для поединка.

С интересом разглядываю появившуюся на арене первую пару гладиаторов. Симпатичные молодые — брюнет и рыжий, высокие, физически развитые. Впрочем… Задумчиво откусываю кусочек шоколадного печенья. Движения у них слишком… медлительные, что ли? А-а-а! Понимающе улыбаюсь. Это, наверное, специально — боевой стиль такой.

Дожевывая печенюшку, с нетерпением жду начала поединка. Ах! Сейчас я увижу драку настоящих мастеров. Стандартное приветствие, легкий поклон… Понеслось! С восторгом распахиваю глаза. Вот он, истинно профессиональный бой! Да! Ну в смысле… Машинально закидываю в рот еще одно печенье. В смысле — да, наверное… А точнее… Недоуменно хлопаю ресницами. Нет, ну гоблинский компот! Конечно, я видела поединок Высших, наверно, после него у меня завышенные требования. Хотя… Хи-хи! Ехидно улыбаюсь. А еще я видела драку двух торговок на рынке. Так вот, если честно, те тетки по сравнению с этими дядьками были гораздо убедительней.

Мои щеки становятся пунцовыми от возмущения.

— Ужас… кошмар… жуть… — схватившись за голову, бормочу я, не в силах сдержать бушующие в душе эмоции.

— Тихо, Лика! — толкает меня братец. — На тебя уже народ оглядывается!

— А мне плевать! — гордо заявляю я, сверкнув глазами. — Это настоящее издевательство! Несчастные гладиаторы, не могу смотреть на такую жестокость!

— Да кто пустил сюда мага Жизни? — слышу в соседних рядах возмущенный шепот. — Красотка, конечно, но здесь таким не место! Сейчас причитаниями все впечатление от боя испортит.

— Было бы что портить! — тряхнув волосами, огрызаюсь я. — Выпустили на арену двух тяжелобольных, еще и глазеют на их мучения!

И, с удовлетворением прочитав во взглядах окружающих неприкрытое изумление, припечатываю:

— У рыженького, сразу видно, двухстороннее косоглазие, а у темненького ярко выраженный тремор верхних конечностей!

— Тре… что? — выпучив глаза, переспрашивает преподаватель Мэта из соседней ложи.

— Руки у него трясутся, — поясняю я, положив на язык кусочек мармеладки. И вновь, взглянув на арену, не сдерживаю возмущения: — Да кто ж так оружие держит? Он им что, в зубах ковырять собрался?! У-у-у! Они же сейчас уснут на ходу! Вернее, уже спят! Неужели никто этого не видит?!!

— Лика, я думал, вы — пацифистка, — серьезным тоном заявляет учитель брата.

— Конечно! — уверенно подтверждаю я, делая глоток сока. — Я категорически против насилия и жестокости. Да посмотрев такой бой, кто угодно пацифистом станет! — Со звоном возвращаю стакан на поднос. — Позорище!

Вокруг меня на мгновение воцаряется мертвая тишина. Высокий благообразный старик в одежде простого покроя, но в то же время дорогой и изысканной, медленно обернувшись, смотрит мне в глаза печально и мудро. О! Опускаю взгляд. Я узнаю эту личность — почетный гражданин нашего города, поэт и мыслитель, автор знаменитых философских трактатов.

— Так как прекрасная дева изволила назвать сие явление? — проникновенно интересуется великий старец. — Тремор? Ах, мои достойные седины! Но если так, то, конечно… — Лицо благородного мыслителя вдруг озаряется лукавой мальчишеской улыбкой. — И где там мои яблочки?

А-а-а!!! Инстинктивно закрываю уши. Почтенный дедушка, засунув в рот два пальца, залихватски свистит и, вытащив из бумажного свертка абсолютно гнилое яблоко, радостно швыряет им в гладиаторов. Шмяк!

Ы-ы-ы-ы!!! Трибуны отзываются возбужденным ревом. Бряк! Шлеп! Бамс!

— Ить! — обиженно восклицает юная горожанка. — Не докинула! Ничего, сейчас…

Тоненькая холеная ручка уверенно вытаскивает из изящной корзинки протухшее яйцо. Брезгливо морщится прелестный носик, но в глазах непобедимый азарт. Резкий замах! Хлоп!

— Попала, попала! — приподняв пышные юбки, красотка пускается в пляс.

Плюх, плюх! Под ноги незадачливым бойцам весело прилетает пара заплесневевших репок. Два торговца, сразу видно — отец с сыном, восторженно обнимаются, чрезвычайно довольные друг другом.

А вокруг… Крики, визг, свист, площадная брань. Светопреставление, иначе не скажешь! С вытаращенными глазами наблюдаю за происходящим. Елочки зеленые, сколько же счастья на лицах! Здоровый деревенский парень, явно непризнанный чемпион по метанию ядра, с молодецкой удалью закидывает на арену огромную перезревшую тыкву. Ба-бах!!! Хряп! Бзынь! Угу, семечки во все стороны разлетелись. Чем-то похоже на осколочную гранату, как в иномирских фильмах показывают. С трудом захлопываю раскрывшийся рот. Ну и дела…

— Ну, систер, ты даешь! — Мэт награждает меня ехидным взглядом. — А меня еще за идиотские выходки лупят! Да мне до тебя расти и расти!

Юное дарование протягивает мне высокий бокал кристально чистой минеральной воды с аккуратными кубиками льда:

— На-ка освежись лучше, а то еще драку фанатов Черепа и Белора замутишь! Ужас, кого я привел!