Запретный сад - Виктория Борисова

Наконец в правом верхнем углу экрана появилась маленькая черная точка. Она росла, двигалась и вскоре превратилась в какое-то странное существо вроде большой ящерицы с широкой и крепкой треугольной головой. Больше всего оно было похоже на доисторическое чудовище, рожденное воспаленной фантазией американских кинорежиссеров. Но самое страшное – эта тварь медленно, но неуклонно и даже как будто целенаправленно приближалась к нему. Вот уже весь экран занимает уродливая голова… Черная гладкая чешуя глянцево блестела, ярко-алая пасть, полная белоснежных, острых, как иглы, зубов, была приоткрыта, создавая странное ощущение, что эта милая зверушка улыбается, а острый раздвоенный язык беспокойно шарил вокруг, словно ощупывая пространство в поисках возможной добычи…

Казалось, что эта тварь вышла на охоту. Она голодна, очень голодна…

Зрелище это было ужасным, отталкивающим – но и завораживающим в то же время. Лёсик никак не мог оторвать от нее взгляд. Эта тварь выглядела такой живой, такой настоящей… И очень опасной. Появилось совершенно абсурдное чувство, что она живая, более того – разумное существо!

И она видит его.

Казалось, она вот-вот вылезет наружу, чтобы вцепиться в него своими острыми, словно бритва, зубами.

Лёсик почувствовал, как на лбу выступили капли пота. Сейчас он уже не думал ни про Агапова, ни про его заказ, ни про прелестную девицу, которая так кстати подвернулась… Сейчас он хотел только одного: любым путем избавиться от наваждения, чтобы не видеть этой твари, не смотреть в ее маленькие красные глазки…

И не видеть там собственное отражение.

Но сейчас он не мог даже пошевелиться. Как кролик под взглядом удава, он застыл в оцепенении…

Отчаянным усилием Лёсик потянулся к кнопке «power» и вырубил компьютер. Экран как-то странно замерцал и погас. Лёсик откинулся на спинку своего кресла, взмокший, измученный, задыхающийся, словно пришлось уходить от погони по темным переулкам – совсем как в далеком детстве… И так же, как тогда, от ужаса колотится сердце.

Как только первый приступ неконтролируемой паники прошел, Лёсик ужасно рассердился. Вот сволочи хакеры, опять новый вирус заслали! Какой только дряни не гуляет по Сети… Он даже заволновался: не дай бог, вся система грохнется, база данных пропадет. Целая картотека, созданная не в один день и не в один год непосильным трудом, оказалась под угрозой. Это же просто катастрофа!

Лёсик отер капли пота, выступившие на лбу, и снова включил компьютер. Ну не выдай, родимая! Очень не хотелось верить, что случилось действительно что-то плохое.

И в самом деле – на экране засветилась заставка Windows Vista, потом машина послушно загрузилась… Лёсик бегло проверил все данные – слава богу, все работает, ничего не пропало!

Фу-у, аж от сердца отлегло. Лёсик успокоился, закрыл программу и снова выключил компьютер – на этот раз аккуратно, по всем правилам. Он закрыл крышку ноутбука и поглядел в окно, на уже начинающее светлеть небо. Странно, что именно теперь, когда вроде все закончилось наилучшим образом, он не чувствовал удовлетворения! Наоборот, в душе поселилось нехорошее чувство тревоги и какой-то непонятной, но неотвратимо приближающейся беды.

И спать что-то расхотелось… Только что носом клевал, а теперь – ни в одном глазу. Лёсик вздохнул, снял очки, протер усталые глаза… Неизвестно откуда появилось ощущение, что жизнь утекает в пустоту, уходит безвозвратно, и, может быть, ее осталось не так уж и много. Некстати подумалось о том, что ему в следующем году стукнет уже сорок пять лет… Юбилей, будь он неладен! А если вдуматься – и вспомнить особо нечего. Почему-то именно сейчас ему очень не хотелось оставаться одному. Хотелось, чтобы рядом была нормальная, добрая, любящая его баба – даже не для секса, а просто чтобы поговорить, чтобы чаю заварила, положила руку на лоб, как мама когда-то, когда он был совсем маленький.

Лёсик позвонил Наташе – хорошей, доброй, безотказной телке. Когда-то, еще в девяностых, чуть не на заре своей карьеры, Лёсик устроил ее в агентство эскорт-услуг – первое появившееся в Москве. Наташка еще, помнится, благодарила его – понятно, конечно, какие там услуги приходилось оказывать, но все лучше, чем на панели стоять! Для девочки, приехавшей в Москву из Усть-Забруйска с фанерным чемоданчиком с надеждой «поступить учиться куда-нибудь», это и впрямь была неслыханная удача. Статная, белокожая, чуть полноватая Наташка пользовалась большим спросом у выходцев с Кавказа и приносила хороший доход. Потом, когда свежесть потеряла и вышла в «ваганьковские»[6], пошла работать администратором в одно из модельных агентств, поставляющих девушек не только для модных показов и выставок. Можно сказать, повезло девке, не спилась, на иглу не подсела, как многие другие, и, что самое удивительное – не утратила своей природной доброты и простодушной наивности, с которой когда-то явилась в Москву.

Вот и сейчас, несмотря на время, совсем не подходящее для общения, лишь услышав его голос в трубке, Наташа забеспокоилась, словно заботливая мамаша:

– Лёвочка, ты? Случилось что?

– Бери такси и приезжай! – сказал он, и она согласилась, как всегда, совершенно безропотно.

Наташка приехала скоро, всего через полчаса. Остаток ночи прошел весело, Лёсик вроде бы совсем успокоился и забыл о дурных мыслях… Но, засыпая на обширной теплой Наташкиной груди, он вздрогнул от ужаса. Перед глазами на мгновение мелькнуло черное гибкое тело… И была мысль, пронизавшая холодом все его существо: «Она меня видела!»

Лёсик сумеет забыть о странном и нелепом случае, произошедшем с ним теплой летней ночью.

Вспомнит он об этом только следующей зимой, умирая от рака в больничной палате. В теле, опутанном трубочками и катетерами, уже не останется сил, чтобы жить, и все же агония бывшего гламурного сводника растянется почти на полгода.

Узнав о своем диагнозе, он хотел было отправиться в Швейцарию, в одну из лучших клиник мира, но визу получить не удалось. Памятуя о нескольких громких скандалах, широко освещаемых в прессе, швейцарские чиновники вежливо, но вполне определенно дали понять, что присутствие господина Пустермана на их территории, мягко говоря, нежелательно.

Пришлось довольствоваться достижениями отечественной медицины. Лёсик разбрасывал деньги с невиданной для него прежде щедростью и с мольбой заглядывал в глаза докторам. Те понимающе кивали и успокаивали: «Да, да, разумеется, мы сделаем все, что возможно! В наши дни рак – уже не смертный приговор, процесс захватили в самом начале, так что не стоит беспокоиться и паниковать».

Так Лёсик оказался в комфортабельной палате ВИП-клиники, больше похожей на номер в пятизвездочном отеле. Но, лишь переступив ее порог, он почувствовал, что выйти отсюда ему больше не удастся.

Прежде чем умереть, Лёсику пришлось пройти через все круги ада: несколько операций, курс облучения, химиотерапия… Но все оказалось напрасным. Самые лучшие врачи и дорогие лекарства уже не смогут ему помочь. Рак рвал оборону, словно войска победоносной армии, наступающей по всем фронтам, и каждый день зловредные метастазы расползались по телу, словно щупальца спрута.