Клан - Александр Прозоров

— Как скажешь, княже… — снова кивнул дружинник. — Ох, и славный завтра будет денек. Погуляем с братками от души, надолго запомнят свены наше веселье!

Князь и двое воинов так же тихо, как подошли, отступили под кроны деревьев и вернулись к русскому ратному лагерю.

* * *

Санкт-Петербург, проспект Юрия Гагарина,

19 сентября 1995 года. 15:15

— Нет-нет, Антонина Павловна, — покачал головой Алексей, разминая мышцы у нее на шее. — Какими бы у меня руки ни были, а позвоночник я трогать не стану, и не просите. Это слишком опасное место, категорическое табу для любого приличного массажиста. Это же основа управления для всего организма. К нему подходит столько нервных клеток, что даже пальцем вдоль него провести — и то можно вред нанести. У меня, кстати, случай был такой. Пришла клиентка одна, пожаловалась, что у нее внезапно нога стала отказывать, попросила размять немного. Ну, я работаю, а она — видать, удержаться не смогла — рассказывает. Что намедни с мужчиной познакомилась. Обходительным таким, чувственным. В общем, такой хороший, такой хороший, да еще и массаж ей общий сделал. Ну, я тут сразу и скумекал, откуда приволакивание ноги взялось — наверняка, как раз за позвоночник и хватанулся. Правда, ей ничего говорить не стал. Зачем расстраивать человека? Может, у них все еще впереди. Предупредил только, что дня три еще потерпеть с ногой придется, а потом все нормально будет… Все, Антонина Павловна, со спиной я закончил, переворачивайтесь.

— Что ты все Антонина Павловна, да Антонина Павловна, — посетовала женщина, укладываясь на спину. — Просто Тоня.

— Хорошо… Тоня, — кивнул Дикулин.

Он уже успел привыкнуть к тому, что своего массажиста многие дамы воспринимают как мальчика для интимных услуг. И зачастую шел навстречу клиенткам. Но далеко не всем — благо его прейскурант «интима» не предусматривал. Антонина Павловна при неполных сорока за своим телом следила очень качественно. Далеко не все студентки-старшекурсницы смогли бы похвастаться такой же внешностью. А если так — то почему бы и нет? Хотя бы в качестве поощрения ее стараний? Пусть знает, что еще может нравиться молодым паренькам.

— А как же тогда быть с мануальными терапевтами, Леша? — Женщина зажмурила глаза, отдаваясь рукам массажиста. — Они ведь как раз позвоночник и давят, и тискают, и даже вбивают.

— Это костоправы, что ли? — рассмеялся в ответ Дикулин, разминая ей мышцы чуть выше колен. — Есть такое старинное русское слово. И, кстати, вызывает у всех вполне верные ассоциации. Я про это так скажу. Отрицать не стану, есть среди них великолепные лекари, с даром от Бога, — мертвеца на ноги поставят. Но вот ведь какая беда: на один талантище сотня шарлатанов приходится. Поэтому шансов от болячек излечиться куда меньше, нежели калекой стать. Хотите мое мнение узнать? Не рекомендую.

Алексей перешел от ног к животу, оглаживая его по часовой стрелке: от самого низа наверх, вправо, и снова вниз, чуть не до самого тазобедренного сустава. Клиентка замолчала, чуть вздрагивая при каждом его движении. И в этот момент раздался дверной звонок.

— Вот леший! — не удержался Дикулин. — Ну, почему именно сейчас? — Он покосился на часы: — Вроде сегодня на день у меня никому не назначено.

Звонок повторился, доказывая, что был не случайным.

— Одну минуту, Тоня. — Массажист, сберегая тепло, накрыл женщину одеялом.

На лестничной площадке, за дверьми стоял человек в сером двубортном костюме: невысокий, крепкого сложения, лысый, но розовощекий, он сразу вызывал в памяти классическую фразу о «мужчине в полном рассвете сил». Единственное, что не понравилось Алексею, так это глаза — темно-коричневый диск с белесой окаемкой показывал, что гость носит линзы, причем линзы цветные. Похоже, ему было что прятать в своем взгляде. К тому же, уже успевший пообщаться с добрыми и недобрыми колдунами, Дикулин сразу почувствовал присутствие в ауре здоровячка неестественной составляющей и немедленно опустил между ним и собой мысленное стекло, настраивая подсознание на отражение возможных энергетических импульсов.

— Администрация города, — вскинул толстяк перед собой красненькую книжечку таким жестом, словно это было удостоверение сотрудника спецслужб.

— В таком случае вы, наверное, ошиблись адресом, — пожал плечами массажист. — Это жилая квартира.

— Да-да, я понимаю, — кивнул гость, — это жилая квартира, вы — Алексей Дикулин, тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения, с неоконченным высшим образованием, не женат. Прописан в Санкт-Петербурге с тысяча девятьсот девяносто третьего года, тогда же получил лицензию на проведение общего и лечебного массажа.

— У вас плохо с памятью, — вздохнул Дикулин.

— Почему? — не понял лысый.

— Демонстрируя свою осведомленность, вы не назвали номер моего телефона. А я его, заполняя анкету для получения лицензии, указывал. Что, запомнить не смогли? Все остальные сведения именно из нее. Если хотите доказать свою осведомленность и всеведение, назовите институт, который я не смог закончить. Про него у меня в налоговой не спросили.

— Я могу ответить только то, что всего лишь уточнял, с кем имею дело, Алексей, — спрятал свое удостоверение толстяк. — И еще то, что мне нравится ваша хваткость. Меня зовут Михаил Ефимович, и у меня есть к вам серьезный разговор. Я могу войти?

— К сожалению, у меня сейчас клиентка, Михаил Ефимович. Я не могу выгнать ее ради обычного разговора. Даже с представителем администрации города. Все-таки это моя работа.

— А я подожду, — решительно шагнул вперед лысый, и Алексей вынужденно посторонился. — У меня на разговор с вами запланировано два часа. Так что время есть.

— Хорошо, — вздохнул Дикулин. — Проходите налево, на кухню. Там есть чайник, кофе, сахар, газовая плита. Так что, надеюсь, не растеряетесь.

Он вернулся в комнату, снял с женщины одеяло и сообщил тоном, полным искреннего сожаления:

— Иногда в нашей жизни появляются гости, от которых невозможно избавиться. Давайте продолжим массаж… Антонина Павловна.

Перейдя с живота на руки, Алексей промял их от плеч до кончиков пальцев, после чего снова накрыл сомлевшую клиентку одеялом и, наклонившись к уху, тихо прошептал:

— Отдохните немного, я сейчас сделаю кофе.

Он уже давно усвоил, что хороший массажист должен быть немного энергетическим вампиром. Снимая с пациента часть энергии, он вызывает то самое дремотно-блаженное состояние, которое и ассоциируется с полноценным расслабляющим массажем. К тому же, именно в верхнем, снимаемом слое ауры обычно и содержится вся грязь, порча, усталость, злость, которая накапливается у человека за два-три дня. Когда энергетика восстанавливается за счет новой, чистой ауры, выработанной организмом, клиент начинает чувствовать себя намного бодрее — более отдохнувшим, посвежевшим, энергичным, нежели до сеанса.

Демонстративно не обращая внимания на скучающего у окна гостя, Дикулин поставил на огонь чайник, потом отправился в ванную, встал под душ, привычно нашептывая наговор от порчи, сглаза, дурного слова и прочей пакости: «Ты вода, текла из-за гор, по полям, лесам, лугам широким. Под небом синим, в ночи черной. В тепле грелась, в холоде мерзла, черноту снимала, красоту открывала. Унеси и с меня слово темное, глаз черный, мысли дурные…» Сняв грязную энергетику с женщины, он отнюдь не собирался оставлять ее на себе.