Будь моей парой - Алина Лис

Конечно, демон отличный любовник. Наверное, десятки и сотни женщин шептали ему об этом. Кто она для него? Просто очередная подружка на пару ночей?

Мысли снова свернули на наезженный и безнадежный круг, но сейчас в них не ощущалось привычной горечи. Слишком хорошо было после близости и внезапной нежности Раума. Волчица довольно поскуливала, не желая прислушиваться к мрачным прогнозам трезвой и осторожной части души. Дженни ощущала удивительную близость к этому мужчине - тепло, доверие, благодарность. С ним даже самые порочные вещи становились естественными, обретали смысл, лишались налета пошлости и грязи.

- Мне тоже с тобой очень хорошо, маленькая, - тихо сказал демон.

Девушка прерывисто выдохнула и прижалась к нему, пряча лицо на груди. Несколько минут они лежали в обнимку. Пальцы демона задумчиво поглаживали и перебирали встрепанные кудряшки, и в этом домашнем жесте не было ни соблазна, ни похоти. Только близость и нежность.

- Ты странная, Дженни-волчица, - задумчиво протянул демон.

- Почему странная? - Дженни заворочалась устраивая удобнее голову на его плече.

- Потому что с тобой все не так, как с другими.

Его пальцы медленно скользнули вдоль позвоночника, еле касаясь кожи. В этих легких дразнящих прикосновениях уже ощущался намек на куда более жаркое продолжение.

- Чувствую себя на редкость глупо, - со смешком добавил демон. - Можно все, кроме основного блюда. Только закуски и десерты, Дженнни-фуршет.

Дженни сузила глаза - прозвище ей не понравилось. Но в следующее мгновение мир перевернулся, и она ойкнула, ощутив сверху знакомую тяжесть мужского тела.

- Вечер только начинается, Дженни-сладкие-губки, - промурлыкал Раум, нависая над ней. - Как насчет того, чтобы продолжить предаваться разврату в ванной?

Раум прислушался к мерному дыханию девушки над ухом и аккуратно высвободился из объятий. Дженни что-то недовольно проворчала и обняла подушку - так же, как до этого обнимала его.

На улице и в спальне давно и безраздельно властвовала ночь. Ночь, но не тьма. Сквозь приоткрытые шторы в окно заглядывала почти полная луна, роняя на спящую серебристые лучи. Демон на мгновение замер, любуясь облитой бледным светом обнаженной фигурой на греховно-алых простынях. Коснулся волос, пропуская меж пальцами пряди. Густые, пышные, но жесткие - почти как конская грива. Сколько ни расчесывай - все равно путаются мгновенно. Застывший огонь.

И вся она, как кусочек живого беспокойного пламени. Дженни-огонек - всегда готова вспыхнуть от ярости или страсти.

Он помотал головой, сам себе поражаясь - откуда такие мысли? Что за неуместные приступы лирики?

Демон отошел от кровати, ступая бесшумно по пушистому ковру, добрался до двери. Осторожно, чтобы не потревожить сон спящей девушки, приоткрыл створку и скользнул внутрь.

Свет Раум включать не стал. Демоны видят в темноте куда лучше людей - падавших сквозь стекло лучей ему хватило бы, вздумай он почитать или заняться начертательной артефакторикой. Демон опустился в кресло, сцапал с журнального столика коробку с сигарами и закурил.

Что за хрень с ним происходит?

Откуда эта щенячья радость от чужих эмоций? Почему при взгляде на рыжую волчицу он глупеет, теряет себя и готов уступать снова и снова, лишь бы ей было хорошо? Лишь бы снова увидеть искреннюю улыбку, а не обиженную гримасу или гневно суженные глаза.

Взять хотя бы этот минет. Наверное, не сотый и даже не тысячный в его жизни. Ему отсасывали в машине, и в туалетах, под столом и в гостиничных номерах. Неумехи и профессионалки экстра-класса. Но удовольствие, которое он сегодня получил от прикосновений ее нежного верткого язычка, от смелых, но не особо искусных ласк, от ее возбуждения, любопытства, искреннего желания доставить ему радость не шло ни в какое сравнение со всем прошлым опытом. Как будто Рауму снова тринадцать, и это его первая женщина, которая раскрывает для него радости плотской любви.

"Резонанс" - кажется, так называлось это в древних трактатах. Когда эмоции донора не только сильны, но и попадают в камертон ментальной частоте реципиента. Безмерно изысканное лакомство, встретить настолько подходящего тебе донора считалось большой удачей...

Нет, не то. Потому что далеко не все эмоции Дженни отзывались в нем кипучим восторгом. Рядом с рыжей волчицей Раум становился долбанным гурманом. Рядом с ней ему вдруг совершенно разонравился вкус унижения и стыда. И даже ощущение власти над партнершей потеряло привычную прелесть, перестало быть значимым.

Зато с какого-то перепуга прорезалось желание позаботиться. И, стыдно сказать, нежность...

Дженни странная. Непохожая ни на одну из женщин, с которыми он привык иметь дело. Открытая, гордая, резкая, вспыльчивая. Ее эмоции, как чистый и бурный поток, стихия, которой Дженни-огонек отдается целиком. Ее "да" - обжигающий грог, глоток горячего глинтвейна в морозный вечер. Ее "нет"...

С "нет" все сложнее.

Он никогда не видел, чтобы женщина настолько хотела его, так реагировала на его ласки - самозабвенно, искренне, до конца. Это льстило. Слов нет, как льстило и хотелось сделать ей приятно. Делать ей приятно снова и снова, чтобы снова попробовать на вкус ее радость, наслаждение, смущение и благодарность. Настоящие, чистые, без гнилостного привкуса вины или корысти, стыда или ненависти к себе.

Но стоило подобраться к проведенной девчонкой границе, как в спектре ее эмоций наравне с желанием вспыхивало яростное, непримиримое "нет". И Раум мог бы пойти до конца, проверить, что скрывается за этим "нет".

Мог, но не шел. Потому что боялся оттолкнуть ее, обидеть. Боялся, что Дженни-огонек погаснет для него.

С Дженни ему есть чего терять. И от этого особенно горько, потому что потери неизбежны. Демон затянулся, чувствуя, как ароматный дым заполняет легкие. Хреново... да, все это очень хреново.

Потому что это не навсегда. И даже не надолго - полгода, год. А потом все, пустота. Отгоревшая свеча, потухшее пламя в его руках. Равнодушное: "Как прикажете" и затянутая серым туманом аура. Снова тошнотворный и грубый вкус человеческих эмоций.

Еще и перспектива брака с Шеризой маячит где-то на горизонте. Лично Раум, если бы и женился на ком-нибудь, то на Дженни. Проклятье, да он и женился бы на ней - неважно анхелос она или не анхелос, и что скажет отец по поводу подобного союза!

Если бы только она осталась такой навсегда. Такой упрямой, вспыльчивой, искренней, щедрой, настоящей. При мысли о том, что однажды и совсем скоро Раум лишится ее, накатывает тоска почище зубной боли. И очень хочется избить кого-нибудь до полусмерти.

Скрипнувшая за спиной дверь оторвала его от мрачных мыслей.

- Ты здесь?

Босые ноги прошлепали по полу. Она подошла ближе и встала - обнаженная, прикрытая только гривой собственных волос, и демон снова против воли залюбовался. Хороша - глаз не отвести. И плевать, что строгий ценитель не назовет рыжую идеальной красавицей. В гробу Раум видел всех ценителей вместе с их мнением.