Воскресшая любовь - Мэдлин Хантер

…И тогда она решит, что в Лондоне ей больше нечего делать, и уедет домой, в Китай.

По дороге домой Леона сама не заметила, как заснула. Она проснулась, лишь когда они с Истербруком подъезжали к Бери-стрит.

Открыв глаза, Леона обнаружила, что, сидя в экипаже, Истербрук занимается медитацией. У него было неподвижное, как у статуи, лицо и отрешенный вид. Вскоре он открыл глаза.

– Леди Алексия – очень милая, – сказала Леона. – Когда вы ушли, несмотря на усталость, она шутила и всячески развлекала меня. Леди Алексия отзывалась о вас очень лестно. По-моему, она к вам очень привязана и любит вас настоящей сестринской любовью.

Кроме леди Алексии, Леона успела пообщаться и с леди Федрой, которая сообщила ей важные сведения относительно автора некролога, посвященного отцу Леоны. Однако Леона предпочла об этом умолчать. Ей не хотелось возобновлять вчерашнюю ссору.

– Я отвечаю ей такой же искренней любовью брата и восхищаюсь ею. На свете очень мало по-настоящему хороших людей. Но как только я познакомился с ней, сразу же понял, что она одна из них.

Когда Истербрук говорил, что умеет распознавать чувства и эмоции других людей, Леона ему не верила. Но с мнением о леди Алексии она не могла не согласиться. Открытость и искренность ее новой знакомой подкупили Леону.

– Роуз, ее кузина, – красавица и совсем не гордячка, – заметила она. – Мужчина, который сидел в кабинете вместе с вашим братом, – ее муж?

– Да. Розалин Лонгуорт и Кайл Брадуэлл поженились в начале этого года. Ее имя связано с большим скандалом. Возможно, вы о нем уже слышали. Кто-то мне сказал, что рано или поздно злые языки умолкают. Однако на самом деле, как мне кажется, сплетники никогда не устают перемывать людям косточки.

– Если говорить о вашей семье, помимо сплетен о вашей персоне, я слышала только разговоры о вашем брате Хейдене и Алексии.

– Хейден правильно сделал, что женился на ней. Они любят друг друга. Удивлен, что в свете до сих пор обсуждают их брак. Никакого скандала не было. Но сплетники способны высосать скандал из пальца.

Истербрук точно так же закрыл глаза на скандал, связанный с Хейденом и Алексией, как отмахнулся в свое время от сплетен об Эллиоте и Федре. Он не обращал внимания на такие скандалы. Возможно, Кристиан считал, что разговоры не могут по-настоящему им навредить. Его семья выше всего этого. Ведь он не кто-нибудь, а маркиз Истербрук.

Когда экипаж подъехал к дому Леоны, Кристиан проводил ее до двери. В дом она зашли вместе. Леона не могла возражать против этого. Как можно требовать строгого соблюдения правил этикета от мужчины, который был с ней так близок и которому она так много позволяла в постели?

Наверное, сегодня Истербрук будет особенно несносен, хотя он и до этого злоупотреблял ее гостеприимством. Даже если она попытается ограничить его в его правах, скорее всего это ни к чему не приведет.

Возможно, Кристиану не захочется нарушить идиллию, которой они достигли в эту ночь.

– Мне нужно поговорить с вами, Леона. О том, что было между нами сегодня ночью. И о тех ночах, которые ждут нас впереди, – сказал Истербрук, когда они поднимались по лестнице в библиотеку.

– Надеюсь, вы не собираетесь снова просить меня переехать к вам. Если собираетесь, то лучше не начинать этот бесполезный разговор.

– На сегодня я смирился с вашим решением. Но мне хотелось бы убедиться, что в вашем доме я желанный гость.

Леона остановилась на верхнем пролете лестницы.

– Вы и так уже входите в мой дом, как в свой. А что касается того, желанный ли вы гость или нет, или того, что случится после того, как вы войдете, мне нужно об этом подумать. Несмотря на скандал в Макао, я еще не привыкла к статусу падшей женщины.

Леона сказал это в шутку. Однако Истербрук отнесся к ее словам серьезно.

– Леона, я не считаю вас падшей женщиной. И не верю, что вы себя считаете такой.

– Вы прекрасно знали, что обладаете властью, и воспользовались ею. А я этому не препятствовала. Но я ни о чем не жалею, Кристиан. Наоборот. Но это вовсе не означает, что я согласна, чтобы мы проводили ночи вдвоем, или что я хочу быть вашей любовницей. – Когда Истербрук слушал Леону, его рот превратился в тонкую линию. Леона провела пальцем по его сжатым губам. – Вы ведь это хотели мне предложить, не правда ли?

– Вы хотите сделать меня несчастным. – В его голосе звучала обида. Леона была рада, что ей удалось уязвить его самолюбие.

– Если вам была нужна женщина, которая думает только о том, как доставить вам удовольствие, не сомневаюсь, что вы знали, где ее искать. Я должна жить своей жизнью, принимая в расчет то, что хорошо для меня, а не для вас. Уверена, что вы это понимаете. Несмотря на то что хмуритесь сейчас.

Он перестал хмуриться, что означало, что он и в самом деле понимал, что она хочет сказать. Может быть, даже слишком хорошо понимал.

– Значит, вы хотите все хорошенько обдумать. Взвесить все «за» и «против», свести дебет с кредитом. Для того чтобы решить, хотите ли вы снова увидеть меня в своей постели.

– Что поделаешь, Кристиан, я дочь коммерсанта. А коммерсанты любят порядок в делах и учет во всем. – Леона игриво чмокнула Кристиана в щеку и открыла дверь в библиотеку.

Войдя в комнату, она неожиданно остановилась и стала озираться по сторонам.

– В чем дело? – спросил Кристиан.

– Сама не знаю. Но здесь что-то изменилось. Странно, но… – Леона оглядела книжные шкафы, потом ее взгляд упал на письменный стол. Подойдя к столу, она принялась внимательно разглядывать то, что на нем лежало. На первый взгляд все на месте. Все как всегда. Чернильница – в углублении в столе. Лампа…

Леона старалась вспомнить, что лежало на столе вчера, до того, как они уехали с Истербруком из дома. Она помнила, что сидела здесь, за столом, размышляя над некрологом отца. Леона сдвинула лампу с места и поставила ее на листок. Когда Тун Вэй вошел и сообщил о визите леди Линсуэрт, Леона открыла ящик стола и положила бумаги туда, а затем…

Неприятный холодок побежал у нее по спине. Она выдвинула ящик стола.

– Здесь кто-то побывал. Я в этом уверена. В этой комнате. Кто-то рылся в моем столе.

Разгневанный Истербрук позвал Изабеллу.

Испуганная девушка, которая в это время штопала белье, примчалась в библиотеку. В руках она держала иголку с ниткой и какую-то тряпку.

– Сюда кто-то заходил? – строго спросил Истербрук.

Округлив глаза, Изабелла покачала головой.

– Не надо ее пугать, – сказала Леона. – Изабелла, ты никого не видела здесь сегодня утром? В доме или в саду? Не слышала ничего подозрительного? После того как ушли слуги лорда Истербрука?