Веспасиан. Фальшивый бог Рима - Роберт Фаббри

* * *

— Признаюсь честно, Веспасиан, я не в восторге, — произнёс Гней Домиций Корбулон, когда они вместе шагали к дому Антонии на Палатине. — Тем более что ты отказываешься сказать мне, зачем здесь они. — С этими словами он указал через плечо на Магна. Тот шёл за ними следом вместе со своими братьями с большой дороги, Марием и Секстом. Замыкал колонну Зири. — Могу лишь предположить, что это имеет некое отношение к ларцу, который несёт твой человек.

— Его имя Магн, Корбулон, — игриво отозвался Магн. — Или ты забыл? Девять лет назад, когда нас в телеге везли через всю Фракию, я сидел в твоём дерьме, а ты в моём. Ну, после того как нас схватили эти жуткие варвары.

Корбулон поморщил нос, вспомнив тряскую дорогу и неудачный побег. Однако сделал вид, что спустя столько лет и впрямь забыл имя своего попутчика. Тем более человека столь низкого происхождения.

— Напыщенный осёл, — буркнул Магн, причём не только себе под нос.

В ответ на его комментарий Корбулон лишь высокомерно вскинул подбородок. Веспасиан смерил Магна колючим взглядом. Тот лишь пожал плечами и невинно улыбнулся.

— Поверь мне, Корбулон, есть вещи, которых лучше не знать. Ну, разве что в самом крайнем случае, — сказал Веспасиан, пытаясь направить разговор в прежнее русло. — Но ты прав. Это имеет отношение к ларцу. Я хочу показать его содержимое Антонии. После чего мы в твоём присутствии обсудим, как нам поступить дальше. Ты ничем не рискуешь, ибо не будешь знать, о чём идёт речь. Ты нужен мне исключительно как свидетель того, что она попросит меня сделать с ларцом. Если дело вдруг дойдёт до суда, ты просто подтвердишь мои слова.

Корбулон смерил его презрительным взглядом.

— Ты слишком высоко о себе думаешь, Веспасиан. Я, конечно, сделаю то, чего ты от меня ждёшь, ибо мой отец настаивает, чтобы я вернул тебе долг. Но потом я больше тебе ничем не буду обязан.

— Давай вместе вознесём молитвы богам, чтобы это «потом» наступило, — пробормотал Веспасиан, шагая к одноэтажной вилле, хозяйкой которой была сама влиятельная женщина Рима. Солнце уже село за Авентин, и тот отбросил на Рим свою тень, когда они наконец поднялись по ступеням крыльца. Веспасиан постучал в дверь. Смотровая щель открылась, и в ней появились два глаза.

— Тит Флавий Веспасиан и Грей Домиций Корбулон просят аудиенции высокородной Антонии.

Щель закрылась, зато тотчас открылась дверь. Привратник впустил Веспасиана и Корбулона в вестибюль. Магн, Зири и братья остались стоять с ларцом снаружи.

Стоило им войти в просторный, богато украшенный атрий, как с другого его конца донёсся знакомый голос.

— Веспасиан и Корбулон, рад вас видеть! — произнёс на безукоризненной латыни, шагнув им навстречу, Палл, грек-управляющий Антонии. — Надеюсь, туземцы Крита и Киренаики не слишком тебя утомили, Веспасиан?

— Воинственности им не занимать, Палл. Я тоже рад тебя видеть, — с улыбкой ответил Веспасиан.

Корбулон что-то буркнул вместо приветствия.

— Для меня высокая честь, что вы оба рады видеть меня, простого вольноотпущенника.

— Простого... вольноотпущенника? Я правильно услышал?

Выпростав из-за спины правую руку, Палл надел на голову пилей, коническую фетровую шляпу — знак вольноотпущенника.

— Да, мой господин. Вскоре после того как ты отбыл в провинцию, моя хозяйка подарила мне свободу. Теперь я Марк Антоний Палл, свободный гражданин Рима.

— Прими мои поздравления, Палл. — Веспасиан впервые за время их знакомства протянул бывшему рабу руку. Тот ответил крепким рукопожатием.

— Спасибо тебе, Веспасиан. Я всегда буду с благодарностью помнить то уважение, каким ты, твои брат и дядя неизменно одаривали меня, несмотря на моё низкое положение.

Корбулон пробормотал неискреннее поздравление, на которое Палл ответил лёгким кивком.

— А теперь, господа, пойду спрошу у Антонии, может ли она принять вас.

— Мы хотели бы, Палл, чтобы это была официальная аудиенция, если это не затруднит твою хозяйку, — произнёс Веспасиан, заметно нервничая. — Ибо мы пришли обсудить вопрос весьма деликатного свойства. Магн и его братья ждут снаружи с чем-то таким, что я хотел бы представить пред её очи.

Палл вопросительно выгнул бровь, но в целом остался невозмутим.

— Понятно, — он хлопнул в ладоши. — Феликс!

С другого конца атрия показался грек и с важным видом прошествовал им навстречу. Веспасиан с любопытством посмотрел на него. Если бы не глубокий загар, вошедший был бы точной копией Палла, каким тот был девять лет назад, когда Веспасиан впервые его увидел.

— Феликс, снаружи ждут несколько человек. Проводи их на конюшенный двор и покорми. Пусть они ждут там, пока их не позовут.

— Слушаюсь, Палл, — ответил Феликс и зашагал к входной двери.

— Прошу следовать за мной, господа. — Палл повёл их за собой в зал приёмов.

— Скажи, Палл, это твой брат? — полюбопытствовал Веспасиан.

— Не стану этого отрицать.

— И давно он в доме Антонии?

— Недавно, хотя и принадлежит ей почти всю жизнь. Он был управляющим её поместья в Египте. Она перевезла его сюда, чтобы он занял моё место, как только я обучу его римскому этикету.

— А что потом станешь делать ты сам?

— Боюсь, это касается только меня и высокородной Антонии, — произнёс Палл, когда они вошли в прекрасный зал приёмов — с высоким потолком, обставленный дорогой, но изящной мебелью и привезёнными со всех концов империи статуями. — Подождите здесь, господа. Я велю подать вам вина, а сам тем временем доложу о вас моей хозяйке.

Тем временем наступил вечер. В комнате горели несколько десятков масляных ламп. Сизоватый дымок медленно плыл к высокому потолку.

Веспасиан и Корбулон прождали около часа, к концу которого кувшин с вином и оба кубка на низком столике опустели. Впрочем, время пролетело довольно быстро. Корбулон просветил Веспасиана на предмет последних махинаций различных политических группировок. Разумеется, всё это было преподнесено с его собственной, аристократической точки зрения.

— Лично я считаю для себя оскорблением возвращение в Рим этого скользкого проходимца, Поппея Сабина, — заявил Корбулон. — Мало того, что Антония не позволила мне разоблачить его причастность к заговору Сеяна и тем самым отомстить ему за то, что он пытался убить меня во Фракии...

— Кстати, и меня тоже, — напомнил ему Веспасиан.

— Верно, и тебя тоже. И вот теперь он снова в Риме, что возмутительно. Похоже, он сошёлся с Макроном. Вместе они выдвигают обвинения против тех, на кого имеют зуб, даже на представителей самых высокородных семейств. Таких уже набралось более двух десятков. Сразу после твоего отъезда был арестован Помпоний Лабеон. Ему вменили в вину плохое управление Мёзией, которую он принял от Поппея и в которой провёл три года.