Убийство в цветочной лодке - Роберт ван Гулик

Судья Ди выслушал представителей обеих сторон, изложивших свою точку зрения, а затем предложил примиряющее решение, которое, после недолгой перепалки между тяжущимися, и было принято.

Он хотел было перейти к вопросу о взимании налогов, но вдруг снаружи раздались громкие крики. В зал вошли Ма Джунг с Тао Ганем, которые вели за собой по пленнику. Зеваки наперебой забросали вновь прибывших вопросами, все смешалось в зале суда.

Судья Ди трижды стукнул молотком по столу.

– Требую тишины и порядка! – громко сказал он. – Если я услышу хоть одно слово, я прикажу очистить зал!

Установилась полная тишина. Никто из зрителей не хотел упустить возможность присутствовать при допросе нелепой пары, брошенной на колени перед помостом. Судья бесстрастно изучал взглядом арестованных, но душа его была далека от спокойствия – он с первого взгляда узнал молодого человека.

Ма Джунг доложил, каким образом он и Тао Гань схватили этих подозрительных людей. Судья Ди внимательно слушал, неторопливо поглаживая бороду. Затем он обратился к юноше:

– Назови свое имя и род занятий!

– Ваш покорный слуга, – ответил юноша, – почтительно сообщает, что его имя – Дянг Ху-пяо, кандидат литературы.

Зал ответил на эти слова ропотом изумления. Судья Ди грозно посмотрел на присутствующих и стукнул молотком по столу.

– Предупреждаю вас в последний раз! – громко сказал он. Затем снова обратился к юноше: – Суду было сообщено, что кандидат Дянг утопился в озере четыре дня назад.

– Ваша Честь, – ответил молодой человек дрожащим голосом, – не найти слов, чтобы выразить те страдания, которые причиняет мне мысль, что я по своей глупости создал столь неверное представление о происшедшем. Я полностью сознаю, что поступил весьма неосмотрительно, обнаружив постыдный недостаток силы характера, что заслуживает крайнего осуждения. Единственное, на что я надеюсь, – это на то, что Ваша Честь, оценив все обстоятельства, рассмотрит мое дело со снисхождением.

В зале царила гробовая тишина.

– Не приведи Небеса кого-нибудь пережить тот губительный переход от высшего блаженства к глубочайшему отчаянию, какой пережил я в свою брачную ночь. Соединившись на один краткий миг со своей возлюбленной, я вдруг обнаружил, что сама моя любовь убила ее. – Юноша замолчал, судорожно глотая воздух, затем снова заговорил: – Обезумев от горя и ужаса, я смотрел на ее неподвижное тело. Меня охватил страх! Как я предстану перед своим отцом, который всегда хорошо обращался со мной – своим единственным сыном? Я, который лишил отца надежды на продолжение нашего рода, решился на единственный, представлявшийся мне правильным выход – покончить со своей никчемной жизнью. Я поспешил накинуть легкий халат и побежал к выходу. Но потом я подумал, что свадебный пир еще продолжается и что дом полон гостей. Мне не удастся уйти незамеченным. И тут я вспомнил, что старый плотник, который приходил накануне чинить текущую крышу, не закрепил две доски в потолке моей комнаты. «Удобное место, чтоб сделать тайник для драгоценностей», – сказал он. Я встал на стул, схватился за балку и пролез на чердак, а потом положил доски обратно и забрался на крышу, с которой и спрыгнул вниз. Так как была уже глубокая ночь, я никого не встретил по дороге к берегу озера. Я встал на большой камень у воды и сбросил свой шелковый пояс. Мне хотелось раздеться, потому что я опасался, что халат будет удерживать меня на плаву, и это отдалит мою кончину. Потом, посмотрев на черную воду, я, презренный трус, испугался. Я вспомнил ужасные рассказы о чудовищах, обитающих в глубине озера; мне казалось, что я уже вижу их неясные очертания и злобные очи, пристально наблюдающие за мной. Было жарко, но у меня зуб на зуб не попадал, и я весь дрожал. Тут я понял, что не решусь воплотить задуманное. Пояс упал в воду, а я запахнул халат и бросился бежать прочь от озера. Не знаю, куда несли меня мои ноги, – я пришел в себя лишь тогда, когда увидел, что впереди виднеются ворота буддийского храма. Вдруг этот человек, – юноша указал на Монаха, – вынырнул из темноты и схватил меня за шею. Я решил, что это грабитель, и попытался высвободиться, но он ударил меня по голове, и я потерял сознание. Когда я очнулся, то увидел себя в той страшной пещере. На следующее утро этот человек стал расспрашивать меня, кто я такой, где живу и какое преступление совершил. Я понял, что он попытается шантажировать меня или моего отца, и отказался отвечать. Он лишь усмехнулся и сказал, что мне повезло – он принес меня в эту пещеру, и стражники никогда не найдут меня здесь. Он обрил мне голову, несмотря на мои протесты, и сказал, что так я сойду за его сообщника, и никто меня не узнает. Он приказал мне насобирать дров и сварить ему риса, а потом ушел. Я провел целый день, споря с собой, что мне делать. То я решался убежать куда-нибудь далеко-далеко, то думал, что будет лучше, если я возвращусь домой и отдам себя гневу моего отца. К ночи этот человек вернулся в пещеру. Он был совершенно пьян. Он снова начал допрашивать меня. Когда я отказался что-либо ему сообщить, он связал меня веревкой и безжалостно исхлестал ивовыми прутьями. А потом бросил на полу едва живого. Я провел ужасную ночь. Утром монах развязал веревку и дал мне воды, а когда я немного пришел в себя, приказал собирать дрова. Я решил убежать от этого жестокосердного человека. Я набрал две связки хвороста и пошел в город. С обритой головой, в оборванном халате меня невозможно было узнать. Я был очень измучен, ноги и спина у меня болели. Но мысль, что я увижу отца, придавала мне силы. Так я пришел на нашу улицу.

Кандидат Дянг замолчал и вытер пот с лица. По знаку судьи начальник стражи принес юноше чашку крепкого чаю. Тот выпил ее и завершил свой рассказ:

– Невозможно передать тот ужас, который охватил меня, когда я увидел стражу у нашей двери. Это могло означать лишь то, что я пришел слишком поздно, что мой отец не смог перенести тот позор, который я навлек на его дом, и покончил с собой. Я хотел наверняка убедиться в этом и проскользнул в садовую калитку, а связки хвороста оставил на улице. Я заглянул в окно своей спальни. И увидал страшный призрак! Сам Правитель Ада смотрел на меня пылающими глазами! Призраки Ада преследовали меня, отцеубийцу! Я совсем потерял голову, выбежал в пустой переулок и побежал в лес. После долгих блужданий по лесу я, наконец, нашел ту пещеру. Там меня ждал этот человек. Увидев меня, он пришел в страшную ярость, связал меня и начал жестоко избивать, крича, что мне лучше сознаться в своем преступлении. В конце концов я потерял сознание, не в силах снести эту пытку. Все, что было потом, кажется мне ночным кошмаром. Я потерял всякое представление о времени. Он будил меня лишь затем, чтобы дать воды, а затем – снова избивал. Он не развязывал меня больше. Помимо физических мучений, я испытывал муки от ужасной мысли о том, что являюсь виновником гибели двух людей. Эта мысль ни на минуту не оставляла моего воспаленного мозга. А ведь я любил их больше всего на свете – своего отца и невесту…

Голос юноши оборвался. Он покачнулся и без чувств упал на пол в совершенном изнеможении.

Судья Ди приказал Старшине Хунгу отнести кандидата Дянга в свои покои.