Тайна древней рукописи - Эрика Орлофф

В тот вечер на ужине мы все выглядели подавленными. Никто не проронил ни слова. Когда пришло время расходиться по комнатам, Август едва взглянул на меня, как будто вовсе не заметил. Это очень сильно ранило меня, ведь теперь он даже не был рядом со мной.

После ужина выбора, чем заняться, у нас не было. Мы просто разошлись по комнатам. Солнце садилось, и монастырь медленно погружался во тьму, оставляя мне только слабое сияние света лампы. Я умылась в ванне, находившейся напротив моей комнаты, и, вернувшись, переоделась в пижаму. Поскольку заняться мне было нечем, я решила сесть за письмо Августу, которое хотела потом отвезти к могиле Абеляра и Элоизы.

Для этого я прихватила из отеля набор письменных принадлежностей. Но всякий раз, написав пару строк, я останавливалась. Мне не нравилось. Я писала, зачеркивала, снова принималась писать и снова все перечеркивала. В конце концов я скомкала бумагу и, чуть не плача, свернулась калачиком на кровати и вскоре провалилась в тревожный, прерывистый сон.

Какие секреты таятся в снах моей возлюбленной?

А.

Мне опять приснилась Элоиза. Она разбудила меня, дотронувшись до моего плеча.

— Тише, дитя, — сказала она и прижала указательный палец к губам. — Следуй за мной.

Я повиновалась. Встав с кровати, я накинула халат, чтобы не замерзнуть. В комнате не было розетки, лампы, даже мой чемодан и матрас куда-то исчезли. Вместо них на деревянном полу была расстелена соломенная постель. В окно бил лунный свет, ярко освещая фигуру Элоизы. Она была очень красивой, ее кожа была бледна и как будто светилась изнутри, а глаза были чистыми и светлыми.

Пол был холодным как лед, что заставило меня стряхнуть с себя остатки сна. Я вздрогнула. Это не было сном.

Элоиза в простой ночной рубашке и чепце шла по коридору на цыпочках, озираясь по сторонам. Потом она бесшумно спустилась по ступеням вниз в небольшую молельню.

— Идем, — шепотом сказала она и поманила меня за собой.

Я последовала за ней, стараясь не отставать. Мне было страшно, вокруг меня стояла кромешная тьма, а единственным источником света была ее свеча, чей отблеск танцевал по стенам коридоров. Я боялась отвести взгляд от призрака и боялась, что это все мне просто привиделось.

Элоиза остановилась у двери молельни, бесшумно открыла ее и проскользнула внутрь. Не желая ни на секунду оставаться одной в темноте, я последовала за ней — открыла дверь с колотящимся сердцем и прошмыгнула во тьму.

Я не знала, где я, но было такое ощущение, что в склепе. Внутри было темно, хоть глаз выколи. Я больше не видела ни Элоизы, ни света ее свечи. Инстинктивно я оглянулась, хоть не могла разглядеть даже пальцы своих ладоней. Но потом я заметила тусклое мерцание на стене. Элоиза вновь показалась у алтаря. Это была часовня.

Я пошлепала босыми ногами по центральному проходу к алтарю.

Элоиза указала на статую. Я подошла поближе. Это была статуя Девы Марии. Но я поняла, что Элоиза указывала на вполне определенное место — на камень в стене.

Я озадаченно протянула руку и дотронулась до него. Вдруг она в страхе обернулась. В коридоре послышались гулкие шаги. Судя по топоту, сюда направлялось много людей.

Я подбежала к двери и чуть приоткрыла ее. Повсюду были нацисты. Я слышала, как они громко переговаривались, их шаги гулко и устрашающе разносились по залам. Я услышала, как кто-то направляется к двери, за которой стояла я, поэтому, нырнув под скамью, я спряталась под ней, распластавшись на полу. Я старалась не дышать. Нацисты осветили лампадами проход. Мое сердце яростно билось. Пара черных сапог остановилась у скамьи. Они были начищены до блеска так, что я могла разглядеть в них собственное отражение. Я молила только об одном: пожалуйста, пусть они не заметят меня.

Слава богу, сапоги двинули дальше, оставляя нас с Элоизой в тишине ночи.

Я выбралась из-под укрытия и, дрожа от холода, поднялась.

— Элоиза! — позвала я. Я не видела ни ее, ни ее свечи.

Выйдя из молельни, я оказалась в темном коридоре. Вдруг за спиной я услышала голос:

— Там! Девочка! Стоп!

За мной побежали нацисты, я взлетела по лестнице, но мои ноги замерзли, поэтому я поскользнулась и упала. Один из солдат схватил меня за плечо и больно прижал к земле.

— Ты! — закричал он на меня.

И потом я проснулась.

На одном ложе разделим вместе вечность.

А.

Я села в кровати. Я снова была в своей комнате. Немного придя в себя, я включила лампу. Меня всю трясло. Всякий раз, когда я закрывала глаза, перед мысленным взором всплывало лицо солдата, схватившего меня за плечо. Я буквально ощущала его хватку. Я была уверена, что все случившееся со мной происходило на самом деле, но проснулась я, лежа под одеялом.

Я посмотрела на часы. Три часа ночи. Мне нужно попасть в часовню. Я была уверена, что призрак Элоизы хотел мне что-то сказать. Что он имел в виду? Статую? Камень?

Выбравшись из постели, я босыми ногами коснулась пола. Он был таким же холодным, как и в моем сне.

На ощупь добравшись до сумки с вещами, я вытащила носки и натянула их на ноги. Опасаясь, что меня поймают, я сначала тихонько приоткрыла дверь и оглянулась. В коридоре никого не было.

Поскольку монастырь превратился отчасти в приют для мирян, в коридоре всегда горели небольшие светильники на случай, если кому-то понадобится в ванную ночью. И хотя свет был тусклым, я, по крайней мере, могла хоть что-то разглядеть.

На цыпочках я пересекла главную залу, молясь про себя, чтобы никто не попался мне на пути. Я знала, что монахи встают на молебен очень рано — еще до зари, но, по моим подсчетам, у меня оставалось еще около часа.

Я спустилась по главной лестнице — широкие мраморные ступени украшали перила из красного дерева. Повернув налево, я оказалась у часовни.

Я толкнула дверь. Внутри было темно. Я рукой нащупала на стене выключатель, и зал озарился светом от огромного деревянного канделябра. Вокруг стояли громоздкие деревянные скамьи, в глубине высился простой и невычурный алтарь, а слева от него — статуя Девы Марии. Все прямо как в моем сне. Этого просто не могло быть. Я была уверена, что никогда раньше не бывала в этой часовне. Даже во время краткой экскурсии по монастырю, которую нам устроили в тот день.

Я подбежала к статуе. Лицо Девы Марии, вырезанное из белого мрамора, было торжественно строгим.

Перекрестившись, я умоляюще произнесла:

— Я должна узнать, что здесь спрятано, мне нужно найти книгу Элоизы. Помоги мне, пожалуйста.

Я услышала позади себя скрип двери. Обернувшись, я увидела, как в молельню заходит Август.

— Август! Что ты здесь делаешь? — негромко спросила я.