Смерть и золото - Уилбур Смит

Но больше всего энтузиазма вызвал вид далеких, но уже вполне различимых очертаний гор. Они теперь возвышались над дальним краем видимого им пространства как далекий ориентир, зовущий вперед.

По этому покрытому низкой травой грунту машины с ревом радостно рванули вперед, изредка проваливаясь в попадавшие под колеса норы трубкозубов и сминая колючие кусты, возникавшие на их пути по мере продвижения.

В последних отсветах дня, когда Джейк уже решил было объявить привал, плоская равнина впереди вдруг чудесным образом раскрылась и расступилась, и перед ними, в пятидесяти футах ниже, открылись круто спускающиеся вниз склоны усеянного камнями ущелья, пробитого рекой Аваш. Все остановили машины и выбрались наружу, сбившись в кучку на краю провала.

– Вот и Эфиопия, всего в двухстах ярдах от нас. Два года назад я в последний раз касался почвы родной страны, – произнес Грегориус, и его огромные темные глаза блеснули в последних лучах заходящего солнца. Тут он оставил высокопарный тон и принялся объяснять:

– Река сходит с высоких гор недалеко от Аддис-Абебы, а потом течет по ущелью вниз, на равнину. Недалеко отсюда вниз по течению она переходит в неглубокие болота, где ее воды уходят в песок и пропадают. Тут, где мы стоим, еще французская территория, впереди – Эфиопия, а дальше к северу – итальянская Эритрея.

– А далеко отсюда до Колодцев Чалди? – прервал его Гарет. Для него это означало конец пути и мешок золота.

Грегориус пожал плечами:

– Наверное, миль сорок.

– И как мы будем переправляться через вот это? – пробормотал Джейк, смотря вниз, в смутно различимые глубины ущелья, где стоячая вода в мелких заводях отсвечивала тусклым серебром.

– Вверх по течению есть старый караванный путь на Джибути, – ответил ему Грегориус. – Возможно, придется немного покопать, чтобы устроить нормальный спуск с берега, но, думаю, нам удастся там переправиться.

– Надеюсь, ты прав, – сказал Гарет. – Слишком далеко нам придется возвращаться отсюда тем же путем, каким мы сюда добрались.

Вид воды, которую Вики Камберуэлл мельком разглядела в глубине ущелья, преследовал ее всю ночь. Ей снились пенящиеся горные потоки и рассыпающиеся струями водопады, поросшие мхами огромные валуны, колышущиеся зеленые водоросли в глубине ледяных вод, и она проснулась невыспавшаяся и усталая, с мокрыми от пота волосами, прилипшими ко лбу и шее. В небе виднелись лишь первые проблески зари.

Она решила, что не спится сейчас только ей. Забравшись в машину, она достала полотенце и сумку с туалетными принадлежностями, но когда спрыгнула на землю, услышала звон гаечного ключа о металл и увидела Джейка, склонившегося над моторным отсеком своей машины.

Девушка попыталась незаметно выскользнуть из лагеря, но тут он внезапно выпрямился.

– Куда это вы собрались? – требовательно осведомился он. – Так я и знал! Послушайте, Вики, мне совершенно не нравится, что вы шляетесь где-то вне лагеря в полном одиночестве.

– Джейк Бартон, я такая грязная, что сама чувствую, как от меня воняет. И никто и ничто не остановит меня на пути к воде! Я иду вниз!

Джейк, поколебавшись, предложил:

– Может, мне лучше пойти с вами?

В ответ она только рассмеялась, а он уже достаточно хорошо был знаком с этой леди, чтобы больше не спорить. Он смотрел ей вслед, наблюдая, как она поспешно спускается с края ущелья и исчезает за крутым склоном, и испытывал какие-то непонятные дурные предчувствия, которым и сам не мог найти оснований.

Из-под ног Вики сыпалась вниз рыхлая земля и камешки, и она, уняв собственное нетерпение, стала продвигаться к воде более осторожно, пока не вышла на узкую звериную тропу, которая спускалась вниз под более удобным углом. Облегченно вздохнув, она пошла дальше по этой тропинке. Ее ступни, неслышно ступая по мягкой земле, точно следовали цепочке округлых пятипалых следов покрупнее, чем чайное блюдце, глубоко вдавленных в почву под значительным весом животного, которое их оставило. Вики не смотрела вниз, а если бы глянула, то вряд ли распознала бы то, что видит. Слабые отблески от заводей манили ее к себе как маяк.

Когда она достигла дна ущелья, то обнаружила, что река настолько обмелела, что вода в ней еле движется. Заводи были очень мелководные, со стоячей водой, еще теплой от вчерашней жары. В половодье воды реки Аваш пробили верхние, более мягкие слои почвы, добравшись до твердого каменного основания из бурого железняка, образовывавшего дно ущелья.

Вики стащила с себя насквозь пропотевшую одежду и вошла в одну из мелководных луж, радостно охая при прохладном прикосновении воды к коже. Она села, погрузившись до пояса, и стала зачерпывать воду горстями и плескать себе в лицо и на грудь, смывая пыль и потеки засохшего соленого пота.

Потом вброд добралась обратно до берега и достала из сумки бутылку шампуня. Вода была такая мягкая, что она быстренько взбила у себя на голове целую шапку мыльной пены, которая стекала по шее на обнаженные плечи.

Потом, смыв пену, она обвязала голову полотенцем, соорудив нечто вроде тюрбана, а затем опустилась на колени и принялась скрести все тело, радуясь ощущению скользкой пены и ее тонкому аромату. Когда она с этим покончила, солнце уже взошло, и она знала, что остальные тоже встали и с нетерпением ждут продолжения похода.

Девушка вышла из воды и остановилась на минутку, чтобы ощутить голой мокрой кожей первые дуновения утреннего ветерка, и тут вдруг почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Она быстро обернулась, чуть присев и инстинктивно прикрыв руками грудь и низ живота.

Золотистые глаза, что наблюдали за нею, были свирепые, а зрачки являли собой блестящие черные щелочки. Они смотрели пристально, не мигая.

Огромный красновато-золотистый зверь лежал, сжавшись, на ровном каменном выступе, чуть выдававшемся из противоположного склона ущелья. Он лежал, подобрав передние лапы под нижнюю челюсть, и в его угрожающей неподвижности явно таилась смертельная опасность, от которой мороз пробирал по коже, хотя Вики не сразу поняла, кого она перед собой видит.

Затем, очень медленно, черная грива вздыбилась, распустившись вокруг головы и еще больше увеличивая и без того впечатляющую массивную фигуру зверя. Потом он взмахнул хвостом и начал им ритмично бить себя по бокам, как метроном.

И только тут Вики поняла, кто перед ней. В памяти тут же всплыли отзвуки того жуткого рева, который она слышала ночью, и она заорала.

Джейк как раз закончил регулировать установку зажигания в своей машине и закрыл капот. Он поднял с земли узкогорлую бутыль с раствором каустической соды, собираясь отмыть ею грязь с рук, но в этот момент услышал крик и, не раздумывая, бросился на выручку.

Вопль был пронзительный и отчаянный, само выражение смертельного ужаса, так что сердце Джейка запрыгало и застучало, а когда крик раздался снова, еще более пронзительный, он прыгнул вниз и съехал по крутому склону в ущелье.