Дело 581-14/ОДЧ Опасно для человечества. Книга 2 - О. О. Щетинин

– Воевал?

– Пехота. Приписан к «Торнадо». Был…

– Хороший корабль. Знаешь, что восстановили?

– Ух ты! А палубы? Палубы старые? – меня не то что бы проняло, но… Корабль для десанта – что дом родной, и его гибель жёстко проходится по чувствам любого бойца.

– Погоди… А ты не из «Инквизиторов» будешь?

– Из них.

– Ну, брат! – он хлопнул меня по плечу, – Двадцать четвёртый кубрик третьей казармы. Вацлав.

– Сосед? И в правду Вселенная не такая уж и большая! Инге, Найка, мы тут с сослуживцем…

– Да мы уж поняли. Иди давай, мы сами тут разберёмся. Наверное…

Вацлав служил на «Торнадо», на новом «Торнадо». Пару лет назад подал рапорт о переводе в МУКБОП, прошёл курс переподготовки и попал на «Стерегущий». А кто такие «Инквизиторы»? Вы точно из Туманности вышли. Каждое боевое подразделение имеет право на собственное имя. Правда, право это надо заслужить. Когда мы молодыми бойцами встретили главный удар Сахай и наёмников, меньше всего мы думали о том, чтобы получить имя. Но наёмники, которые пёрли на нас, в основном были из вампиров, типа Влада. Я ж уже рассказывал вроде. И вот поэтому нас и назвали потом «Инквизиторами». Когда вернулись на корабль, тех, кто остался, построили на главной палубе «Торнадо» и зачитали приказ командира бригады о присвоении нашему батальону персонального имени «Инквизиторы»…

Чем ещё мы занимались во время прыжка? Ха, а то вы сами не знаете! Тренировались в беге. Вскакивали по тревоге и занимали места в модулях. По два-три раза в сутки. Вы не попали под раздачу? Ох, как жаль, я бы на такое посмотрел…

А потом снова прозвучал сигнал занять места, мы разместились в каюте, и я включил для девчонок обзорный экран. Конечно, Инге такое видела, и не раз, а Найке будет интересно. Всё-таки это очень красиво. Молочно-белёсая муть гиперпространства начинает сереть, закручиваться в воронку и бах! Тьма впереди. Яркая, если можно так сказать, насыщенная, а следом свет и резкий удар, заставляющий трещать амортизаторы. Есть! Выход! Нас немедленно обступает несколько звеньев истребителей, сопровождая прямолинейное торможение корабля. «Заря» со слабой вспышкой появляется чуть позади и сразу закрывается маскировочными экранами.

Всё, теперь только вперёд.

– Внимание, боевая тревога! Это не учения! Расчётам и десантным группам занять места согласно расписанию!

Этих слов можно ждать, можно их слышать уже не один раз, но всё равно каждый раз они бьют по нервам, как нейрохлыст. Мы с Инге подорвались уже на «тревога», Найка чуть завозилась, но не страшно. Подхватили снарягу и рванули по вызубренному, спасибо капитану, маршруту. Коридоры, шахты. Нас обгоняют «барсы», и я толкаю девчонок к стене – эти парни в полной выкладке снесут и не заметят… Десантная палуба, переходные отсеки. У Инге видна подготовка, у пилотов от скорости надевания скафандра жизнь зависит, а вот Найку пришлось в четыре руки застёгивать в скаф, для ускорения процесса. Попрыгали в модуль. Палубу тряхнуло, поддержал Инге, подтолкнул вперёд Найку. Закрепил шмотки, проверил девчонок, лично задраил шлемы обеим. Вацлав показал на бойцов, проверил и у них. Молодняк явно.

– А сам? – возмутилась Инге.

– Бу-бу-бу. Мне так дышать легче, – ага, никогда не задраивал шлем в модуле. Нет, я понимаю, техника безопасности, но… Мне на самом деле так проще дышать, да и смотреть по сторонам удобнее.

Нас тряхнуло, раз другой, третий. Ух ты, а это по нам стреляют, оказывается. Ладно. Приходится рассказывать Инге и молодым старые армейские анекдоты. Ну знаете, например о том, как в Пси-корпус прислали по ошибке сержанта-пехотинца. Ну, про то, как он приказал телекинезом айки поднять. Знаете? Ну, ладно. А вот потом дёрнуло так, что мы даже подвисли на мгновение.

– «Стремительный» полянку расчистил, – деловито пояснил Вацлав. – Теперь спокойно сядем.

Вот тут и я защёлкнул шлем. Пора уже. «Своих сам тащи и за молодняком присмотри, сержант» передал Вацлав. «Принял», – ответил я и занялся привычным делом. Инге с Найкой за шкирку, молодых просто пинками на выход. На выбросе всегда так. Ты можешь хоть тысячу раз пройти всё на тренировках, но в боевом молодняк всегда путается и спотыкается.

На поверхности красота, снуют транспортные платформы, вон за Найкой сам Матвеев примчался. А нам в командный центр. Сейчас и за нами подъедут, а пока есть время осмотреться. Мы сели под стеной огромного горного цирка – ну, круглой долины, по центру – красно-серая пирамида высотой метров двести, не меньше, от неё, по радиусам – колоннады, дорожки, кустики какие-то. Вернее, одни веточки чёрные торчат: или тут у них зима, или движками и попаданиями спалили, что могли. В небе снуют айкишки, а по периметру медленно и эдак торжественно садятся штурмовые корабли. Я Инге взял за плечи, развернул, чтобы показать. Зрелище достойное, прекрасное даже. Жаль, мирным людям не понять. Корабль ещё не встал на грунт, а уже откидывает аппарели, раздвигает щиты, выдвигает по направляющим тяжёлые излучатели… Был корабль – стала крепость. Да уж, серьёзно ребята взялись, уважаю. Рядом с нами с разворотом остановился скутер. Ага, значит, скоро будем в КЦ. Как раз в этот момент промчался порыв ветра, очень характерный, вроде как со всех сторон. А динамики сообщили, что силовой барьер установлен. Отлично, теперь с тыла нам ничто не грозит: любой, кто помешает штурмовать Око, будет уничтожен тяжёлыми излучателями крепостей.

Командный центр оказался совершенно типовым, смонтированным на нескольких самоходных платформах, и нас там ждали. Не знаю, оценила Инге или нет, но прямо у шлюза нас встретила девушка в чёрной форме с шевроном Пси-корпуса. Я этих ребят вживую раза два-три за всю карьеру видел. Подразделение МУКБОПа из сплошных псиоников… Она дождалась, пока мы сняли скафы, и быстренько провела в помещение с огромным обзорным экраном. Перед ним десять кресел, под стенами «барсы» с оружием, пара медиков и ещё человек десять «психов». Мы вошли, пятеро сразу по креслам расселись, девушка, что нас привела, Инге на одно, по центру, показывает:

– Начинайте. Мы вас подпитаем.

Инге руку мне сжала, в лицо заглянула, за поддержкой. Как будто спрашивала: «Ты со мной? Не уйдёшь, никуда не денешься?» На мордашке – уже знакомая смесь неуверенности и решительности, отчаянной какой-то. А потом Инге вздрогнула, замерла, словно прислушалась, подобралась, ощерилась зло. Оглядела ребят из Пси-корпуса, оценивающе так, даже холодно – и села в кресло. Глаза прикрыла, улыбнулась – правильно улыбнулась, не по-доброму.

– Ну, привет! Потанцуем? Э-э, да ты не умеешь…

Я? А что я? Я встал за её спиной, лицом в другую сторону. Вход задраен, задача ясна как день: охранять псиоников. Любой, кто попытается войти без ключа доступа, будет уничтожен. Что? Обидно? С чего бы? Зная Инге, я не сомневался: её понесёт помогать Найке. Так что побегать и пострелять я ещё успею. Да и не фанат я этого дела. Парни, которые жить не могут без войны, бывает, и попадают в геройские списки, но чаще в списки безвозвратных потерь. Я же в герои не стремлюсь, воевать не люблю, хотя и умею это делать. Во всей этой истории меня больше интересовало, как построили эту пирамиду для Ока, а не как её будут разносить в пух и прах…