Русский брат. Земляк - Андрей Воронин

— Что там? — поинтересовался Левченко.

— Склад фирмы «Верас». Вообще-то ее держат под «крышей» «солнцевские». Оружие при тебе? Может придется помахать перед носом.

— Так вы «солнцевским» на хвост наступили? Круто заворачиваете.

Сопровождающие ничего не ответили. Один из них с белесыми, как у альбиноса, бровями посоветовал:

— Для предлога. Там куча товаров без всяких документов. Они, само собой, скажут, что все бумаги в офисе. Там ничего нет.

— Какие дадите ориентиры? Где они могут держать важные вещи?

Второй пассажир потрепанного «Фольксвагена» показал что-то на пальцах.

— Что он говорит?

— Говорит: без понятия, — перевел его напарник.

— Ради этого не стоило руками махать. Так где вас оставить?

— Тормозни хотя бы за два квартала.

Левченко так и сделал. Он дошел пешком до двухэтажного здания, чувствуя затылком пристальный взгляд — кто-то из пассажиров наверняка покинул автомобиль, чтобы проследить за его маршрутом.

За дверью, водрузив ноги на подоконник, сидел человек в состоянии приятной дремы. С утра на складе никого не ждали. Охранник приоткрыл глаза, завидев незнакомца, принял подобающую позу.

Левченко сунул ему в лицо удостоверение.

— Кто есть из начальства?

— Сейчас дам знать, — тот потянулся к телефону.

— Телефон не трогать. Я задал вопрос.

Было от чего растеряться субъекту при входе. С одной стороны, единственная его обязанность состояла в том, чтобы не пропускать посторонних, не получив разрешения по внутреннему телефону. С другой — противодействие сотруднику ФСБ в исполнении служебных обязанностей грозило фирме большими неприятностями. Второе обстоятельство все-таки перевесило.

— Поднимитесь наверх. Первая дверь направо, — пробормотал он, ощущая внезапное косноязычие.

Сразу вспомнились рассказы о командах в камуфляже и масках, которые без разбора штабелями укладывают всех на пол.

На втором этаже появление Левченко произвело почти тот же эффект. У майора не было готового плана действий — он решил ориентироваться по обстановке.

— От жильцов соседнего дома поступили сигналы, что у вас на складе разгружают подозрительные ящики. В пределах Москвы и Московской области у нас есть полномочия на полную проверку и ревизию, включая документацию.

— Ну чем подозрительные? — всплеснул руками один из присутствующих — коротышка с модной «трехдневной» щетиной. — Чем мы напугали наших дорогих москвичей, черт бы их побрал? Что там может быть внутри — чеченские боевики?

— А как, по-вашему, мы выходим на подпольные склады оружия? В половине случаев благодаря бдительности рядовых граждан. Кто проведет меня по складу?

— Идемте, — вздохнул коротышка, смирившись с неизбежным.

«Нельзя сейчас выйти со склада с кассетами, — сказал себе Левченко. — Всегда лучше не попадать в «яблочко» с первой же попытки, даже если ты в состоянии это сделать. Надо поплутать — отправиться отсюда в офис или на дом к директору.»

Они с коротышкой исследовали одно помещение за другим. Левченко для вида составлял опись. Обычный ширпотреб: сигареты, памперсы, дезодоранты.

«Уж слишком хилые враги у господина Фатеева. А если он решил меня проверить — подсунул адрес случайной фирмы? И ждет, когда торжествующий фээсбэшник вернется с богатым уловом.»

— Товарищ майор, клянусь Богом здесь нет для вас ничего интересного, — не вытерпел коротышка. — Может решим вопрос как-нибудь по-другому?

— Все в порядке, — Левченко потрепал его по плечу. — Извиняюсь за беспокойство, служба такая.

Коротышка хотел было открыть рот, но спина майора уже удалялась по направлению к выходу.

Добравшись до машины, Левченко скомандовал:

— Вон отсюда! Оба!

— В чем дело?

Он включил движок и тронул машину с места.

— И сам же выйти не дает — вот человек.

Пассажиры выскочили на ходу, торопясь пока майор не разогнался. Немой пробежал следом еще несколько шагов, чтобы захлопнуть за собой дверь. Понятливые ребята — даже не стали спрашивать, что передать шефу.

* * *

Рощин жил отшельником, но не слишком далеко от столицы, всего в двухстах километрах от Кольцевой. По словам Семичастного летом он обитал в шалаше, зимой переселялся в ничейный полуразваленный дом на опушке.

— Правда, все это сведения трех-четырехлетней давности, — уточнил он тогда, при встрече в магазине. — Как сейчас — без понятия. Одно время я думал вытащить его, потом смотрю — человек чувствует себя комфортно. Можно только позавидовать. Освободился от всех пут.

Лента шоссе раскручивалась быстро, автомобиль летел под звуки тяжелого рока.

— Странно, что он не забрался дальше, — сказала Зиба, когда добрались до указанного ориентира. — Здесь не меньше укромных мест, чем где-нибудь в тайге. Было бы желание.

Выбор был такой: сворачивать и ехать дальше по полю или бросить машину на шоссе и отправиться пешком.

— Неизвестно на сколько мы застрянем. Угонят или разберут на запчасти прямо тут, в зарослях.

— А сколько трястись по полю? — спросил Алексей, чтобы прикинуть судьбу машины.

— Километров пять, если верить Семичастному.

— Тачку потом смело выкидывай. Смотри какие рытвины.

— Так что делать?

Алексей ткнул пальцем в подробную карту для автомобилистов:

— Здесь обозначена придорожная кафешка. Там и стоянка должна быть. Оставим машину, а дальше посмотрим — может какой-нибудь джип или грузовик подкинет хотя бы в один конец. Если нет — тронемся на своих.

Кафешка оказалась аккуратным вагончиком с вывеской «Лесной родник». Плюс расчищенное место для стоянки и несколько переносных столиков в тени деревьев. От мангала вертикально вверх курился сизый дымок. Хозяин любовно нанизывал на шампуры мясо вперемежку с помидорами. Посетителей не было видно. Притормозил «КамАЗ», водитель забрал две порции с собой.

Алексей вышел, поздоровался со смуглым лысоватым человеком.

— Говори, что душе угодно. Шашлык из свежей свинины, люля-кебаб? С соусом или без?

— Не спеши. У тебя можно оставить машину?

— Машина классная, — тот поднес к губам сложенные в щепотку пальцы. — Будет как у Христа за пазухой.

— Надо проехать километров пять по полю. Жалко ее гробить.

— Погоди, один момент, — хозяин обернулся к худому нескладному парню. — Ашот-джан, посмотри что им надо.

Парень направился к притормозившей черной «Волге».

— Это из районной налоговой. Знаю наизусть все ихние номера. Любят черный цвет, раньше вся номенклатура ездила на черных.