Дышать водой - Анастасия Ригерман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вики все еще бегала с одной палубы на другую в поисках своей шляпы и уже подключила к этому важному делу Джема. Я же, спускаясь по трапу, обнаружила на берегу Артема и Ника, рядом с которыми нарезал круги Скай. Когда они увидели меня, то приостановили оживленную беседу и развернулись, наблюдая за каждым моим шагом. От такого внимания стало даже как-то неловко и ноги начали заплетаться. Неожиданно с двух сторон ко мне протянулись две уверенные мужские ладони. На лице Артема привычно сияла голливудская улыбка, он лучился светом, словно внутри этого мужчины поселилось личное солнце. Ник же, напротив, был серьезен и собран, в его темных как ночь глазах, плескались зеленые искорки, так и притягивая своей чистотой. Артем недовольно смерил друга взглядом, но Ник даже не заметил этого. Или сделал вид, что не заметил.
– Спасибо, мальчики, – с этими словами я ответила на оба предложения сразу, а оказавшись на пристани, тут же переключилась на Ская. – А вот и мой любимый мужчина. У кого такие бархатные ушки? Ты, мой лапуля, иди сюда.
– Вот так всегда, – простонал Артем, – жизнь несправедлива! Почему у меня нет таких пушистых ушей?
С пристани мы прошли по широкой дороге, обрамленной зеленью и раскидистыми шапками пальм, и попали в деревеньку, где находился питомник с большими черепахами.
– Какие хорошенькие! – протягивая руку к одной из них, заверещала Вики из-под огромных полей своей по-настоящему безумной шляпы.
– Очень, – подтвердил Джем, – неуклюжие, сморщенные, еще и с увесистым панцирем в комплекте. Апгрейд, как в танке.
– У меня есть теория, – абсолютно серьезно начал Артем, чем привлек наше внимание, – что всевышний был пьян или принял что-то поинтереснее, создавая этих бедолаг.
– Сто пятьдесят лет галапагосская черепаха считалась вымершей, – начал свой рассказ Ник, присаживаясь возле той, которую атаковала Вики. А я навела на них объектив, больно хорошо эти двое смотрелись в кадре. – Моряки, пополнявшие на острове запасы, брали с собой этих красавиц из-за нежного мяса. Рептилии могут находиться без еды и воды до шести месяцев, – пояснил Ник, поглаживая мощный панцирь. На мгновение он замолчал и тяжело вздохнул, словно говорить об этом ему было больно. – Они их почти полностью истребили. Не так давно найденные в неволе особи были перевезены в естественную среду обитания и, как видите, благополучно размножаются.
Ребята снова о чем-то смеялись, а я, продолжая делать снимки, все думала о том, что, похоже, совсем не знаю Ника. Порой резкий, замкнутый и скрытный, в то же время он был таким внимательным и чутким, а теперь еще и небезразличным к судьбе черепах. Сколько еще в нем незримых граней?
Далее мы прошли мимо отеля. Здесь он всего один, правда, пятизвездочный и из нескольких корпусов. Позади остался ресторан креольской пищи, центр дайвинга, магазин пляжных принадлежностей с разноцветными ластами, масками, плавками и полотенцами. Свернув на симпатичную тропинку между кустами, мы вышли к уединенному пляжу.
Самые красивые пляжи следует искать на островах вдали от цивилизации. Когда ты смотришь на океан, а за спиной оживленная дорога, полчище туристов, невзрачные лачуги или кипит торговля – это уже не то. А здесь над головой качались огромные пальмовые листья, шумел прибой и щебетали птицы. Недалеко от нас в укромном уголке длинноногая цапля ловила в прибое мелкую рыбешку, пока ее не спугнул Скай.
Во время прилива в яркую солнечную погоду пляж производит наиболее глубокое впечатление. Именно в такой момент мы его и увидели. В зависимости от освещения, вода приобретала то удивительно-глубокую синеву, то слегка зеленоватый оттенок. Песок здесь был очень мелкий и в сухом состоянии казался абсолютно белоснежным.
– А вы знаете, что это настоящий пиратский остров? – заглядевшись на горы, спросил Ник. – В семнадцатом веке здесь находилась резиденция легендарного Жана-Франсуа Одуля. Местные говорят, что где-то до сих пор хранятся награбленные им сокровища.
– Силуэт, это тоже какой-то известный пират? – поинтересовалась Вики.
– Остров был французской колонией и его назвали в честь министра финансов Этьена де Силуэт, который служил при Людовике XV, – на одном дыхании без лишних эмоций протараторил Джем, словно достал откуда-то из глубин мозга нужный файл.
– Интересно, что и само слово силуэт, которое вошло сначала во французский, а уже потом в русский язык, напрямую связано с этим министром финансов, – загадочно продолжил тему Ник, разглядывая горы. – Фамилией известного человека, который прославился скупостью назвали модный, но достаточно скромный в эпоху барокко, графический жанр, черный закрашенный контур, напоминавший тень.
– Забавно, чувак вошел в историю из-за своей жадности, – усмехнулся Артем.
– Скорее обидно, – не выдержала я, – история бывает жестока, потому что на самом деле он не был скуп.
Теперь все удивленно смотрели на меня. Да, ребята, сама знаю, глубокое изучение вопроса, это болезнь похуже, чем у Ника с порядочком. Кто-то пробежится по истории и пойдет дальше. Я же если увидела новую фамилию, пока не прочитаю всю биографию, не успокоюсь.
– Хотите послушать сказку? Людовик XV, именуемый Возлюбленным, очень любил роскошь и красивую жизнь, – гордо шествуя по белоснежному песку вдоль кромки океана, я изобразила короля. Артем тут же подыграл, поклонившись в реверансе и поцеловав мою руку. – Государственная казна пустела, а его расточительность вела к экономическому упадку. В то время маркиза де Помпадур…
– Та самая? – с любопытством перебила меня Вики.
– Да-да, всем известная фаворитка короля, приметила и представила его величеству подающего надежды экономиста, искренне веря, что тот сумеет сократить расходы двора и пополнить казну.
– И что, у этого Силуэта получилось? – волновалась за судьбу министра наша очаровательная блондинка, когда я задумалась и замолчала.
– Сперва да, ситуация, и правда, улучшилась благодаря его работе. Но музыку заказывал расточительный король, и по-настоящему «затянуть пояса» он не был готов. А проект с налогом на роскошь лишил смелого и дальновидного человека министерского поста. Так он стал объектом насмешек и даже травли. А какой-то юморист назвал в его честь скупой рисунок, напоминавший тень.
– Моя шляпа! – закричала Вики и побежала ловить прекрасно парящую летающую тарелку по направлению к кустам.
