Судьба - Фиона Макинтош

Теперь Лаурин стало по-настоящему весело. Девушка, смеясь, подошла к псу.

— А это обязательно?

— Таков приказ короля.

— Ну, тогда, Дрейк, давай во всем винить короля, а не этих приятных молодых людей, — сказала она, положив руки на бедра.

Ролинд был поражен, увидев, как огромный пес встал и замахал хвостом, глядя на девушку. Она улыбнулась и подозвала его к себе. Дрейк вел себя так, словно был ее собакой. Пес подошел к ней, позволил себя погладить и потискать.

— Госпожа, вы умеете найти общий язык с животными, как и ваша мать.

Лаурин улыбнулась:

— Я могу вам помочь в выполнении этого приказа?

— Но вы испачкаетесь, и вся ваша одежда промокнет.

— Пожалуйста, Ролинд, подождите две минуты, я переоденусь, а вы можете пока отпустить пажей. Я справлюсь с Дрейком без посторонней помощи.

Ролинд с открытым от удивления ртом наблюдал за девушкой. Она подхватила юбки и побежала во дворец. Пес снова сел и злобным взглядом стал следить за оставшимися во дворе. Дворцовый секретарь покачал головой:

— Идите, мальчики. Выполняйте другие поручения.

Им не потребовалось повторять два раза, и пажи исчезли за несколько секунд. Когда юноши пробегали мимо него, Дрейк зарычал.

Ролинд отругал его. Он все еще укорял пса (хотя и мягко), когда снова появилась Лаурин. Она надела свободную мужскую рубашку и штаны, которые держались на талии при помощи кожаного ремня.

— Я позаимствовала эту старую одежду, — весело сообщила девушка. — Пошли, Дрейк. Тебе понравится, когда ты будешь чистым, ты еще спасибо нам скажешь. А потом я тебя расчешу. У тебя шерсть будет блестеть.

Понял ее пес или нет, Ролинд сказать не мог. Но Дрейк покорно проследовал к корыту, из которого обычно поили лошадей. Там Лаурин взяла большой горшок и стала лить воду на животное.

Псу это не очень нравилось, но он терпел и вел себя довольно спокойно. Потом Лаурин его намылила, и опять принялась окатывать водой. На намыливание Дрейк отреагировал с легким негодованием. Ролинд слушал поток мягких увещеваний — Лаурин непрерывно разговаривала с собакой тихим голосом, объясняя, что теперь нигде не будет чесаться, а блохи, которые всегда кусали животное во сне, исчезнут. Она их вычешет. Ее голос успокоил секретаря в не меньшей степени, чем собаку. Именно поэтому Ролинд и не заметил, как во дворе появился король.

При виде этой сцены Джил пораженно остановился, а затем, не желая прерывать процесс, прислонился к одной из стен и наблюдал за Лаурин. Она походила на его мать, пока та не стала королевой и могла себе позволить подобное занятие. Именно такой он запомнил Элиссу. Лаурин безуспешно попыталась заплести свои золотистые волосы в косу, но она почти расплелась, и отдельные пряди блестели в лучах полуденного солнца и обрамляли лицо, раскрасневшееся от усилий. Девушка была очаровательна. Юному королю также понравилось, как она мягко разговаривает с собакой.

Он вспомнил день их первой встречи. Лаурин нашла для него Брикса, а этот конь подходил далеко не всем. Очевидно, она знала, как разговаривать с животными. В тот день девушка была покрыта грязью, а сегодня оделась в мужскую одежду. Похоже, ей совершенно несвойственно обычное для женщин тщеславие.

Джил думал, насколько Лаурин великолепна в этой простои одежде и с растрепавшимися волосами. Внезапно Дрейк решил, что уже достаточно вымылся, и решил отряхнуться.

Он так тщательно избавлялся от воды на теле, что промочил всю одежду ничего не подозревавшего Ролинда и постарался сбросить как можно больше воды на Лаурин. Девушка вначале закричала, а потом рассмеялась, глядя на Ролинда и на саму себя.

Дрейк побежал прочь, желая поваляться в пыли, но Джил быстро его перехватил. Юноша прекрасно знал, что любят делать собаки с промокшей шкурой. Он схватил гончую за холку и рассмеялся.

В этот момент Ролинд с Лаурин впервые заметили короля. Оба поклонились, но выглядели очень смешно в мокрой одежде.

Распрямившись, Лаурин смутилась. Король не мог оторвать взгляда от внезапно ставшей прозрачной белой рубашки, которая великолепно прилипала к ее груди.

Джил откашлялся:

— Как я предполагаю, такой моды придерживаются в тех местах, откуда ты приехала?

Она проследила за его взглядом, завизжала в ужасе и отчаянно попыталась прикрыться руками:

— Простите, Ваше величество. Я… э-э-э… должна переодеться.

Девушка не стала кланяться, а просто побежала во дворец. Щеки у нее горели, но теперь не от физических усилий, а от унижения.

Ролинд ничего не сказал, но его взгляд говорил, что Джилу не следовало так смущать дочь его матери. Юный король очень уважал старого секретаря и не стал игнорировать предупреждение на обычно ничего не выражающем лице слуги.

— Простите, Ролинд. Ее так хочется поддразнить.

— Вам не за что передо мной извиняться, Ваше величество, хотя мне хотелось бы упомянуть: девушка чувствует себя очень одинокой.

Джил задумался над этим:

— Я еще более ухудшил положение?

— Нет, сир. Я думаю, что она просто намерена помочь вам и стать частью дворцовой жизни. Лаурин хочет в нее вписаться… как большинство из нас.

Король кивнул:

— Я должен это как-то исправить.

Позднее в тот день Лаурин смотрела из окна своей комнаты на поля, в ту сторону, где по ее мнению должен находиться Бриттелбери. Она очень жалела, что не уехала вместе с Гидеоном. Внезапно девушка услышала стук в дверь. Пришел паж с посланием от короля, который приглашал ее присоединиться к нему во время конной прогулки во второй половине дня. Она предположила, что туда отправится целая группа людей, и с неохотой согласилась. Сегодня ей особенно не хотелось снова видеться с Джилом. Каждый раз, вспоминая, как она появилась перед ним едва ли не обнаженной, Лаурин чувствовала, как у нее начинают гореть щеки. Но ей, вероятно, удастся его избегать, затерявшись в группе. К тому же, это будет хоть каким-то занятием, и еще удастся провести несколько часов не в одиночестве.

После утренней катастрофы Лаурин очень тщательно готовилась. Ролинд наполнил ее гардероб дюжинами вещей, которые она, вероятно, никогда не наденет, но неудобство уменьшилось, когда она узнала, что мать велела обеспечить ее всеми возможными видами одежды — на все случаи жизни во время пребывания во дворце.

В назначенный час Лаурин оказалась в главном дворе и с удивлением увидела лишь одну лошадь и конюха, который ее держал.

— А где остальные? — спросила она.

— Они уехали вперед, госпожа, — сообщил он, помогая Лаурин сесть в седло. — Кобылу зовут Файерфлай. После того, как вы с ней получше познакомитесь, на ней будет очень приятно ездить. Правда, должен добавить, госпожа, что она может немного проявить норов с новым ездоком. Но вы вскоре узнаете все ее повадки.