Дикий артефакт - Виктор Угаров

Воспоминания заставили Алвиса улыбнуться, а взгляд потеплел. Довольный вид верных соратников подтолкнул его к откровенности.

– Чему ты так радуешься, дитя Севера? – с иронией спросил он.

– А как же иначе! – воскликнул шаман.

Длинными глотками он прикончил содержимое кружки. Затем вытер от пены свои жиденькие черные усы и убежденно закончил:

– Мы возвращаемся домой, к покою и благополучию. Это ли не повод для радости?!

Темный маг задумчиво покивал.

– Покой и благополучие. Это как раз то, что я пытался построить всю свою жизнь. Но ловушка в том, что мы долгожители. И стоит построить надежное убежище, как со временем в него обязательно вторгается беда. Обязательно, понимаешь? Просто потому, что прошло много времени. Со мной такое было трижды: на Севере, в краю оленеводов, потом с рыбаками на побережье Атлантики и, наконец, здесь, в Стокгольме. Ловушка времени – это закон, фатум. Ты строишь дом, долго и вдумчиво, а потом приходит беда – и ты бежишь из родного гнезда, бросая все самое дорогое.

– Зачем же все бросать? – влез старый шаман. Он уже был слегка навеселе. – Пусть и ваш дом бежит… и-ик!.. вместе с вами.

– Домик на ножках? – развеселился Алвис. – Где-то я уже слышал эту сказку. Поманить пальцем, и домик побежит за тобой, как верный пес.

– Не обязательно дом, – рассудительно заявил шаман-азиат и махнул стюарду, чтобы тот долил ему пива. – Корабль тоже сойдет. Сейчас, например, многие стремятся в Вест-Индию. И тоже убегают от своих бед. А корабль для моряка – тот же дом родной, даже ближе. Чем наш фрегат плох?

Он топнул башмаком по прочной палубе и с гордостью осмотрелся. Фрегат действительно производил впечатление. Строили его в Голландии, но по английским чертежам. Обводы военного корабля, двадцать пушек и быстрый ход, но при этом увеличенный трюм. Хватает места и для товаров, и для комфортной жизни немногочисленной команды.

Алвиса позабавила идея плавучего дома, на котором можно убежать от беды. «В чем-то шаманы правы, – подумал он, – этот кораблик как убежище гораздо надежнее моего особняка в центре Стокгольма. Да и затеряться на нем в океанских просторах ничего не стоит. Подальше от всех проблем Инквизиции и Дозоров!» Мысль эта настолько захватила старого колдуна, что он перестал следить за болтовней спутников.

Между тем более молодой шаман распалялся все больше. Он вещал, размахивая кружкой и роняя на палубу хлопья пивной пены:

– Каперство – вот благородное дело! Это раньше оно было уделом разбойников и убийц. А сейчас достаточно получить каперское свидетельство, и ты – уважаемый член общества, причем с полным отпущением грехов. Я уверен, что из нас, – он пихнул в плечо соседа, который уже клевал носом, – получилась бы самая сильная шайка во всей Вест-Индии! То есть я хотел сказать… э-э… команда. Но в экипаж нужно брать только Иных – для надежности.

– У нас в Дозоре есть список потенциальных Иных, – вдруг встрепенулся старый шаман. Взгляд его голубых глазок стал более осмысленным. – Мы же их постоянно разыскиваем. Так что рекруты будут. Добровольцы, только свистни.

Алвис отвлекся от своих мыслей и с усмешкой спросил:

– Думаешь, из нас получились бы хорошие каперы?

– Лучшие, хозяин, можете не сомневаться! – Шаман-азиат всплеснул руками. – Наш фрегат – самый быстрый и маневренный в Европе. А с вашими прирученными ветрами у него вообще нет конкурентов. Знаете как его нарекли капитаны торговых судов? «Летучий голландец»!

Старый шаман поднял лицо к небу и беззвучно зашевелил губами. Все операции компании Эрикссона он продумывал лично. В такие минуты никто не смел его беспокоить.

Алвис и шаман-азиат почтительно дождались коммерческого вердикта.

– «Летучий голландец», – задумчиво протянул старик, как будто пробуя название на вкус, – звучит неплохо. Инициируем десятка полтора Иных, натаскаем их по колдовству и по морскому делу. В результате будем иметь фрегат на двадцать пушек, боевые заклинания и мастера ветров в роли капитана – прекрасное положительное сальдо! Я думаю, стоит попробовать.

– Дозоры и Инквизиция в конце концов доберутся и до Вест-Индии. – Сомнение в голосе Темного мага тем не менее сопровождалось блеском интереса в глазах. – Надолго ли нас хватит?

– Семнадцатый век, я уверен, будет нашим, – заявил старый шаман, – а там посмотрим. Стюард, еще пива!

* * *

В лето 1610-го от Рождества Христова мимо одной из глухих деревень Смоленщины неспешно возвращался в лагерь отряд крылатых гусар. Настроение у всадников было отменным. У некоторых под рваной одеждой были свежие повязки, пропитанные кровью, но это не мешало бойцам веселиться. Накануне поляки разгромили русско-шведское войско, и теперь путь на Москву был свободен.

Серые домишки вокруг разбитого проселка совсем не интересовали элиту Войска польского. Умы бравых гусар заполняла куда более заманчивая картина: впереди, уже совсем близко, маячила надежда на вечное холопство Московии. Им было невдомек, что грозовая мгла Смутного времени уже накрыла черным пологом их судьбы.

Слепые окна изб были занавешены какими-то тряпками, и только в одном из них маячила любопытная детская мордашка. Девочка с необычными, орехового оттенка глазами, приоткрыв рот, пожирала взглядом белые крылья на спинах гусар. Немой вопрос – умеют летать или нет? – явственно читался на ее лице. Рядом с ней в проеме окна появилась голова женщины. В глаза бросалась седая прядь, вплетенная в волосы цвета воронова крыла. Женщина бросила тревожный взгляд на улицу, подхватила ребенка и исчезла в глубине комнаты. Занавеска дернулась, закрываясь, и замерла…

Антон Анненский, студент Историко-архивного института, сидел на стволе поваленного дерева и, разложив карту на коленях, отмахивался от комаров березовой веткой.

Сегодня у него по плану была проверка руин еще одной дворянской усадьбы. Дело небыстрое и кропотливое, а времени в обрез. До начала занятий в институте осталось меньше месяца, а результаты были весьма неутешительными. Четыре усадьбы за три дня, а результат – ноль целых ноль десятых. Но полуденный зной согнал-таки его с проселка в лес для передышки. Уж больно заманчива была густая тень в глубине опушки леса, да и растрясло его изрядно на колдобинах смоленской глубинки.

Захотелось отдышаться и подумать.

Он загнал арендованную у частника «Ниву» в лес, подальше от солнца. Достал из рюкзака карту, бутылку минералки и пристроился в тенечке так, чтобы его не было видно с дороги.

Ничего не поделаешь, приходилось таиться и от Иных, и от людей. С ночевками прямо в машине и с ужинами у костра. Светиться на людях ему было не с руки, поскольку работа была весьма деликатной: поиск колдовских раритетов.

С целью присвоения и продажи.

Ни Дозоры, ни Инквизиция совсем не приветствовали черный рынок Иных. Магические артефакты прошлого – если мощные и если всплывут – мигом будут конфискованы силами Иного правопорядка.