Невменяемый отшельник - Юрий Иванович

И в данном месте, достаточно сыром, с витающим запахом перегноя, никто никогда не жил. Пришлось топать дальше. Очередной тоннель вывел в иную, круто наклонённую расщелину. Тропа вела дальше, вполне удобно пересекая образование в нижней его части, но по склону ввёрх уходила иная протоптанная дорожка. Порой и там виднелись следы обработки породы. А далеко вверху, метрах в тридцати, виднелось пятно тусклого, но явно дневного света.

Естественно, что исследователь не мог пройти мимо такого интригующего места и полез не спеша наверх. И не пожалел впоследствии, потому что многое стало понятно после осмотра. Крутой склон позволял добраться до дна некоего провала, углубления между гор. Небольшое, радиусом метров в сорок, оно было окружено отвесными двадцатиметровыми стенами, и внутри его имелся достаточно толстый слой грунта. Вот в этом грунте и выращивалось здешними отшельниками несколько редчайших, не приживающихся во всём остальном мире, деревьев.

Невменяемый их сразу узнал, потому что сам взращивал в своё время, да и в Менсалонии насмотрелся на уникальные рощи этих заколдованных растений. Сонное дерево, дающее удивительные Сонные плоды! Причём после съедания плода на ночь сознание спящего разумного существа переносится на Маргу, где вселяется в только что родившегося дунита. Иначе говоря, засыпающее существо становится нечаянным создателем нового, сразу уже взрослого, полноценного жителя иного мира. И вот в тельце этого сказочного, летающего дунита спящий всю ночь веселится, водит хоровод в стае таких же, как он, трубит весёлые мелодии и вступает во фривольные связи с такими же особями противоположного пола. В общем, проводит время более чем радостно и весело. Наутро возвращается в своё выспавшееся, отдохнувшее тело, а вот образовавшийся дунит остаётся жить в реальном Сонном мире, обретая уже новое, своё собственное сознание. При этом получает весь спектр магических сил и умения своего создателя.

Учёные в данный момент прикладывают все усилия к разгадке этой великой тайны и пытаются понять: кто же создал дивные плоды и каким образом с их помощью можно резко увеличивать поголовье разумных дунитов на соседней планете. Потому что подобное, при всём безмерном уважении к Древним, даже им не подвластно. Ну а Кремон в своё время внёс главную лепту в то, что Сонные плоды, раньше продаваемые в количестве не более одной тысячной процента, теперь невероятно упали в цене и продаются на каждом углу по вполне приемлемой стоимости. Наверное, уже и не осталось в мире Тройной Радуги существ, которые не побывали во сне в ином мире, в Сонном, пользуясь волшебными плодами.

Но это – для взрослых, путешествие, развлечение и фривольная забава. А если плодами пользуются дети и прочие несовершеннолетние разумные особи, то они попадают не в лес, а в бескрайнее поле луны Марга, где только тем активно и занимаются, что высаживают новые деревца да просто водят вокруг них обязательные хороводы с песнями. Иначе деревца не принимаются и засыхают.

Сейчас Кремон рассматривал деревья и диву давался:

«Так вот как эта пара влюблённых проводила ночной досуг! Не по этой ли причине у них не было детей? Ладно, допустим, дети есть, но перебрались в иные места жительства… Но где они взяли саженцы? Хм! Тоже не проблема. Если Менсалония сравнительно недалеко, то и на Ничейных землях Лазурных Туч может произрастать то же самое. А за долгие годы можно пересадить что угодно…»

Три дерева были засохшими намертво. Два – на пределе и давно не плодоносили, а вот на следующем виднелись плоды, пусть и редкие, но сотня, а то и другая обязательно насобиралась бы. Кстати, Сонные плоды, при всей своей сказочности, могли служить и простой, точнее говоря, весьма энергетической пищей.

«Значит, с голода не умру, – цинично размышлял энормианин, подхватывая в карман десяток плодов и начав спускаться вниз. – Если съедать их с самого утра – ночью никакого эффекта…»

Это он вспомнил по той причине, что после смерти любимой даже представить себе не мог, что посмеет отправиться в Сонный мир. И мысли не возникало, что можно хотя бы одним глазом взглянуть на трубящие рои дунитов, не говоря уже обо всём остальном.

Продолжив путь по тропе, к следующей пещере подкрадывался уже очень осторожно и в полной боевой готовности. Оттуда доносился некий прерывистый храп, порой переходящий в рычание. Логика подсказывала, что там не могла располагаться обитель хищников, а уж тем более тигров, но воображение живо нарисовало парочку разлёгшихся монстров, отдыхающих после удачной охоты. Пришлось и назад оглядываться чаще, примеряясь к быстрому отступлению. Мелькнуло, правда, желание создать светляк да отправить его далеко впереди себя, но мужчина не стал малодушничать. В любом случае успеет с помощью своего ночного зрения рассмотреть опасность раньше, чем она до него доберётся.

Пещера оказалась странная, слишком круглая, чрезмерно резонирующая, наполненная эхом. А тот, кто храпел, находился у дальней, противоположной от человека стены. По первому взгляду кто-то там поблескивал глазом. По второму: глазом слишком странным, словно он струится вниз. И только присмотревшись, удалось рассмотреть небольшую струю воды, падающую с шестиметровой высоты в небольшую, но глубокую лужу. Струя неравномерная, колеблющаяся, потому и звук, пробивающий воду, казался прерывающимся храпом.

– Да уж… – пробормотал исследователь. – Неужели я, после увиденного тигра, уже и воды стал пугаться? – Но тут же вспомнил золотые слова своего наставника Хлеби Избавляющего: «Лучше сто раз испугаться, чем один раз без головы остаться». – Ну да… Кого мне тут стесняться? А и подсмотрит кто… да пусть хоть со смеху умрёт. Не умрёт сам… так я могу помочь…

Дальше продолжал двигаться с достаточной осторожностью. Как ему казалось. Однако должной бдительности так и не проявил. В третьем по счёту пустом пространстве, напоминающем пещеру с несколькими странными трещинами на дне, следовало перепрыгнуть всего чуть более метра. Пустяшная преграда, казалось бы… Но как раз то место, на которое резко наступил опорной ногой для дальнейшего прыжка, вдруг легко сдвинулось вниз, увлекая за собой и всё тело человека.

Спасло то, что не выронил из рук керечесу. Артефакт Древних, своей длиной за метр и невероятной прочностью на излом, оказался заклинен, словно жесткая перемычка между двумя стенами. Причём ниже от верхнего края на полметра. Несколько мгновений казалось, что она не выдержит и таки прогнётся, и тогда падение вниз можно было бы считать делом свершённым. Но магическая поделка продержалась так необходимое время, а потом уже колдун задействовал левитацию собственного тела, облегчая его чуть ли не втрое.

Но даже при таком весе плечо словно разрывало болью. Рана, так и не успевшая зажить за ночь, раскрылась, пошла кровь. А сжавшиеся на керечесе пальцы свело судорогой. Чуть передвинуться в сторону, ближе к стене, оказалось делом архисложным. Пришлось особой, расслабляющей структурой убирать судорогу и лишь затем сдвигаться в нужном направлении. Там имелась всего одна выемка для ноги, что было маловато для прочного зацепа. Кремон крайне измучился, пока выкарабкался! Не будь облегчающей левитации, вряд ли смог бы выбраться с повреждённым плечом на поверхность…