Прирожденные аферисты - Сергей Зверев

– Да? – удивился Туранов. – А я все никак не могу забыть, как вы со Скелетом аккумуляторный завод обнесли. Статья 89 – кража госимущества. Там до скольких годков?

– А кто крал? – испуганно посмотрел Форточник на начальника областного уголовного розыска. – Я, что ли?

– Ну не я же. Давай поспорим, что тебе это докажу.

– Ну… Я…

– Все, терпение мое иссякло. Ты со мной работаешь или дурака включаешь?

Агент задумался.

– Все, ты выбрал. – Туранов потянулся к телефонной трубке. – Сейчас следователь с конвоем за тобой приедет.

Агентуру нужно держать в тонусе, время от времени задерживать, создавать проблемы, которые потом самому же и решать. Иначе она отбивается от рук. Это как дрессировка – тигр скачет через обруч, но инстинкты у него остаются звериными, и он будет не прочь при случае тебя загрызть. Идеальный агент – единомышленник, но такие встречаются редко. Также тот агент хорош, кто заинтересован в результате сотрудничества по тем или иным причинам или просто испытывает удовольствие кого-то заложить. Те же, кто вынужденно работает с оперативником, нуждаются в постоянном подбадривании. Они должны бояться сотрудника розыска гораздо больше, чем своих корешей. Вот и сейчас – похоже, Саша Форточник стал пренебрегать своими обязанностями, подзабыл о написанной собственноручно подписке «обязуюсь сотрудничать с органами внутренних дел и сообщать ставшие известными сведения о готовящихся или совершенных преступлениях». И нуждался в срочном стимулировании.

– Ну ладно, ладно, – замахал руками Форточник. – На улице Достоевского в поселке катран был.

– У тебя катран под носом. И трупы валяются. А ты молчишь, – укоризненно произнес Туранов.

– Ну… Был я там.

– Кто это? – Начальник розыска положил перед Форточником фото убитого.

– Сивуха.

– Кто его из вашей хивы грохнул?

– Никто. Зуб даю. Он проиграл почти четыреста рублей. Психанул, обозвал всех шулерами. Его обосновать попросили, он сдулся. Дверью хлопнул. И ушел. Никто за ним не прилипал. Не до него было. Игра в самом разгаре.

– Что ты о нем знаешь?

– Погоняло Сивуха. Зовут Игнатий. Фамилия, кажется, Сивухин.

– Кто по масти?

– По карманам раньше ударял. Сам вроде из Ворошиловграда.

– Гастролер, значит. А ты ни гу-гу.

– Ну…

– Чем он в последнее время занимался?

– Жульничал… По пьяни разоткровенничался однажды. Сказал, что они артисты.

– Какие такие артисты?

– Пахан у него артист. И мамаша у него козырная. Тоже актриса. Анку-пулеметчицу играла.

– Где играла? – не понял Туранов.

– Не знаю. В кино, наверное. Но играла…

На берегу речки расслаблялся с удочкой мирного вида пенсионер в закатанных по колено парусиновых брюках и полосатой ситцевой рубашке навыпуск. Голову его прикрывала от кусачего летнего солнца соломенная шляпа с широкими полями. Скуластое, чисто выбритое лицо выражало умиротворение и полную гармонию с природой. Рядом с ним стояло ведро, где плавала пара рыбешек. Около ведра сидел толстый полосатый кот, требовательно смотревший то на мужчину, то на его удочку и ждавший улова с гораздо большим нетерпением, чем сам рыбак. Идиллическая картина так и просилась на холст под названием «На рыбалке». Немного портили мирное впечатление обильные наколки на руках мужчины, по большей части скрытые длинными рукавами.

– Клюет? – участливо спросил Шалый, подходя к рыбаку.

– Да что-то не особенно, – покачал тот головой.

– Чего так?

– Наверное, к перемене погоды. Рыба ее чувствует и на дно прячется. Что, тоже порыбачить охота, Шалый? – Рыбак внимательно посмотрел на подошедшего.

– Нет, Тарас. У меня другая рыбалка. Варнак просил помочь по старой дружбе.

– Просил – значит, помогу. Чем смогу. Наше ведь дело теперь стариковское – пенсия.

Пенсию Тарас зарабатывал на лесоповалах и великих стройках социализма, под конвоем, – там он провел значительную часть сознательной жизни. Считалось, что теперь он не у дел, спокойно отдыхает на старости лет и никуда не лезет. Это мнение было глубоко ошибочным. Старый вор знал обо всем, что происходит в преступном мире в Шаталовске и далеко за его пределами. По старой памяти блатные приходили к нему советоваться, решать споры. По его весомому слову наказывали или миловали, а то, бывало, и ставили на ножи. Хотя в последнее время он подобрел, размяк и стал больше думать о душе.

– Значит, ищешь Лилиана по кличке Король, – подытожил Тарас рассказ гостя.

– Еще как ищу, – кивнул Шалый.

– Оп-па. – Задергался поплавок, и Тарас с довольной улыбкой принялся вытягивать небольшую рыбешку, подсекать ее. Кот сорвался с места и закрутился кругами.

Сняв рыбку с крючка, Тарас бросил ее полосатому вымогателю, и тот с довольным урчанием потащил добычу подальше от посторонних глаз.

– Мелочь все больше, – посетовал Тарас. – А вот неделю назад я такую тут щуку взял.

– А нашу щуку поможешь взять? – спросил Шалый.

– Есть одна мыслишка, – кивнул рыбак. – Тут земляки дело имели с одним, как сейчас говорят, гнусным расхитителем социалистической собственности. Его на пять тысяч рублей прокинули в Полтаве. Поскольку он ворюга первостатейный, деньги у него не последние забрали, и он готов был про них позабыть. И тут встречает жулика на улице родного города. Оказывается, тот здесь живет. Ну, расхититель блатных подтянул, чтобы деньги стребовать.

– За барыгу подписались, – с неудовольствием произнес Шалый.

– Осуждаешь? – насмешливо посмотрел на него Тарас.

– Кто я такой, чтобы осуждать? Просто как-то это… – Шалый прищелкнул пальцами.

– Вот ты молодой еще, Шалый. А уже такой зашоренный. Не чуешь ты пульса времени. Пойми, эти домушники, чердачники, карманники – пережитки прошлого. Все это катило, когда нищета была. Тогда булку украл, трусы семейные с веревки снял – и уже счастлив. А сейчас сила у них, у барыг и спекулянтских морд. Они бумажками фуфловыми пошелестят и за день столько возьмут, сколько вору-домушнику за пятилетку не наколотить. Но все они хоть и при галстуках, а порой и при служебных машинах, а все-таки по сути своей воры. А значит, и нам не грех с ними дела иметь. Не первый год это идет. Вон, Грузию возьми. Там воры в законе самые богатые, потому что разводящими у цеховиков служат, когда те между собой договориться не могут. И общак исправно пополняют, и себя не обижают, и вес набирают… Поговаривают, готовится большой всесоюзный сходняк. Воры хотят обязать цеховиков десятину платить, за что будут прикрывать и обеспечивать разбирательства в случае кидняка.

– То есть вы тут тоже решили идти в ногу со временем?