Золотые пилигримы - Остап Иванович Стужев

— Правда, правда! — в разнобой посыпались звонкие голоса.

Покрутив головой по сторонам, Боб заметил, что Джека уже нет рядом с ними. Совсем уже неожиданное и неприятное, как ему тут же показалось, чувство ревности к хостес-мексиканке налетело темным облаком и чуть было не испортило ему настроение. Он почувствовал себя еще глупее, когда она снова появилась в кабинете: значит, Джек сейчас делал свою работу с кем-то еще и его надежды на взаимность со стороны этой тридцатилетней женщины, с которой он пытался установить зрительный и эмоциональный контакт, могли оказаться ненапрасными. Разливавший водку, словно поливая цветы из лейки, Ян заметил душевные страдания своего нового друга. Он хотел было пояснить тому, что в хостес берут постаревших проституток, тела которых будут распугивать посетителей, выпусти их вертеться вокруг шеста. Однако, вспомнив агрессивные повадки американца и оценив его бицепсы, бугрившиеся из-под коротких рукавов белой сорочки, литовец решил воздержаться.

Вернувшийся через пятнадцать минут Джек был в отличном настроении. В самом низу шеи и на левом уголке его сорочки остались следы помады. Прилипшие к нему блестки разбрасывали повсюду разноцветные лучики, словно, пока ему делали приват-танец, он превратился в ходячий диамант. Такое неожиданное превращение государственного чиновника, перед которым всего менее полусуток тому назад пресмыкался ненавистный Вальтер Миддлтон, немедленно улучшило Фишеру настроение. Обняв сверкающего Джека за плечи, он выпил с ним водки и сам удивился немедленно разлившемуся по телу теплу и какому-то бесшабашно удалому веселью, явственно зарождающемуся у него в голове.

Они протусили до утра. Вся троица, сплоченная одной радостной забавой, перелапала и перещупала несметное количество женских тел, лихо оплачивая расходы из представительского фонда. Не без труда добравшись до своей мазды, Фишер смотрел на нее, ища внутренние ресурсы и не находя в себе отваги сесть за руль. Подошедший следом литовец, уже на правах друга, взял его за локоть и отвел к дежурившим возле ночника таксистам.

Приехав к себе в номер, Фишер завалился спать, но, не успев посмотреть даже короткие быстрые сновидения, был разбужен звонком Миддлтона.

— Всевышний услышал мои молитвы, — начал тот без предисловий. — Через час наш борт заберет тебя в Вашингтон, и надеюсь, я тебя больше никогда не увижу, — он положил трубку, не утруждая себя объяснением подробностей.

Таблетки, выпитые вчера перед вечеринкой, действовали на славу. Никакой головной боли или похмельного синдрома не ощущалось ни в одной клеточке его тренированного тела. По большому счету он мог собой гордиться. К его скромной коллекции мужских побед вчера прибавилась хостес-мексиканка и чистокровная американка из штата Миссури. Все подозрения, витавшие вокруг его личности после развода с женой-истеричкой, были развеяны, как миф о непобедимости наполеоновской армии под Бородино. Спустив ноги с кровати, он набрал номер, оставленный ему вчера.

— Алло! Джек? — Фишер немного растерялся, не узнав голоса фэбээровца по телефону. — Мне сейчас позвонил Вальтер Миддлтон и сказал, что я лечу в Вашингтон.

— Все правильно, я сам хотел набрать тебе, но замешкался. Ян вчера перебрал водки, и у него прихватило желудок, но это обойдется. Одевайся пока. Мы заедем за тобой через минут двадцать, — Джек говорил торопливо, видно было, что он спешит.

Фишер нажал отбой и, посмотрев на свои икроножные мышцы, решил дать им больше нагрузки в следующем тренировочном цикле.

* * *

Бельгия. 9 и 10 мая 2012 года

Боинг 747 компании, принадлежавшей «Американ Аэрлайнс», приземлившийся на аэродроме в Брюсселе, медленно подруливал к главному терминалу. Большая часть пассажиров были европейцы: кто-то возвращался из командировки, кто-то с отдыха. Пестрая лента людского потока, просочившись через рукав, соединяющий лайнер с вестибюлями аэропорта, начала рассеиваться возле кабинок миграционной службы.

Саквояж Боба Фишера был набит цветными буклетами с рекламой высокоточных станков, по своим характеристикам вполне подходивших для оборонного комплекса стран, когда-то входивших в Варшавский договор. Его руководство, уверенное в невозможности взломать секретные файлы с персональными данными своих сотрудников, не стало менять ему ни имени, ни фамилии. Фишеру просто выдали новый паспорт с огромным количеством въездных и выездных штампов, поставленных на границах тех стран, куда дистрибьюторская сеть его фирмы поставляла оборудование. Сотня пластиковых визиток с голограммой, способной выполнять функции микрофона, дополняли образ коммивояжера с образованием инженера.

Двигаясь в потоке туристов, прилетевших из США, он иногда бросал взгляд на двух мужчин, как и он, только что сошедших на европейскую территорию. Оба они были хорошо ему известны, так же как и он им. Только теперь их звали по-другому, и через несколько дней им предстояло вновь познакомиться. Встреча должна была состояться на организованном посольством Германии скромном приеме сразу после выставки MOCON-HIDROMECH 2012, посвященной автоматизации производства. Весь этот спектакль, или, как они в шутку его окрестили, ролевая игра, готовился под руководством лучших режиссеров Лэнгли. Основным отличием от классической пьесы, где последовательность событий строго определена, эти трое разучили не менее десяти вариантов ее развития с учетом нюансов тональности выстраиваемых диалогов.

Отстояв небольшую, но тягучую очередь на такси, коммивояжер из США сел в машину и поехал в скромный отель, отмеченный четырьмя звездами и расположенный недалеко от выставочного комплекса на Chaissee Romaine. Встреча с Джеком и Яном была запланирована на следующий день, и Фишер, отоспавшись после полета, сходил в маленький спортзал, находившийся в подвале отеля, и даже немного поплавал в десятиметровом бассейне. Энергия переполняла все его мускулистое тело. Еще полтора месяца тому назад ему не могло привидеться даже во сне, что он будет выполнять секретные миссии, направленные против русских. Все, на что он мог рассчитывать тогда, подъезжая к Лоредо, было медленное угасание так и не состоявшейся карьеры, в лучшем случае обильно сдобренное подачками наркодельцов, согласись он их принять. Начало того дня ему часто вспоминалось именно как иллюстрация к неисповедимости путей, выбираемых Богом. Меньше чем за сорок восемь часов его жизнь изменилась полностью, поправ все мыслимые ожидания и прогнозы.

Бриллианты из Антверпена… Этот город сейчас находился не более чем в часе езды. Впрочем, это ничего не меняло. Тех бриллиантов, которые интересовали его как офицера ЦРУ, принимающего активное участие в операции, имеющей своей целью геополитические изменения сразу на двух материках, там давно уже не было. Все пути вели в третий Рим, в главный город заснеженного гиганта, распростершего свои земли на два континента.

Все пространство выставочных павильонов было забито представителями технической интеллигенции, съехавшейся сюда со всего мира. В эти майские дни здесь были представлены сразу несколько экспозиций по разным аспектам автоматизации и робототехники, сенсорных