Восемь трупов под килем - Фридрих Незнанский

— И не вздумай говорить, что время позднее. В другой раз отоспятся. Просто передай мои слова. Пусть решает. Если решит, что сон важнее, Бог ему судья, спорить не стану. Будем дожидаться новых неприятностей.

Он захлопнул дверь, посмотрел на часы. Начало второго — нормальное время для полуночников. Приложил ухо к двери — любопытство никто не отменял. Пару минут ничего не происходило. Потом кто-то протопал мимо каюты. Крепко выругался человек — чувствовалось, что от души. Хлопнула дверь, забрюзжал мужчина, подхватил другой. Процесс, как говорится, пошел. Он засек время, завалился на кровать, забросил руки за голову, начал мысленно готовить краткие тезисы к пламенному выступлению. Минут через десять в дверь постучали.

— Не заперто! — крикнул он, выбираясь из постели.

На пороге стояла растерянная Герда — посланница «высшего общества».

— Уже собрались? — насторожился Турецкий. — С нетерпением ждут факира?

— Не знаю, какие номера вы собрались им откалывать посреди ночи, — проворчала Герда, — но мы нигде не можем найти Ксению…

Он взлетел по трапу с колотящимся сердцем. Какого дьявола! Он ведь предупреждал ее! Кипя от злости, он влетел в кают-компанию, где собралось практически все население «ковчега». Люди были заспанные, злые, смотрели на него, как на кровного врага. Даже Ольга Андреевна не погнушалась прийти — сидела, вжавшись в спинку дивана, мертвенно бледная, горло перевязано шелковым платком, она не шевелилась. Лаврушин держал жену за руку — такой же бледный, пугливо стрелял глазами, жадно посматривал на закрытые створки бара, но не решался встать и налить. Французы оккупировали диван с обратной стороны. Николь хлопала расползающимися глазами, некультурно зевала во все воронье горло. Робер смущался за свою половину, усиленно делал вид, что не имеет к этому существу никакого отношения. Феликс надувал щеки и был похож на перекормленного филина, которого постоянно будят. Сосредоточенно хмурился Манцевич. Куталась в накидку Ирина Сергеевна. Дышала в затылок Герда — она решила, что обществу достаточно будет ее половинки, выглядывающей из-за шторы. Опустив головы, жались к дверям хмурые матросы. Салим неодобрительно разглядывал непредсказуемого сыщика.

— Явилась ваша светлость! — всплеснул руками Голицын, расхаживающий по свободному пространству, устланному ковром. — А вы порочная личность, Александр Борисович! Не предполагал, что вы способны посреди ночи устроить нам тут пионерский слет.

— Было предложено вам решать, — пожал плечами Турецкий, — вы решили вопрос положительно — к моему горячему одобрению. Будем считать, что наши недостатки являются продолжением наших достоинств. Вы хорошо осмотрели яхту? Куда могла деться Ксения?

— Вот и нам бы хотелось знать, куда, черт возьми, делась Ксения? — Голицын едва сдержался, чтобы не заорать.

— Сразу отметаем вздорные версии, — поморщился Турецкий, перехватив исполненный задумчивости взгляд Манцевича. — Почему решили, что она пропала? Это очень большая яхта.

— А вокруг — очень большое море… — промямлила Николь и тупо заржала. Вздрогнула Ирина Сергеевна, вздрогнул и втянул голову в плечи Лаврушин. Глубоко вздохнула Ольга Андреевна, как-то собралась, обвела пространство осмысленным взором.

— Какие странные мысли у нашей доброй Николь, — пробормотал Феликс.

— О, Иисус, зачем мы поехали в Сочи? — взмолился Робер Буи. — У меня имело место предчувствие, что не надо в этот год это делать… Ведь в Париже столько дел…

— Я уверена, что Ксения сейчас придет, — прошептала Ирина Сергеевна. — Она просто где-то спряталась. Она нас дразнит, паршивка, позлить хочет…

— Салим донес до меня ваше непристойное предложение, — резко начал Голицын. — Поначалу я хотел послать вас к черту, потом передумал. Куй железо, пока горячо, верно? Салим вызвал Герду, Герда подняла матросов, пошла по каютам. Ксения не отвечала, каюта оказалась не запертой, но внутри ее не оказалось. Правильно, Герда?

— Да, Игорь Максимович, не оказалось, — смиренно согласилась работница. — Глотов и Шорохов проверили машинное отделение, рубку, вспомогательные помещения и даже холодильник. Я осмотрела пустые каюты. На палубах ее тоже нет.

— Так давайте искать, — вздохнул Турецкий. — Надеюсь, никто не станет возражать, что это важнее, чем сон?

Жизнь в «закрытом» сумасшедшем доме становилась все увлекательнее. Голицын подтвердил приказ: всем, кто есть живой, включая пьяных, больных и капризных, искать пропавшую Ксению. Особого энтузиазма предложение не вызвало. Возможно, до некоторых начинало доходить, что шутки кончились.

— Вы считаете, Александр Борисович, что она покончила с собой, спрыгнув с яхты? — шептал Феликс, прижав его к переборке между отсеками. — Я тоже об этом подумал. Но, с другой стороны, девушка разумная, должна понимать, что, совершив суицид, жениха не вернет… Но есть еще два варианта.

— Не сомневаюсь, что, как автор детективных романов, вы проработали в голове все версии, — отозвался Турецкий. — Первая версия — мы сейчас ее найдем. Но неясное чувство мне подсказывает, что этого не случится. Вторая версия — она спряталась в укромном помещении. И с этим как-то бледно — на любом судне, где имеются опытный владелец и толковая команда, должны быть потайные уголки, неизвестные широкой общественности. Но откуда про них известно Ксении? Так что, как ни крути, любезный Феликс, третья версия — самая привлека… прошу прощения, предпочтительная.

— Ее убили и выбросили за борт, — глухо пробормотал писатель. — Очаровательно. Или просто выбросили за борт, предварительно оглушив, что равносильно убийству. Труп всплывет, а человек без сознания — вряд ли. Боже, какой ужас!.. Вы правы, в свете инцидента с Ольгой Андреевной — это не кажется таким уж противоестественным. Но зачем?

— Мотивы пока не рассматриваем, — Турецкий отстранил нависшую над ним глыбу. Оставаться с кем-то наедине на этой яхте становилось не самым комфортным занятием.

Обслуживающий персонал обыскивал яхту. Заново осмотрели машинное отделение, вспомогательные помещения. Герда с «добровольными» помощниками обходила каюты. Турецкий лично побывал у пропавшей девушки, но не нашел там признаков борьбы или чего-то подобного. Скомканная кровать — но именно такой она и была в момент последнего посещения. Разбросанные вещи, проигрыватель, на котором она просматривала видео с покойным женихом, тапочки у порога. Такое ощущение, словно Ксения на минутку вышла.

Он спустился в машинное отделение. Стоял, пригнувшись, посреди мертвого царства непостижимых железных устройств, озирался, хмурился. Работал только генератор, издавая нервирующий гул. Остальные механизмы не функционировали. Яхта дрейфовала — интересно, с какой скоростью? Он должен был проверить не очень привлекательную мысль. Бросился наверх… и в проеме столкнулся с идущим навстречу Глотовым. Матрос попятился, побледнел.

— Не бойтесь, я вас тоже боюсь, — проворчал Турецкий, уступая дорогу. — Не нашли девушку?

— Как корова языком слизала, — развел руками матрос. — Нет ее на судне, можете не сомневаться. Все проверили.