Вальпургиева ночь - Ксения Эшли

— И что вы о нем знаете? — полюбопытствовал Дарок.

Его глаза просто пожирали Шанталь. Его ум, душа и чувства были наполнены ею. Дарок был одержим девушкой и перестал сопротивляться непреодолимой силе, притягивавшей его к ней.

Шанталь не смотрела на него, излишне заинтересованно глядя в свою чашку. Она знала, что не справится, если ещё раз глянет в его волшебные ореховые глаза. Надо было чем-то снять этот нервозный зуд, и девушка накинулась на булочки.

— Свейн Скрогинс был хорошим человеком. Добрым, отзывчивым, смелым… Он не побоялся пойти против семьи, общества, связав свою жизнь с… моей матерью, — Шанталь запнулась, испугавшись, что сильно разоткровенничалась с вождем. Она искоса глянула на него, но увидела в его глазах не подозрение, а странную тоску.

— Я тут навел справки. Скрогинсы были довольно зажиточными арендаторами, их поставки меда распространялись на весь Маам Кросс и соседние земли. Я так понимаю, семья вашего отца была не очень довольна, что он влюбился в бедную девушку?

Шанталь облегченно выдохнула. Слава Орпе, что Дарок понял все именно так.

— Верно, — кивнула она, усердно поедая очередную булку, — к тому же… иноземку.

— Вот как? Значит, семью Свейна вы не знаете?

— Нет, и думаю, что и они не желают меня знать.

— А родственники Сигрит, вы общаетесь с ними? — спросил мужчина, и тут же пожалел об этом, так как девушка побледнела и подавилась куском. Громко закашляв, она наклонилась к столу, из ее глаз брызнули слезы.

— Ох, простите! — Дарок немедленно подскочил к ней и постучал ладошкой по ее спине. — Я не думал, что спросил о чем-то болезненном для вас. Наверное, ее семья тоже не была в восторге от выбора вашей матери?

— Нет, — прохрипела Шанталь, — моя мама — сирота.

— Ясно.

Рука Дарока спустилась немного ниже и теперь нежно поглаживала девушку вдоль позвоночника. Шанталь не сразу поняла, что обстановка между ними уже перешла черту, и теперь снова скатывалась к интимной. Замерев, она прикрыла глаза, не в силах бороться с собой.

Температура в доме резко поднялась. На плите снова засвистел чайник от повторно вскипячённой воды. Яйца в корзине, что стояла на полу, сварились и полопались, в подполе горшки с вареньем вздулись, и содержимое потекло из емкостей. Сибила подняла голову, настороженно наблюдая за хозяйкой и незнакомцем, но неожиданно свалилась на лежак и громко засопела. Ее сморил сон от распространившегося по комнате аромата баюн-травы. Портрет уже было собирался опять демонстративно рухнуть на пол, но понял, что просто приклеился к стене — неведомая сила держала его на месте.

Вытянувшись в струнку, Шанталь склонила голову. Руки Дарока, слегка приподняв ее волосы, уже нежно массировали плечи и шею. Мужчина придвинулся еще на самую чуточку ближе. Интересно, она это вообразила или он действительно наклонился и едва не уткнулся носом в ее волосы. Орпа, как же легко было отдаться ему. Тяжелое дыхание, бешеное сердцебиение, стук пульсирующей крови в ушах, — теперь ей были известны эти симптомы. Она знала, что испытывает к Дароку сексуальное влечение.

Опасность. Шестое чувство девушки дало о себе знать. Кларк был ее врагом, она должна бежать от него прочь. Но Шанталь чувствовала во всем теле необычное желание сдаться. Возбужденная, смущенная, напуганная ощущениями, от которых у нее вскипала кровь, а по коже пробегали мурашки, девушка беспокойно пошевелилась в его руках. Слабый писк протеста застрял у нее в горле. Вскочив, как ужаленная, со стула, она отпрянула от мужчины и прижалась к противоположной стене.

— Я… вам следует уйти… мне… нужно заготовить дрова для печи… — пытаясь справиться с бешено бьющимся сердцем, сбивчиво прошептала она.

— Вот эти? — Дарок кивнул на поленья, сложенные аккуратной стопочкой возле двери. Казалось, в отличие от нее, он полностью контролирует ситуацию.

Шанталь проследила за его взглядом, и ее брови сошлись в переносице.

— Тогда… набрать воду из колодца для мытья полов.

— Вот эту?

Два ведерка находились рядом с дровами. Девушка поморщилась. Бесовский Дом. Он ответит ей за свои проказы.

— Чего вы боитесь, Шанталь? — Дарок стал медленно приближаться к ней. Сейчас он напоминал хищника, неспешно играющего со своей жертвой.

— Глупость какая. Ничего я не боюсь, — нервно пробормотала она и сглотнула.

— Может быть, поцелуя?

— Я же сказала…

— Бросьте, малышка. Это всего лишь поцелуй.

Он в секунду оказался подле нее, не дав ей возможности ретироваться. Едва подняв на него свои глаза, Шанталь поняла, что пропала, и покорилась неизбежному.

Дарок оказался настоящим экспертом по поцелуям. Он начал с легкого прикосновения губ, постепенно усиливая давление, пока ее рот не приоткрылся. Когда он пустил в ход язык, сердце девушки застучало, колени подогнулись, кровь стремительно понеслась по жилам. Дарок стал целовать ее все настойчивее, крепче обхватив ее голову.

Его рука скользнула ей на шею, под тяжелый водопад темных волос, а губы прижимались к ее губам. Шанталь не умела целоваться и не знала, что делать с собственными губами. Смущённая и робеющая, она льнула к нему, ощущая бешеный стук сердца и слабость в коленях.

Дарок на секунду отпрянул от нее, глядя на девушку изумленным взглядом. Его глаза прошлись по ее лицу, мужчина пробормотал что-то неразборчивое и снова прильнул к ее рту. Язык Дарока проник глубже. Шанталь затягивало в темную бурлящую пучину. Девушка хваталась за Кларка, словно он был ее спасательным тросом. Она вдруг поняла, что до этого момента не отдавала себе отчет в том, что это такое — близость между мужчиной и женщиной. В ней не было ничего приятного или легкого. Это была безумная смесь жара, сладкой боли и желания.

Собрав последние остатки воли, Шанталь попыталась освободиться, но Дарок прижал ее к стене. Мужчина словно заполнил ее собой, не спеша, медленно подминая ее податливое тело. Девушка была теплым воском в его руках, мягкой, женственной, близкой. Мужчина ощущал вкус травяного чая на ее языке, сладкий и пьянящий. Он все крепче и крепче прижимал свои губы к ее губам, заглушая ее жалобные стоны.

— Нет! — из последних сил вырвавшись из его объятий, Шанталь отстранилась. — Уходите, прошу вас. Оставьте меня.

Она прикрыла лицо руками, пытаясь справиться с миллионом — нет, миллиардом — эмоций, обрушившихся на нее, как ураган. Дарок, казалось, тоже был потрясен, но быстро взял себя в руки.

— Ну, теперь между нами, кажется, что-то начало проясняться.

Шанталь позволила ему этот сарказм — у нее просто не было выбора. Со странной смесью приятной муки, отчаяния и упоения она смотрела, как мужчина, ее враг, ее возлюбленный, отвесив девушке шутливый поклон, и со словами «Я не прощаюсь» покидает ее жилище.

Едва за Дароком захлопнулась дверь, не в силах больше стоять на ногах, Шанталь сползла по стенке на пол. Она схватилась за голову и прикрыла глаза. Над ней раздался ехидный голос Портрета: