Отчаяние драконов - Владимир Аренев

— Видать, не судьба. Старшим у вас будет Бэрк. Собирайтесь. Одного не могу понять, — продолжал он, обращаясь к Ренкру. — Ведь если льдистые змеи и должны спать, то там, внизу, рядом с селением, а не здесь, в холоде. Тогда бы их разбудили первые заморозки, как твоих углотов. А так — ерунда какая-то получается.

Ренкр пожал плечами:

— Не знаю. Но вполне может статься, что они неспособны там жить в Теплынь вообще, даже впадая в спячку. Вот и уходят сюда. А не бодрствуют на такой высоте только потому, что здесь им нечем кормиться.

— Но как же тогда они узнают, что пора возвращаться? — вмешался Азл.

— А как ты узнаешь утром, что пора просыпаться? — парировал Ренкр.

Азл хохотнул:

— Ну, меня-то жена будит…

Идею Ренкра они тем не менее одобрили. Вот только…

— А раньше, до того, как змеи впервые спустились с гор, чем они питались? — спросил Мнмэрд.

На это Ренкр промолчал, а вот Одмассэн сурово взглянул на Мнмэрда и угрюмо проговорил:

— А может, раньше их и вовсе не было?

И пока молодой горянин приходил в себя от столь неожиданного предположения, Одинокий вытолкал всех из палатки и увлек за собой к колодцу.

Первым спустили Бэрка. Его обвязали крепким канатом из шкур редкого теперь горного хавра (точно таким же они обвязывались на последнем отрезке пути) и медленно опускали. Бэрк крепко держал в руках зажженный факел и меч, ожидая чего угодно. Но внизу оказался лишь коридор, уходивший невесть куда. За Бэрком последовал Ренкр, потом — Свэд. Затем вниз спустили их вещи и поперек колодца укрепили толстый и мощный держак из продолговатого каменного обломка, к которому привязали канат — в случае, если кто-то или что-то вынудит их отступать из коридора на поверхность, разведчикам не придется дожидаться, пока им сверху сбросят веревку.

Отсалютовав на прощание остающимся, троица направилась вглубь по коридору, а Мнмэрд, Азл и Одмассэн вернулись в палатку. Мнмэрд хотел было спросить, что имел в виду Одинокий, высказывая свое странное предположение, но взглянул на седовласого горянина и — смолчал.

Внутри оказалось не так уж и страшно. Гладкостенный невысокий коридор уходил куда-то вдаль, пол был покрыт мелкими царапинами. Как будто кто-то, одевшись в чеш, ползал здесь — и делал это в течение нескольких сотен ткарнов. Бэрк молча указал своим спутникам на царапины, переложил факел в левую руку и пошел вперед — во тьму, нехотя расступавшуюся перед дрожащим пламенем. Свэд с Ренкром переглянулись и последовали за мрачноватым горянином.

До вечера они прошли довольно много. Юноша только теперь понял, как ошибался, когда решил, что в подземелье не так уж и страшно. Коридоры, раздваиваясь, опускались ниже и ниже, а потом снова сливались в один, большой, и все то время, пока путники шли, их сопровождал далекий неисчезающий звук. Он был похож на чье-то мерное дыхание, точнее, дыхание огромного количества спящих существ. Ренкр старался не задумываться, что произойдет, если неизвестные создания проснутся раньше, чем он и его спутники успеют выбраться отсюда.

Долго решали, стоит ли укладываться спать или же лучше продолжать идти вперед. Свэд настаивал на последнем, утверждая, что лучше оставаться начеку. Бэрк возражал: неизвестно, как долго придется бродить по этим лабиринтам, а делать сие невыспавшимися и усталыми намного опаснее, нежели поспать поочередно. Ренкр согласился с Бэрком, так что низенький горянин, оставшись в меньшинстве, недовольно проворчал и решил стоять на страже в первую смену, мол, все равно не уснет. Впрочем, когда Свэд разбудил парня, чья очередь сторожить была следующей, горянин забрался в спальный мешок и очень даже быстро и сладко заснул. Ренкр же поставил в специальный держак факел, сел рядом, уложил на колени обнаженный клинок и стал всматриваться во тьму. В дышащую тьму… Он пропустил то время, когда следовало разбудить Бэрка, и мрачный горянин строго отчитал парня, после чего отправил его ловить последние предрассветные часы сна…

Проснувшись, они позавтракали и двинулись дальше. Потолок в коридорах постепенно начал повышаться, и Ренкр с удовольствием отметил эту приятную деталь. Правда, воздух стал более плотным, пронизанный тяжелым змеиным запахом; с каждым шагом запах усиливался, хотя, казалось, куда ж еще-то! Теперь исследователи двигались значительно медленнее, тщательно помечая каждую развилку и внимательно осматриваясь при очередном повороте, — поэтому пещера не стала для них неожиданностью, насколько она вообще могла не быть неожиданностью.

Сначала Ренкр ничего не понял. Была его очередь — он выглянул за угол, чтобы проверить, нет ли опасности, и взгляд его уперся в туманную пустоту. Коридор здесь заканчивался, дальше была пещера, настолько огромная, что дальний ее край терялся в дымке. Тоннель выходил не к полу этой огромной пустоты, а зиял рваной дырой в одном из ее боков, так что долинщик, дав знак товарищам следовать за собой, подошел к самому обрыву и остановился, глядя вниз, в удивительное разноцветное месиво, устилавшее дно пещеры. Оно, казалось, состояло из невообразимого количества длинных канатоподобных тел, сплетенных в диком необузданном порыве; и каждое из этих тел меняло свой цвет — независимо от других и в то же время подчиняясь некой высшей гармонии, понятному только ей ритму.

Змеи. Льдистые змеи.

Но самым удивительным было не то, в каком количестве они лежали здесь, безвольные и беспомощные, и не то, что в стенах котлована везде, где только было видно, зияли отверстия (к скольким еще селениям ведущие?), а то, что сверху, с низкого куполообразного потолка пещеры на змей лился черный поток света, искрившийся изнутри всеми оттенками тьмы. Это был темный свет, и Ренкр подумал, что как раз он-то и является самым страшным из всего увиденного — свет тьмы, возможность невозможного. Он дарил змеям энергию, мощными жгутами пульсировавшую между потолком и дном пещеры, и эта энергия заставляла их сейчас проснуться.

И перед тем, как последующие события захлестнули его в своем безумном водовороте, Ренкр почувствовал кое-что еще: чужое недовольство, изумление и неуемную злобу. Они промелькнули грязными тенями на краю его сознания, — а потом началось.

Ближайшая к ним змея медленно приподняла голову, посмотрела вверх, на дерзких, посмевших явиться в святая святых, и прыгнула. Еще не вышедшее из оцепенения пресмыкающееся не долетело до отверстия, у края которого стояли путники, и тяжело шлепнулось вниз, но уже другие змеи поднимали головы, и Бэрк скомандовал:

— Уходим!

Они так и сделали. Сначала быстро шагали, внимательно прислушиваясь к звукам за спиной, потом Свэд предложил перейти на размеренный бег и никто не стал протестовать. Каждому хотелось убраться отсюда подальше и поскорее.

Ближе к вечеру Ренкру показалось, что сзади, со стороны котлована, слышатся странные скребущие звуки, будто бы кто-то проводит заостренными иголками по камню. Он не стал рассказывать об этом наблюдении, но настаивал на том, чтобы не устраивать ночлег, а продолжать идти дальше. На сей раз Бэрк остался в меньшинстве, и они продолжили путь, чередуя быстрый шаг с бегом. Вот только звуки приближались несоизмеримо быстрее.