Валид - Анастасия Шерр

А я с ужасом представляю, что теперь моя жизнь будет такой… На голых инстинктах и в постоянном страхе.

— Спасибо, — забираю пистолет и кладу его под подушку.

* * *

На улице прохладно, и моросит отвратительный дождь. Валид сел в салон подъехавшего автомобиля, достал из пачки сигарету.

— П-п-ривет, друг. Я о-очень рад тебя в-видеть, — каждое слово давалось ему с трудом, но Валид оценил старания.

— Здравствуй, Аюб. С приездом. Давай заедем куда-нибудь. Выпьем.

Здоровяк кивнул, завёл двигатель. Валид затянулся едким дымом, уставился в окно, на быстро пролетающие мимо яркие вывески и витрины.

— У тебя в-в-всё х-х-хорошо? — Аюб наблюдал за ним из-под нахмуренных бровей.

— Нет, не хорошо. Совсем не хорошо. Именно поэтому я тебя и позвал. Нужна помощь.

Аюб закивал, переключил передачу.

— Говори.

— Я хочу, чтобы ты проверил всех, кто меня окружает. Моих охранников, моего водителя, моего помощника. Родственников, включая членов семьи. Всех. Я хочу знать, кто мне друг, а кто враг. Я пока занят, поэтому всё это ляжет на твои плечи.

— К-как скажешь. Москву п-п-покажешь? Я люблю русских женщин, они красивые и с-с-сексуальные.

Валид усмехнулся. Он действительно был рад видеть этого заику. Абсолютный психопат, внешне похож на мутанта, но он на данный момент единственный, кому можно доверять. Однажды судьба уже доказала это, когда киллер спас Валиду жизнь. Он редкая сволочь и хладнокровный убийца. Человеческая жизнь для него не стоит и гроша. Но в своих намерениях он всегда искренен.



— Извини, но с Москвой тебе придётся знакомиться самому. Мне ещё нужно встретиться с отцом. К сожалению, ты сегодня не единственный мой гость.

* * *

Саид-старший окинул сыновей своим ледяным взглядом, задержался на Марате.

— Вот так ты присматриваешь за своими братьями? Ты бросил семью в самый ответственный момент ради русской девки, а теперь ещё и позволил братьям устроить войну! — прозвучало вместо приветствия, и Марат опустил перед ним голову.

— Не трогай мою женщину, отец, она здесь ни при чём. К тому же я не считаю себя виноватым. Это ты стравил своих сыновей, превратил их во врагов. Ты воспитал Саида… Так.

От того, как отец прищурился, его охранник попятился за дверь. Марат же поднял глаза и выдержал строгий взгляд. Им с Валидом не впервые. Всю жизнь они попадали под раздачу, пока их младший брат купался в лучах отцовской любви и гордости.

— Оставь Марата, отец. Он прав. Всё это начал Саид. А я закончу. И свои активы ты можешь оставить себе. Мне они больше не нужны. Моя жена ослепла и, возможно, потеряет ребёнка из-за того, что я влез в гонку за баблом. Мне больше ничего не нужно. Саиду, кстати, тоже.

При упоминании младшего сына Саид пошатнулся, упёрся рукой в край стола.

— Отец? Тебе плохо? — отодвинув для него стул, Валид присел рядом, за ним опустился на стул и Марат. — Прости нас за эти слова. Но гонки больше не будет. Всё закончилось.

— Где Саид? — Хаджиев-старший склонил голову и мотнул ей. — Только не говорите, что убили собственного брата.

— Нет. Он под домашним арестом, скажем так, — испытывал ли Валид вину? Ни грамма. Только перед Шахидат, жизнь с которой планировал совсем иначе. — Мы не отпустим его, пока не решим, что делать с ним дальше. Я не отпущу. Он слишком зарвался. Он предал меня.

Саид-старший побледнел и будто постарел за короткое время.

— Я запретил вашей матери и Саиду говорить об этом. И был уверен, что никогда не заговорю сам. Но, похоже, сейчас самое время. Я был против русской невестки. Не хотел, чтобы Марат женился на ней. Потому что знаю, как умеют они менять и ломать мужчин. Они другие, не такие, как наши женщины. Наверное, мы потому в них и влюбляемся. Любим всё необычное.

— О чём ты, отец?

Старик упрямо поджал губы, прищурился, будто вспоминая о чём-то.

— Она была очень красивой. Я тогда не часто приезжал в Москву и каждый раз, как осёл, пялился на русских девок. Мне нравилось смотреть на их полуобнажённые тела. Это развратно и отвратительно, но я мужчина, — братья переглянулись, явно не понимая, куда клонит отец. — Однако, я никогда не забывал, кто я есть, и всегда возвращался к вашей матери, к своей семье. Я бы никогда вас не бросил ради какой-нибудь шлюхи. Пусть я не всегда был добр с вами, но, несмотря на строгость, я всегда любил вас.

— Отец, я не понимаю, к чему ты клонишь, — у Валида закончилось терпение. Вскочив на ноги, нервно прошёлся по комнате. — Сейчас не время для этих разговоров. Мы помним, что ты наш отец.

Саид зыркнул на сына, и тот, склонив голову, сел обратно.

— То время было очень сложным. Нам приходилось отбивать свой бизнес у русских беспредельщиков, возомнивших себя элитой в малиновых пиджаках. Были кровавые побоища. Такие, что мы через день в лесах горы трупов закапывали. Как-то раз меня подстрелил тот, кого я считал другом. В спину выстрелил. Прямо у такого же леса. И закопал. Но я выжил. Не знаю, как выбрался из могилы.

— Отец… Ты никогда не говорил об этом, — Марат подался вперёд, вслушиваясь в рассказ Саида.

— Замолчи и слушай. Я брёл раненый по какому-то полю. Рядом находилась русская деревня, и я пошёл в её направлении. Как сейчас помню, как кружило надо мной вороньё. Ждали, что я сдохну… — кулаки отца сжались до хруста, и Валид про себя отметил, что не такой он ещё и старик. — А я полз до последнего. Не хотел подыхать такой позорной смертью. Но спустя время силы меня покинули, и я свалился на землю. А потом увидел её. Она склонилась надо мной, такая светловолосая, белая. В открытом коротком платье. Я сказал ей, чтобы оделась, и отрубился, — безрадостно хмыкнул.

— А потом?

— А потом пришёл в себя в её доме. Она жила на отшибе, на небольшом расстоянии от деревни. Она лечила меня сама. Собирала какие-то травы и поила меня отварами. Перевязки делала. Даже сама пулю вытащила. Очень смелая девушка. И такая красивая…

— Я помню… Ты тогда пропал на несколько месяцев, — снова подал голос Марат, и Валид перевёл на него удивлённый взгляд. Он тоже помнил тот случай. Когда уже все считали отца бесследно пропавшим, и лишь одна мать ждала его возвращения. И он вернулся. Спустя время. Сыновья даже не сразу узнали его. С длинной бородой, вдруг отчего-то поседевший. Он переступил порог дома, и мать бросилась к нему в объятия. Но то уже давно забылось. Так почему отец решил вспомнить?

А Саид продолжал, словно уже и не слышал никого. Погрузился в свои воспоминания, и лицо его непривычно просветлело.

— Она была немая, и мы общались на языке жестов. Она вкусно готовила. В основном ели овощи, но как она их готовила… Она умела всё. Умела доставить удовольствие, умела танцевать… Эта женщина была особенной. А потом я выздоровел и сказал ей, что должен вернуться к семье. Она всё поняла и приняла. Отпустила меня, хоть и было тяжело нам обоим. Я вернулся домой, но русскую красавицу забыть не смог. Я ездил к ней каждый месяц. Предлагал стать моей второй женой, но она отказалась принять Ислам. А потом у нас родился сын.