Встречая рассвет - Янина Логвин

Мы вновь вдвоем и наедине, укрытые от мира ночью. Последние дни мы так мало могли себе позволить из того, что уже вкусили однажды, что желание буквально искрами тока проходит сквозь нас, стоит соприкоснуться телами и ощутить тепло друг друга.

Он тоже действует на меня, как афродозиак, здесь нет сомнений. Несмотря на то, что я замираю в его объятии, все во мне мгновенно откликается и оживает. Реагируя на его негромкий голос и присутствие, дышит часто и жарко, сплетая узел из горячих вихрей внизу живота.

— Эшли… моя Эш… Я так скучал по тебе, сегодня весь вечер… а ты ушла. Когда-нибудь я не отпущу тебя. Совсем.

— Не отпускай, — повторяю я уже сказанное однажды, потому что сама не хочу его потерять.

Мэтью спускает губы на мою шею и целует, ласкает губами кожу, прижимаясь ко мне сильнее. Забравшись руками под пижамную футболку, сегодня уже смелее обхватывает грудь, касаясь пальцами моих напряженных сосков. Поглаживает их, нежно сминает полукружия, вновь поднимая низкое дыхание к уху:

— Ты пахнешь клубникой и радостью. Только ты так пахнешь.

— Это гель, я только что из душа.

— Нет, это ты, Эш… такая нежная. Мне мало трогать тебя.

Я таю от его шепота и прикосновений. От звуков собственного имени, и едва могу отвечать.

— А чего ты хочешь?

— Всего. Всю тебя. И не хочу напугать.

В признании Мэтью столько же чувства, сколько в руках желания. Слова звучат откровенно и честно, и не отозваться на них невозможно. Они одновременно волнуют и смущают меня, и он это чувствует. У меня нет опыта, но я не просто так играла с ним в кости и была смелой в прошлый раз, чтобы теперь, войдя в реку отношений, отступить.

Я не знаю, насколько это много — отдать себя, но на малое и сама не готова.

— Ты не можешь меня напугать, Мэтью, — отвечаю негромко, — у тебя мое сердце. С того самого дня, когда ты оказался здесь в первый раз и дал к себе дотронуться, я не могу тебя забыть.

— Эш…

— Правда тогда, засыпая рядом с опасным парнем, я и подумать не могла, что услышу от него нечто подобное.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он улыбается, продолжает целовать мое плечо, шею… и вдруг снимает с меня футболку. Легко обхватывает рукой и, пряча в своем объятии, просит хрипло, ведя губами по щеке:

— Распусти волосы, Эш. Я так хочу! Они у тебя необыкновенные.

Я распускаю, и он тут же, скользнув по спине горячей ладонью, подхватывает их под затылком, вплетая в пряди длинные пальцы. Поворачивает меня к себе лицом и глубоко целует, жадно раздвигая мои губы своими. Вместо слов говорит поцелуем то, что больше не скрывает в своем взгляде.

Ох, Мэтью. Самый горячий и невероятный парень. И снова земля уходит из-под ног, а реальность отступает. И то, что я женщина, ощущается в каждом его прикосновении ко мне и шепоте:

— Эшли…

— Мэтью…

— Люблю тебя, мисс Улыбка!

— Я тебя тоже люблю!

Он подхватывает меня и уносит к кровати. Опустившись на нее, усаживает к себе на колени, продолжая целовать. Раздевает так естественно, скользнув ладонью под резинку пижамных брюк, что я и не замечаю, как остаюсь обнаженной, а его рука уже гладит мое бедро.

С трудом оторвавшись от моих губ, Мэтью вдруг поднимает взгляд и замирает, крепко держа меня. Просит рваным шепотом:

— Скажи еще, Эш!

Наши лица близко, дыхания по-прежнему касаются друг друга, и блеск в его глазах горит ожиданием. Это признание парню — мое первое в жизни, но от этого не менее искреннее. Я не сомневалась и не думала, когда ответила. Я выдохнула сердцем, что чувствовала, и готова повторить это много раз.

— Я люблю тебя, Мэтью!

На этот раз уже мои руки пробираются под его футболку и гладят стройное, сильное тело, пока он продолжает держать меня. Мне нравится тепло его кожи, рельеф упругих мышц под ладонями и то, как он отзывается на мои прикосновения — темнеет во взгляде и затаивает дыхание. Как сглатывает желание, останавливаясь в миллиметре от моих губ.

— Разденься! — прошу его. — Я тоже хочу тебя чувствовать.

Он снимает с себя футболку одним движением и возвращается ко мне. Опускает плечами на постель и сам склоняется следом. Выдохнув мое имя, целует шею, ключицы, скользя горячими губами по моей коже… Я чувствую, как его рука проникает между моих ног и раздвигает их. Не торопясь, гладит бедро, поднимается выше, заставляя меня чаще дышать. Заставляя низ живота буквально плавиться в сладкой тяжести от предвкушения удовольствия. Того самого удовольствия, которое в прошлый раз прогнала боль.

Но я знаю, что оно обязательно вернется. С Мэтью не может быть иначе.

Мне уже знакома смелость его рук и нежность пальцев, но я все равно чуть вздрагиваю, когда он трогает меня там, где особенно нежно и где я еще не знала чужих прикосновений до него. Свожу колени и отпускаю неловкий смешок: «Прости», когда Мэтью опускает голову и сползает ниже. Целует живот, то прихватывая его губами, то лаская языком. Оставляет на коже влажные следы, которые заставляют меня дрожать. И вовсе не от холода ноябрьской ночи.

Так, может, от света напольного светильника? Который я собиралась, но не успела выключить перед тем, как услышала стук в окно. Свет приглушен, но сегодня мы определенно видим друг друга. Так, может, в этом причина?

— Ох.

Мэтью чувствует это неожиданное смятение во мне и поднимается. Обхватив рукой подбородок, мягко, но все же требует, серьезно глядя в глаза:

— Эшли, ты не должна меня стесняться. Никогда, слышишь!

— Знаю.

— Ты особенная для меня. Просто доверься и позволь любить тебя. Я обещал, что не обижу.

Да, обещал. На Утесе. Когда я откинулась над пропастью, а он держал крепко, не дав усомниться в силе его рук.

Слова звучат так близко у моих губ, что поверить им невозможно. И я верю. Всегда ему верила.

— Да.

— Ты для меня большое удовольствие, Эш. Поверь!

Он продолжает смотреть в глаза и ничего от этих глаз не скрыть. Я держу его за плечи и не знаю, чего хочу больше — крепко прижать к себе и никогда не отпускать, или позволить любить себя так, как он хочет. Как чувствует. Всецело ему доверяя.