Дракон и золотая фея - Хелена Хайд

На пути к своей желанной роли.

Знаю точно, что цветы из лжи

Ядовиты и убьют мгновенно.

Не поверю больше в миражи

Лишь с собою буду откровенна.

ВЕРЮ В ТО, настанет день

Когда я изгоню изгоя тень!

Десять минут.

Я попросила Карин засечь время, потому знала, что мне понадобилось ровно десять минут, чтобы отдышаться и прийти в себя после выступления.

Когда я уходила со сцены, в зале бушевал ураган. Выкрикивая мое имя, они буквально требовали, чтобы я осталась и спела еще, но по правилам мне нужно было уступить сцену следующему исполнителю, которым оказалась группа суровых мужчин, играющая хеви-метал. Эти парни, безусловно, были популярны, но удержать толпу после меня у них не слишком получилась, и добрая половина зрителей разошлась. В основном они двинулись к первой сцене, где в эти минуты выступал Брент. И едва я оклемалась, то и сама направилась туда. Правда, не в зрительский зал, а за кулисы, по коридорам для персонала.

Суета играла мне на руку. После того, как переоделась из яркого сценического костюма в повседневную одежду, я стала привлекать куда меньше внимания, и смогла незаметно проскользнуть за кулисы первой сцены. Иллюзии, создававшие антураж, были односторонними, так что незаметно выглядывая, я смогла увидеть не только Брента, великолепно поющего одну из своих песен, но и зал. Огромный зал, битком набитый зрителями! Никаких сомнений: сейчас народу здесь было намного, очень намного больше, чем на моем собственном выступлении. И все же… рано вешать нос! Когда Брент отстреляется, мы вместе зайдем посмотрим статистику чтобы узнать, сколько у кого было зрителей на моей последней и его первой песне.

— Эй, а вы кто? — услышала я за своей спиной и обернувшись, увидела молодого волонтера.

— А, извините, — неловко заулыбалась я в ответ на строгий взгляд. — Я подруга Брента, сама уже выступила, подошла просто посмотреть, как он там.

— Будьте добры, не стойте здесь, — строго отчеканил волонтер. — Это первая сцена, у нас тут жарко, знаете ли.

— Простите, не буду больше вам мешать, — кивнула я и, бросив на Брента последний взгляд, поспешила убраться, пока отсюда позорно не выволокли силком. Конечно, будь здесь менеджер Брента, он бы узнал меня и сказал, чтоб мне позволили остаться — как-никак, хоть мы почти и не разговаривали, но в лицо он меня точно знал. Вот только Майка Смита я нигде поблизости не углядела, так что решила просто удалиться.

Итак, я выступила и убедилась, что у моего соперника все более чем прекрасно (словно могло быть иначе). И теперь у меня не оставалось реальных поводов, чтобы не думать о сообщениях, которые я получила от Боконона в привате чата.

Сорок вторая гримерка.

Интересно, если я подойду к ней, меня с порога не пристрелят? И раз уж на то пошло… а знает ли вообще Эпей, как я выгляжу? Вернее, кем является Сирин из чат-рума «Карасс»? Меня там поджидают или наоборот — мое присутствие не входит в планы этого парня? С оглядкой на то, что уже произошло, ожидать следует всякого. И все же, я больше склонялась ко второму варианту. Потому что будь это ловушкой, чтоб навредить мне, и знай Эпей мое лицо — не нужно было бы придумывать лишней мороки с заманиванием в гримерку через чат на «придет/не придет». Куда эффективнее казалось просто выудить меня и отвести куда-нибудь, как это сделал Аид.

Но если так, то чего желает добиться парень, скрывающийся под ником «Боконон»? Что за игру он ведет, и для чего ему нужна эта встреча?

Пытаясь собрать мысли в кучу, я тихо шла по коридорам закулисных помещений, добравшись до первой секции гримерок. Тридцать пятая. Тридцать восьмая. Сороковая… А вот и она, сорок вторая. Дрожа от страха и волнения, я на цыпочках подкралась к ней и замерла, прижавшись ухом к прохладной двери, обитой синтетической кожей.

— И сколько ты здесь пробудешь? — донесся спокойный, безликий голос. В этот миг я вздрогнула — он показался мне смутно знакомым. Но уже через пару секунд немного успокоилась, поняв, что это было обманчивое первое впечатление. Голос говорившего был слишком типичным и серым, ничем не примечательным, и его легко можно было спутать с кем угодно. — До послезавтра, верно?

— Да, надолго не задержусь, — подтвердил второй говоривший. Этот голос был куда примечательнее, и потому я с уверенностью могла сказать, что его уж точно не слышала.

— Так как мы будем действовать дальше?

— Пока не могу ничего конкретно сказать, — слегка раздраженно прохрипел мужчина. — Мы прошлись по всем именам, которые были в списке сотрудников, и совершенно точно никто из базы не остался в живых. Но объекта среди них не было. Либо след оказался ложным и к «СтарКейдж» объект отношения не имел, либо работал неофициально, либо кто-то вычистил его имя из базы. Что, естественно, не может быть совпадением.

— От нас утечки информации точно быть не могло, — напряженно выдохнул безликий собеседник.

— Если утечка не от нас, то ты сам понимаешь, — сквозь зубы прошептал он.

— Надеюсь, что нет, — сплюнул мужчина. — Потому что если они вычистили информацию об объекте из базы сотрудников, то значит точно в курсе, кто является носителем. И в таком случае его уже наверняка забрали. Для нас это значит катастрофу. Тогда провалится не только атака, нас самих прижмут к стенке!

— Без паники. Будь это так, за все прошедшее время они бы уже что-то предприняли. А значит либо они в самом деле еще не нашли его, либо пока что объект остается неактивным, и главное — они не знают, как его активировать. В таком случае у нас еще будет время для ликвидации.

— Если мы найдем объект, — прошипел грубый голос. — У нас пока ни единой зацепки! Мы понятия не имеем, кого должны искать — пол, возраст, внешность… Все, что нам удалось разведать, это место, в котором объект спрятали. Но если след с кабаре был ложный, мы снова на исходной точке. Так же, как если предположить, что кто-то замел следы. И знаешь, для нас же лучше первый вариант, тогда хотя бы есть надежда, что анкерны все еще не добрались до него.

— Верить мы можем во что угодно, но объект нужно найти. Эти поиски и так затянулись надолго. Мы слишком задержались, возясь с одной единственной примитивной цивилизацией.

— И задержимся еще на дольше. Нельзя идти в наступление, пока у нас не будет стопроцентной гарантии, что объект ликвидирован и не сорвет нам все. Так что продолжай выполнять свою работу в этом городе. Если будут новости, с тобой свяжутся…

Едва поборов оцепенение, я мысленно дала себе пощечину и, всеми силами стараясь ступать как можно тише, отошла от двери. Чем сильнее я отдалялась от нее, тем больше ускоряла шаг. Они не должны увидеть меня! Не должны даже призрачно заподозрить, будто я могла слышать их разговор!

Повернув за угол, я сорвалась на бег и со всех ног понеслась куда глаза глядели. Лишь через несколько минут, убравшись достаточно далеко, позволила себе прислониться к стене и отдышаться, хватаясь ладонями за грудь, в которой отчаянно колотилось сердце.