Пёс, соединяющий сердца - Маргарита Южина

Когда из кухни стали доноситься ароматы, Людмила не выдержала:

– Пустите меня, я тоже хочу, – попросилась она. – Лев, немедленно дай мне тоже кусочек, им же даешь!

– Они дегустируют, а ты вот этот возьми… Все уже готово. Давай, накрывай на стол, а я…

В это время раздался звонок. Теперь Людмила так опрометчиво не распахивала дверь. Она пристально посмотрела в глазок. Потом постаралась вспомнить – кто бы это мог быть. У двери стояла моложавая женщина.

– Ой, чего это я женщину на пороге держу.

Она раскрыла двери.

Женщина пришла не одна, у нее на поводке сидел Гурон, а рядом стоял мальчишка.

– Здравствуйте, – поздоровалась женщина.

И мальчишка тоже поздоровался, потом толкнул мать в бок:

– Мам, смотри, какой у них Мишка стал… Как игрушка…

Да, Мишка был тут. Да и Рыжик сюда пришел, посмотреть, что за гости на их мясо пожаловали. Но если Мишку Гурон знал и почти не заметил его, то на кота оскалился и зарычал.

И тогда Мишка, который до смерти боялся этого пса и всегда прятался за Людмилу при виде этой пасти, кинулся на защиту друга. С грозным лаем, поджав хвост, но яростно щелкая зубами, маленький пес пытался прогнать врага. Это была его семья, его дом, его кот, и он должен был их защищать.

– Гурон, фу! – грозно рыкнула женщина.

Гурон не столько испугался окрика, сколько удивился такой выходке Мишки, Груши, как его раньше звали.

– Мишка, да что ты, – схватила на руки возбужденного пса Людмила. – Это наш гость. И Рыжика он не тронет. Его попробуй тронь.

И в самом деле, Рыжик даже не шелохнулся, только приподнял верхнюю губу и выдал дежурное шипенье.

– Милочка, давай я ребят уберу, а вы поговорите, – уже сгребал в охапку животин Мышкин.

– Вы ко мне? – запоздало поинтересовалась Людмила, когда Лев Венедиктович увел питомцев.

– Да… – мялась женщина. А потом вдруг быстро заговорила, боясь, что ей не дадут высказаться. – Понимаете, я Марина Курищева. Жена Ивана Курищева, который… Ну в общем…

– Я поняла, – насупилась Людмила. – И что? Теперь вы пришли отбирать у меня Мишку? Я вам сразу говорю, что…

– Да нет же! Что вы! – воскликнула Марина Курищева. – Я пришла… в общем, я ушла от мужа.

– Как ушли? От Курищева? – не сразу сообразила Людмила. – Это из-за меня?

– Да, мы ушли совсем. И… Вы к этому не имеете никакого отношения, просто… у нас давно возникли разногласия, и я… Мы так решили, – с волнением мяла поводок в руках Марина Курищева. – А тут еще… Приходила женщина из органов опеки, говорила, что мы неправильно воспитываем ребенка…

– Это Курищев неправильно воспитывал, – поправила Людмила.

– Нет-нет, – махнула рукой Марина. – Я тоже… Если я все это допустила, значит, и я тоже… Вот и… мы сейчас уезжаем к моим родителям, а Гурон… Его некуда деть. Это моя собака, я его покупала, у меня и документы все. Но как-то так вышло, что с ним все время занимался Иван, ну и… я не хочу, чтобы Гурон вырос рвачом. Он еще молодой, ему года нет. Может быть… Иван рассказывал, что вы хотели его кому-то пристроить? Я уже и отказную написала. Или дарственную надо? Как правильно?

У Людмилы загорелись глаза:

– Вы на самом деле хотите отдать Гурона? И вам не жалко? Нет, я с удовольствием передам его в надежные руки, там очень хороший человек. Гурона знает. Только вам не жалко?

– Жалко, – кивнула женщина. – Очень жалко, поэтому и отдаю. Гурон – не та собачка, которую с радостью возьмут на квартиру, мама у меня пожилая, ей нельзя тревожиться, а Ивану я не могу его оставить.

Людмила присела возле собаки на корточки… Тот ничего не понимал – если они пришли в гости, то почему его не отпускают с поводка? А если они пойдут гулять, то… Чего тут так долго разговаривать? Пора уже идти!

Пес беспокоился. Волновался. Людмила погладила его по голове. Жил себе пес, жил… Рос таким, каким было угодно хозяину, – выполнял его команды, старался его не огорчать, а в результате…

– Лева! – крикнула Людмила.

Мышкин тут же появился в дверях.

– Лева, я тебя очень прошу, сходи вот по этому адресу, там живет мужчина, его зовут Владимиром, приведи его сюда, скажи, что Гурон ждет. Если можно, поскорее.

Мышкин только кивнул, взял адрес и быстро ушел.

– Вы проходите, – пригласила Людмила. – Гурона… а берите его с собой в кухню, а то там, в комнатах, малышня…

– А можно я пойду… к малышне? – спросил вдруг Эдик.

Людмила посмотрела на мальчишку. Теперь он совсем не напоминал того наглого, уверенного подростка, который встретился ей в первый раз. Да… Собак она жалеет, а вот то, что у мальчишки вся жизнь испорчена, она и не подумала.

– Конечно, иди, – кивнула она и улыбнулась. – Возьми вот сухарики… Их Мишка очень любит, угостишь. Только… это просто сухарики, без соли и специй. Я их Мишке сама делаю.

Мальчишка взял горсть сухарей и поспешил в комнаты.

Марина Курищева прошла в кухню, возле ее ног улегся Гурон. То есть он сначала облизал все чашки Мишки и Рыжика… Да, у Рыжика тоже здесь стояла своя чашка, Людмила купила. После того как чашки были начисто облизаны, пес улегся возле ног хозяйки и грустно уложил голову на лапы.

– Мы с Иваном познакомились еще в институте, – начала рассказывать Марина. – Оба были нищие и счастливые… Даже вспоминать странно. Иван так хотел детей, собак, кошек… Он вообще был… как пластилин. А потом… Потом мой отец резко пошел в гору. Родители стали нам помогать. И хорошо помогать. Я у них единственная дочка. Нам помогли купить квартиру. Да чего там помогли – купили. Появился Эдик. Вот тогда у моего отца и вовсе крышу снесло – стал высылать большие деньги. А Иван стал к этому привыкать. Мне это совсем не понравилось, я попросила, чтобы папа не присылал деньги. И тогда отец придумал открыть для Ивана свое дело. Прибыльное. Вот и вложил деньги в магазин. Сначала это был даже не магазин, а палатка. Но… тут уж Иван не сплоховал. Оказывается, ему жутко нравилась власть!

Женщина задумалась и замолчала. Людмила налила ей чаю, поставила перед ней конфеты. Марина будто бы опомнилась.

– Ой, спасибо, – улыбнулась она. – Я вас совсем заговорила.

– А нам все равно Владимира ждать, так что… рассказывайте, – успокоила ее Людмила.

– А больше и рассказывать нечего, – пожала плечами женщина. – Иван ушел в работу, у него там все получалось, а когда не получалось, он запросто мог сорваться на мне. Правда, сильно много не позволял себе распускаться, контролировал.

– Ну так… Он же любит вас, – не знала, чем утешить женщину, Людмила.

– Да никого он не любит, – горько усмехнулась та. – Просто… Папа мой мудрый человек, он все переписал на меня. Все палатки и первые магазины, в которые отец вкладывал деньги, он оформлял на себя. А уже те, которые Иван сам открыл… Те нажиты в совместном браке и подлежат разделению в случае нашего развода.