Кукольный домик - Анна Гурова

– А ты уверен… – начал Доминик.

– Я не знаю точно, что будет, – сказала Малышка. – Но мы должны попробовать.

* * *

Вскоре все они, включая Тахира, который плелся сзади, потихоньку прокрались на кухню, взобрались на стол и молча столпились в сумерках под стеной.

Вилка зловеще торчала из стены прямо у них над головами, отбрасывая на клеенку длинную черную тень. Казалось, эта тень перечеркивает всю их зимовку.

Куклы со страхом поглядывали в темный коридор и прислушивались – не раздастся ли во тьме стук когтей? Их дом – больше не их дом. Он захвачен безжалостным врагом. Врагом, который держит в плену Ле и, может, в этот самый миг отгрызает ей голову!..

– Ну что? – прошептала Орбита. – Кто это сделает?

– Давайте я, – сказала Малышка. – Это была моя идея – мне и расхлебывать кашу. И пусть на меня падет проклятие!..

Она вспомнила, как черная тень стекала с вилки на руки Анюты, и содрогнулась…

– Я помогу, – сказал Шикамару. – Ниндзя не должны бояться колдовства.

– И я, – тут же встряла Дженни. – Я ужасно хочу, чтобы мама проснулась!

– А я не буду, – сказал Тахир. – И не обязан. Самоубийца я, что ли? Вовсе не собираюсь превратиться в жабу или еще что-то похуже!

– Я тоже не хочу быть жабой! – всхлипнула Орбита. – Но как я могу бездействовать, когда в сарае лежит Марго?!

Доминик мрачно посмотрел на них и шагнул вперед.

– Пусть я превращусь в кого угодно, – сказал он, – зато буду всю жизнь помнить, что оказался смелее Тахира! Лучше быть отважной жабой, чем трусливым красавчиком!

– Мы должны сделать это все вместе! – сказала Малышка.

Они дружно ухватились за черенок вилки и дернули на себя.

– Ну-ка, поднажали! – командовал Доминик. – Раз, два… Оп!

С третьим «оп» вилка вдруг легко вылетела из стены. Все попадали на стол. А когда поднялись, то увидели Тахира с вилкой в руке.

– Я тоже решил вам помочь, – сказал он.

– А проклятие? – Малышка вскочила, уставившись на вилку.

Вилка больше не была черной. Она стала обычной – только ржавой.

И тень, окружавшая ее, исчезла.

* * *

В это самое время, далеко-далеко от дачи, мама девочки Алисы стояла, опираясь на лыжные палки, на вершине самого высокого горнолыжного склона. Небо уже потемнело, внизу сияли огни, толпился народ в очередях на подъемники, и черные точки скользили по склонам, а тут только свистел ветер и поскрипывал снег. В свисте ветра чудились далекие голоса…

«Кто это меня зовет?» – удивилась мама. Она сняла шапку, чтобы лучше расслышать. Ветер взвыл вдвое громче прежнего и накидал ей снега в волосы. С вершины горы она видела десятки и сотни лыжников. Вот там, среди кочек и трамплинов, мелькает красная Алискина куртка. Она только что поехала вниз с этого, самого сложного, склона. Конечно, она боится, но и виду не показывает. Понимает, что мама все равно не пожалеет – только задразнит.

Мама сама прекрасно знает, что гора слишком опасна. Но чтобы стать сильным, надо стать бесстрашным. Ради этого и устраиваются самые жестокие испытания, пока ты весь – и характером, и душой, и сердцем – не станешь твердым, как камень. Без этого не прожить, не добиться успеха… Что важнее, чем стать круче всех?

Мама нахмурилась. Когда-то она знала ответ на этот вопрос. Но забыла.

Она нахлобучила шапку, но голос не замолк.

«Кто же зовет меня? И голос какой-то очень знакомый! Но откуда? Может, это Алиска? Нет, она слишком далеко… Ух как она несется! Как бы не переломала ноги… А новые уже не приставишь…»

Мама нахмурилась. Не приставишь ноги?

Марго!!!

И тут словно пробку выдернули из ее памяти – она вспомнила…

* * *

…как держит волшебную вилку, и чернота c нее течет прямо на руку, и никак от нее не избавиться!

– Фу, что это!

И, как наяву, раздается вкрадчивый шепот злой старушки:

– Это, деточка, плата. За волшебную вилку надо что-то отдать взамен.

– Что?!

– То, что настоящей ведьме только мешает.

Бабушка шепчет что-то Анюте на ухо.

– Не хочу! – со страхом восклицает Анюта.

Она бросает вилку, но та словно прилипла к ее руке.

– Ну так воткни ее в стену – и пусть то, что я у тебя забрала, хранится тут веки вечные, пока не рухнет мой старый дом! А теперь забудь! Забудь все!

Только теперь Анюта вспомнила, что прошептала ей злая бабушка.

«Ты научишься колдовать, – сказала она, – но потеряешь способность любить».

* * *

Ветер с воем взметнул снежинки в небо, пробудив маму от воспоминаний. Алиска благополучно съехала и радостно махала рукой снизу. Мама резко оттолкнулась палками и покатилась вниз по склону.

– Алиска, – крикнула она, – поехали скорее, нам нужно на дачу!

* * *

Все куклы уже перевели дыхание, одна Орбита так и стояла, зажмурившись.

– Ну как? – дрожащим голосом спросила она. – Я уже превратилась в ужасное чудовище?

– Ага, – сказал Доминик. – На голове у тебя рога, вместо носа поросячий пятачок, а сзади хвост.

– А кожа вся зеленая и покрыта чешуей, – поддержала Дженни.

Малышка ничего не добавила. Она тщательно вытирала руки о подол.

– А вместо ног у тебя теперь щупальца, как у осьминога… – продолжал Доминик с очень серьезным видом.

Тут уж Орбита не выдержала, открыла глаза и с ужасом посмотрела вниз.

– Ах вы!.. Со мной же ничего не случилось!!

– Кстати, вроде бы действительно ничего не изменилось, – сказал Тахир Малышке, пока Орбита гонялась за Домиником, чтобы надавать ему пинков. – Проклятие снято?

– Думаю, да. Что скажешь, Шикамару?

– По крайней мере на нас оно не пало.

– И что теперь?

Куклы еще не успели задуматься, как вдруг позади них раздалось покашливание:

– Кхе-кхе… Я вам не помешаю?

Все оглянулись и ахнули. На пороге крысиного лаза стояла кукла: в летнем платье, бледная, грязная, босая и лохматая, вся в снегу – настоящая Золушка. Только глаза у нее весело горели синим пиратским огнем.

– Какой приятный сюрприз! – сказала она. – Вся моя старая банда в сборе!

– Мамочка! – первой закричала Дженни и повисла у нее на шее. Вслед за ней к Марго кинулись и все остальные.