Тот, кто виновен - Себастьян Фитцек

– Но я не любая мать.

– Вот это я и хочу сказать.

Черт, что он о себе возомнил?

Ким сделала большой глоток из стакана, который с превеликим удовольствием разбила бы сейчас о голову этого гнома.

– Значит, ты считаешь себя знатоком женщин? Тогда я кое-что тебе скажу, профессор Самонадеянность: я не боюсь за Йолу. Да, это правда. И у меня нет угрызений совести. Как мать, которая не хочет брать своего младенца на руки после рождения, я знаю, что это неправильно, но не могу ничего поделать со своей природой.

Говоря, она случайно плеснула водой на свой костюм.

– Я никогда не хотела ребенка, Тоффи. Это была идея Макса. У меня нет ни его инстинкта наседки, ни синдрома жертвенности. Это Макс настоял на том, чтобы взять Йолу на воспитание.

– Ты хотела оставаться независимой, – кивнул Тоффи.

– Снова неправильно. Я не хотела испытывать страх. Знаешь, что такое дети? Тревога. Тысячи, миллионы причин для тревоги. Что они задохнутся во сне, утонут в бассейне, попадут под колеса пьяного водителя или потеряются в метро. Я не хотела волноваться. Не хотела ждать в реанимации, пока выйдет врач и беспомощно пожмет плечами. Мчаться по вызову к озеру, на котором треснул лед. И никогда, никогда, никогда не хотела ждать звонка из полиции, нашли ли они наконец моего ребенка, который попал в руки какого-то извращенца. Ты это понимаешь?

Выражение лица Тоффи не изменилось.

– ТЫ ПОНИМАЕШЬ? – закричала Ким со слезами на глазах.

– Где ты была вчера вечером? – невозмутимо спросил он.

– Да пошел ты.

– Где?

Она встала.

– Ты хочешь услышать, что я трахалась с другим мужчиной? Ладно, я признаюсь в этом. У меня любовная связь. Но это не секрет, спроси нашего семейного психолога. И да, это причина, почему я отдалилась от Йолы за последние годы. Долгое время она была единственным, что связывало меня с неудачником.

– А сейчас еще и отсутствие брачного контракта, верно? Кто же захочет платить алименты, – прокаркал Тоффи с наигранным сожалением.

Ким брезгливо улыбнулась.

– Что-нибудь еще?

– Да.

Тоффи подошел к своему письменному столу и взял карандаш.

– Адрес и его имя.

– Чье?

– Твоего любовника, Ким. Извини, но в случае с такой искусной лгуньей, как ты, мне все же придется проверить алиби.

МАКС

– Кто вы? – спросил я пленницу.

Космо тоже забрался в кузов и закрыл за нами дверь. При тусклом освещении женщина напомнила мне Ким, только с темными волосами. Такая же стройная фигура, кожа почти без морщин, если не считать две ямочки на щеках. Даже этот спортивный костюм с шелковистым отливом мог бы висеть в шкафу моей жены. Сходство заканчивалось лишь на тяжелых рабочих ботинках.

– Пожалуйста, помогите мне! – сказала она. – Меня похитили.

– Кто?

Женщина покачала головой:

– Понятия не имею. Они просто проникли к нам в дом, оглушили меня и забрали с собой. Я очнулась только здесь.

– Они?

Она снова покачала головой.

– Он или они, один или несколько. Без понятия. Я ничего не помню.

Она сидела на откидной скамье, прислонившись спиной к стенке, и указала связанными руками мне на грудь.

– За вами стоит какой-то ящик. Там инструменты?

Я повернулся. Космо, который был ближе к оливково-зеленому металлическому ящику, о который я ударился, уже открыл его и присвистнул сквозь зубы.

– И что же у нас тут?

– О господи! – Глаза женщины расширились, когда она увидела пистолет, который мой брат достал из ящика.

– Они хотели меня убить, – прохрипела она.

– Возможно.

Я взял ее руки, проверил наручники. Запястья тонкие, но браслеты затянуты слишком туго, самостоятельно освободиться у нее не получится.

– Посмотри, нет ли там чего-то еще, кроме пистолета, чтобы открыть эти штуки, – попросил я Космо.

– Хорошая идея. – Женщина мне улыбнулась. Ее зубы блестели, как после профилактического осмотра у стоматолога.

– Как вас зовут? – спросил я, пока Космо рылся в ящике.

– Сандра, – ответила она, и вдруг ее глаза снова расширились, словно в голове мелькнула ужасная догадка.

Она взглянула на моего брата.

– Вы ведь не заодно с теми?

– Сандра, а дальше? – невозмутимо продолжил Космо.

Она сглотнула.

– Ошацки.

Мне показалось, что я ослышался.

– Как психолог Гаральд Ошацки?

По ощущениям, у меня по спине начал спускаться целый муравейник, и мне захотелось почесаться.

Женщина возбужденно закивала.

– Это мой отец, да. У вас в руке ключ?

Космо наклонился к ней и кивнул.

– Да. Нашел его в ящике-сюрпризе между ножом и другими инструментами. Какое совпадение, не правда ли?

– Что вы имеете в виду? – Раздраженный взгляд Сандры метнулся ко мне. – Что он имеет в виду?

– Он не доверяет вам, – ответил я и взглядом дал Космо понять, что разделяю его подозрение.

– Хочешь сказать, она слишком хорошо выглядит? – спросил его я.

Космо кивнул.

– Чистые волосы, слегка растрепанные, словно сама их взъерошила? Свежий макияж, никаких следов слез, потекшей туши или размазанной подводки…

Пленница возмущенно фыркнула.

– Послушайте, если я не плакса, то это еще не значит, что я лгу.

– А если мы выглядим как лохи, то это еще не значит, что мы такие, – оборвал ее Космо.

Она сделала глубокий вздох и посмотрела сначала на меня, потом на Космо.

– Сами подумайте, зачем мне самой себя связывать?

– Понятия не имею, – ответил ей я. – Но мы это выясним.

– Отличная идея, вызовите полицию.

– Нет.

– Нет? – Ее голос дрожал, как крылья колибри.

– Нет, – повторил я. – Если ты и правда дочь этого психиатра, то сейчас приведешь нас к нему.

ФРИДА

Ее машина уже почти час стояла на парковке «Макдоналдса», на пересечении Врангель– и Скалитцерштрассе, куда хватило остатков бензина, а Фрида все еще сидела, крепко вцепившись в руль, словно от этого зависела ее жизнь. Сначала от шока ее бросило в холод, сейчас на лбу выступили капельки пота.