Дочь адмирала - Луиза Аллен

Сделав для храбрости глубокий вдох, Хелена с показным спокойствием поднялась по ступеням.

– Доброе утро, Ловадж, – поздоровалась она.

У лакея отвисла челюсть. Дверной молоток вылетел у него из рук и с громким стуком ударил по доске.

– О… доброе утро, мисс Уайтт. Прошу прощения, мэм… я не ожидал вас увидеть.

На стук с недовольным видом вышел Фиш.

– Послушай, парень… Мисс Хелена?! – Если бы Хелена не была смущена, то наверняка рассмеялась бы, так как дворецкий, не веря своим глазам, открывал и закрывал рот подобно рыбе. – Простите, мисс Уайтт, я не одет должным образом… – И действительно – Хелена впервые видела его в одной рубашке и полосатом жилете, да к тому же подпоясанным фартуком. – Я не знал, что вы… не дома, мисс Хелена.

Хелена изобразила улыбку.

– Такое прекрасное утро, Фиш, правда? Я не удержалась и решила немного подышать свежим воздухом. Пожалуйста, распорядитесь, чтобы мне в комнату принесли горячего шоколада.

Фиш наконец пришел в себя и поклонился.

– Слушаюсь, мисс Хелена. Я тотчас пришлю к вам горничную.

Поднимаясь по лестнице, Хелена вдруг вспомнила, что на ней нет чулок. Она спустила с плеч плащ, чтобы прикрыть подолом лодыжки. Даже неболтливые слуги леди Брейки сгорели бы от любопытства, если бы увидели, что молодая госпожа вернулась домой с голыми ногами.

У себя в спальне Хелена поскорее сняла платье, накинула халат и опустилась в кресло перед туалетом. Из зеркала на нее смотрели испуганные глаза, а прическа представляла собой настоящее птичье гнездо: с одной стороны не осталось ни одной булавки – она потеряла их в постели Адама. Хелена поспешно заколола спутанные волосы и распушила слежавшиеся завитки.

В дверь постучали, и вошла Люси.

– Ой, мисс, где вы были? – Глаза у служанки возбужденно блестели.

– Просто гуляла, – спокойно ответила Хелена. – Возьми щетку и расчеши мне волосы. Под капюшоном вся прическа помялась.

В зеркале отразилось потрясенное лицо Люси, которая смотрела на нетронутую постель Хелены.

– Люси, надеюсь, ты не станешь огорчать мою маму или леди Брейки упоминанием о моей утренней прогулке, – спокойно произнесла Хелена.

Люси поняла скрытый намек.

– Конечно, мисс Уайтг, я ничего не скажу.

– Хорошо. – Хелена встретилась взглядом с горничной. – Кстати… мое прогулочное платье… я повесила его на ширму. Ты можешь взять его себе. Мне цвет не идет.

Девушка присела в книксене и стала осторожно расчесывать спутанные локоны.

– Спасибо, мисс Хелена. Оно будет у меня выходным. Но… мисс Хелена, вам вовсе не надо этого делать… вы же знаете, что я ничего против вас не скажу…

Хелена коснулась руки Люси.

– Я знаю, Люси, милая, но я хочу подарить тебе это платье.

Одевшись и спустившись вниз, Хелена нашла дядю, тетю и маму в маленькой столовой. Обойдя стол, она поцеловала каждого в щеку и села на свое место.

– Ты замечательно выглядишь, моя дорогая, – с восторгом отметил дядя. – Я беспокоился, что после морского ветра в Селси лондонский воздух тебе не подойдет, а ты цветешь как розочка.

Хелена, зная, что щеки у нее пылают по другой причине, с трудом выдавила улыбку.

– Ох, сэр Роберт, вы слишком долго плавали по морям! Дело не в воздухе, а в красивом лейтенанте. Вот почему раскраснелась наша племянница, – пошутила леди Брейки и, наклонившись, ободряюще похлопала Хелену по руке. – Не так ли, милочка?

Хелена опустила глаза, изобразив скромницу, но от нее не укрылся испытующий материнский взгляд: леди Уайтт не была уверена в том, что дочь счастлива.

Семья не успела закончить завтрак, как послышался стук в парадную дверь и голос Фиша:

– Доброе утро, миссис Раулетт. Я не уверен, мэм, что ее светлость принимает…

– Неважно, Фиш. Я не хочу тревожить ее светлость, так как мне нужна мисс Хелена.

– Хорошо, мэм. Я спрошу…

Но Порция уже пронеслась мимо него. Хелена поспешила к двери и взяла Порцию за руку.

– Спасибо, Фиш. Порция, пойдем в оранжерею.

Из столовой появилась леди Брейки и с удивлением посмотрела на Порцию, которая обычно не вставала раньше одиннадцати часов.

– Доброе утро, миссис Раулетт. Как вы рано сегодня. Надеюсь, вы не заболели?

– О, в такое чудесное утро, леди Брейки, я не могла усидеть дома, – весело защебетала Порция.

Хелена увидела, что на лице Фиша промелькнуло облегчение: он, очевидно, решил, что они вместе где-то веселились, а это, по крайней мере, означает, что Хелену сопровождала замужняя дама.

Подхватив Порцию под руку, Хелена увлекла ее в оранжерею. Как только за ними закрылась дверь, Порция воскликнула:

– Ну, милочка, что же произошло прошлой ночью? Я глаз не сомкнула… Этому человеку я не доверяю.

– Какому?

– Как какому? Лейтенанту Бруксу, разумеется! Я обычно не ошибаюсь в людях. Правда, вначале он мне понравился, но теперь совсем не нравится. Он так на тебя смотрел… Надеюсь, ты не допустила с ним никакой опрометчивости?

– Мы помолвлены, – еле слышно ответила Хелена, опускаясь на скамью.

– Господи, Хелена! Ты же говорила, что любишь Адама Дарвелла!

– Люблю. Но Брукс меня шантажирует и втерся в доверие к моей семье. Они одобряют этот брак, а если я ему откажу, то он погубит и меня, и Адама.

– У лорда Дарвелла было уже столько скандалов, а в результате единственный ущерб – это репутация повесы. Какой вред может причинить ему Брукс?

Хелена боролась с искушением рассказать все: о французе, о документах и таинственных делах Адама. Но тут она вспомнила, какое место в правительстве занимает мистер Раулетт, и поняла, что не может поставить Порцию в двусмысленное положение.

Взяв подругу за руку, она очень серьезно посмотрела ей в глаза.

– Я не могу тебе это сказать, но у Адама есть секрет. Пожалуйста, не сердись.

– Хорошо, я не стану мучить тебя вопросами. Но скажи, что же произошло прошлой ночью и каким образом ты очутилась в моем павильоне? Что было потом? Я видела, что за тобой пришел не кучер твоей тети.

Хелена вздохнула.

– Нет, это был кучер лорда Дарвелла, и ночь я провела в постели Адама.

На лице Порции отразились одновременно ужас и изумление, и Хелена поняла всю чудовищность сказанного ею.

– Что ты сделала? – задыхаясь, вымолвила Порция. Ее считали кокеткой и ветреной особой, способной эпатировать общество, но незамужняя Хелена перешла все границы дозволенного. Наконец Порция обрела дар речи: – Расскажи мне все с самого начала, Хелена. Во-первых, каким образом ты очутилась в Воксхолл-гарденз?