Сила восьми. Научное доказательство эффекта молитвы и группового намерения - Линн Мак-Таггарт

* * *

Когда мы начали планировать «Эксперимент 9/11», я тщательно старалась придерживаться схемы «Эксперимента по миротворческому намерению» 2008 года. Мы будем повторять наше намерение каждый день в течение восьми дней, как делали в 2008 году, и привлечем к участию главных членов нашей исходной научной группы: Гэри, Роджера и Джессику Аттс.

Салах и я были единодушны относительно цели – ею должен был стать Афганистан. Ко времени проведения нашего эксперимента война бушевала уже почти десять лет. Гильменд и Кандагар в Афганистане, две крупные провинции на юге и два главных оплота «Талибана» удерживали первенство по потерям как среди военного, так и гражданского населения среди всех областей страны. В обеих провинциях не так давно звучали взрывы террористов-смертников, а кроме того, эта область Афганистана, граничившая с Пакистаном, являлась крупнейшим в мире рынком опиума и целью террористических атак извне. Те, кто участвовал в борьбе против сил НАТО, действовавших под эгидой «Война против террора», представляли собой смесь из бойцов «Талибана» и воинственных родоплеменных группировок, вовлеченных в торговлю опиумом. После миротворческой инициативы 2010 года, предпринятой тогдашним афганским правительством с «Талибаном» и не оправдавшейся, и, после того, как НАТО предприняло в ответ новые наступательные операции, насилие усилилось.

Copperstrings спроектировали веб-платформу, практически идентичную той, которую мы применяли для «Эксперимента по миротворческому намерению» 2008 года, но с двумя отличиями: у нас будут два комплекта тех же веб-страниц – один на английском и один на арабском языках, – и мы арендуем еще более мощный сервер, чтобы застраховать себя от отказа сайта. Поскольку «Единое событие» все три дня планировалось транслировать по Сети, Таджик связал нас с женщиной, только что открывшей телестанцию в Интернете. Она предложила нам с Салахом вести ежедневную прямую трансляцию эксперимента, подключая наше вещание к веб-трансляции самого события.

Что касается вещания, Салах мужественно начал с извинения от имени всех арабов за то, что они были недостаточно бдительны, чтобы предотвратить эти атаки, а я принесла ответные извинения от имени Запада за «агрессивную и насильственную реакцию на события 9/11» и предложила дать взаимные обещания «работать во избежание насилия и политической и экономической эксплуатации, предоставляя альтернативу войне и экономическому и политическому превосходству Запада любой ценой». И оба мы пообещали «работать для большей толерантности к различиям всех вероучений и мировоззрений».

Когда настало время для намерения, на веб-страницах открылись изображения афганского мальчика в окружении белых голубей и рукопожатия двух рук – европеоидной и арабской – символа сближения Востока и Запада.

На этот раз наш «Эксперимент по миротворческому намерению 9/11» привлек участников из 75 стран – от Исландии до Бразилии и от Калифорнии в США до Индонезии, включая каждое арабское государство на планете. Люди участвовали всеми возможными способами; через гигантский экран на месте проведения «Единого события»; с горных вершин; во время церемонии курения трубки мира коренных американцев. Один мужчина, который был за рулем во время проведения эксперимента, каждый день делал остановку, чтобы принять участие. («Я всегда чувствовал энергетический сдвиг в течение десяти минут после часа от начала эксперимента», – сказал он.) В итоге в «Едином событии» приняли участие много тысяч человек, учитывая одновременные трансляции, и еще семь тысяч подписались на наш веб-сайт и десятки тысяч настроились на мою ежедневную веб-трансляцию.

На третий день «Эксперимента по миротворческому намерению» я приободрилась, узнав, что США подтвердили планы на открытие своего представительства в Катаре, в городе Доха, для проведения мирных переговоров «Талибана» с Западом. Но после окончания эксперимента 18 сентября нам снова пришлось запастись терпением на три с половиной месяца и позволить событиям разворачиваться своим чередом до истечения 2011 года, чтобы мы могли определить, оказало ли наше намерение какие-либо воздействия. Тем временем мне предстояло найти кого-то из военных сил Америки, кто пожелал бы раскрыть нам подлинные цифры.

* * *

Ни одно официальное лицо, причастное к американскому конфликту, не хочет говорить о жертвах. Я потратила несколько месяцев, подбираясь к представителям практически всех крупных организаций, вовлеченных в «Войну против террора»: Госдепартаменту США; МООНСА (Миссия Организации Объединенных Наций по Содействию Афганистану), которая занималась подсчетом потерь среди гражданского населения; правительству Афганистана; миссии объединенных сил внутри Афганистана и различным департаментам внутри НАТО. В итоге это привело меня к Международным силам содействия безопасности (МССБ), миссии НАТО, которая была учреждена Советом Безопасности ООН первоначально для обучения афганских формирований, но полномочия которой переросли в управление боевыми операциями в этих регионах.

Большинство организаций не желали раскрывать все свои цифры – МССБ заявляли, что у них не имеется таблиц с информацией о военных потерях, которые они могли бы обнародовать, но у них имелась масса данных о вражеских атаках и потерях среди гражданского населения. МООНСА имела месячные данные по отдельным секторам страны за 2009 и 2010 годы, но не за 2011-й.

Когда я окончательно надоела МССБ, меня допустили к ее официальному пресс-секретарю, немецкому генералу по имени Карстен Якобсон, от которого было чуть больше толку, хотя он был уклончив относительно каких-либо сведений. Якобсон предупредил меня, что статистика жертв военных действий не совсем надежна, поскольку, когда солдат получает ранение, его обычно отправляют на родину и объединенная армия НАТО не имеет дальнейших сведений о том, выжил он или умер. В итоге, главным образом, чтобы избавиться от меня, он направил мне официальный отчет из базы данных объединенной информации сетевой станции афганской миссии НАТО о развитии войны за несколько лет вплоть до 13 января 2012 года, и я наконец получила возможность добыть ежегодный отчет МООНСА за 2011 год о потерях среди гражданского населения. Оба ряда данных могли представлять подчищенную версию военных потерь, но, поскольку я использовала их для общего сопоставления, они по крайней мере должны были обеспечить последовательность.

Оба отчета в значительной степени облегчили нам работу: сравнительные потери среди военных и гражданских, а также различные виды вражеских атак с потерями за прошедшие годы и комплексный анализ тенденций в различных видах насилия, так что нам не понадобилось привлекать профессора статистики для получения окончательных цифр. Статистика в этих отчетах содержала численность атак со стороны противника в различных секторах Афганистана, включая Юг, цель нашего намерения, а также численность использованных самодельных взрывных устройств, включая мины, основной способ, которым афганские боевики борются с военными силами НАТО, заодно вызывая более 60 процентов потерь среди гражданского населения, согласно МССБ. По всем этим сведениям мы могли проанализировать ситуацию в сентябре 2011 года и в течение двух последующих месяцев по сравнению с тем, что происходило в течение месяцев и нескольких лет до проведения нашего эксперимента.