Про людей и звеzдей - Ирина Майорова

Асеева честно попыталась проверить информацию из Инета. Для начала позвонила двум театральным фанатам из числа шапочных знакомых. Осторожно поинтересовалась, не намечается ли в жизни актера Саидова каких-то изменений. Оба ни о чем подобном не слышали: «Какие сейчас могут быть изменения? Сезон только в октябре откроется. Нового он ничего вроде не репетирует…» Не дав фанатам полюбопытствовать, чего это такого про Саидова нарыло «Бытие», Асеева прощалась и нажимала отбой. Потом набрала приемную ректора ГУУ. Там ее очень вежливо и в то же время вполне определенно послали, заявив, что справок о преподавателях и студентах по телефону не дают. По единственному найденному редакторшей телефонному номеру в музее-усадьбе Кусково ответила какая-то бабулька, которая начала лечить Асееву на предмет того, что «музеи существуют не для устроения в них пьянок-гулянок, а чтобы люди ходили, любовались архитектурными шедеврами и росли духовно».

Уля позвала Исхана и велела, чтоб он позвонил на канал, где Саидов ведет популярное реалити-шоу. Через несколько минут корреспондент доложил, что на ТВ ни о каких грядущих переменах в жизни актера (Уля постаралась сформулировать задание расплывчато, чтоб Исхан не разнес информацию по всей голубой тусовке) неизвестно, поскольку он сейчас в отпуске и до сентября в эфир будут ставить повторы.

«Тогда все точно! – ухватилась за соломинку Уля. – Взял в театре и на телевидении отпуск, чтоб, отыграв свадьбу, поехать с молодой женой куда-нибудь на Мальдивы, в Дубаи или на Майорку!»

Текст про Саидова Асеева настучала быстро. Переписала информацию, выложенную на форум «Дженнифер», добавив туда красок и деталей. Сложнее было с зарубежным коллегой Саидова. Уля зашла на форум и попросила «Дженнифер» о немедленной встрече, пообещав «хороший гонорар», но та ответила, что сегодня никак не может – только завтра. Ни к чему не привела и попытка Ули вытянуть из виртуальной знакомой хоть какой-то намек по поводу забугорного актера.

А с верстки уже кричали:

– Асеева, ты материал про свадьбу сдавать собираешься?!

Поразмышляв пару минут, Асеева решила все же женить в Москве Аль Пачино, а не Алена Делона. Во-первых, потому, что подобный поступок, по ее представлению, манере поведения итальянца-космополита гораздо больше соответствовал (французы все задаваки и так кичатся своим Парижем, что играть свои свадьбы и проводить свои похороны будут только там). А во-вторых, потому, что Аль Пачино больше нравился Габаритову, а стало быть, и ей, Уле Асеевой, тоже.

На вечерней «топтушке» босс Асееву сильно хвалил:

– Номер завтра будет супер, а все благодаря светской хронике! Две «бомбы» накопали! Завтра газета уйдет влет! Может, дополнительный тираж заказать? Как думаешь, Иван? – обратился босс к Кососаженному.

– А что, можно, – напустив на физиономию важность (шеф с ним советуется – надо соответствовать!), согласился Иван.

– А то ведь эти идиоты-распространители, которые каждый день заявки на «Бытие» снижают, завтра звонить на оптовые точки начнут: «Все разошлось, пришлите еще сотню экземпляров!»

– Обязательно начнут, – поддакнул Кососаженный.

– Роман, звони в типографию, скажи, тираж меняем. На три тысячи больше пусть печатают. А я сейчас в отдел распространения схожу, пусть по всем оптовикам отзвонятся, расскажут, какой забойный номер завтра выйдет. Все, «топтушка» закончена, занимайтесь материалами в следующий номер. Асеева, ты из редакции пока никуда не уходи – у меня к тебе разговор есть. Минут через пятнадцать будь у меня в кабинете.

Четверть часа Асеева мучилась в догадках: что это за разговор к ней у шефа? Наверное, поэтому в подписи к извлеченному из фотоархива снимку Саидова сделала ошибку, назвав актера Алексеем. Во всем тексте написала правильно – Александр, а под снимком – Алексей. Корректорам полосы с «бомбой» перечитать не дали («И так уже с отправкой в типографию опаздываем!»), и ошибка осталась незамеченной.

Когда Уля заглянула к Габаритову в кабинет, тот велел ей войти и закрыть за собой дверь. Сам сел за длинный переговорный стол, Асеевой указал на стул, стоявший рядом.

– Я вот о чем с тобой посоветоваться хотел, – начал он, озабоченно нахмурив лоб. – Надо нам со стукачами, которые темы в «Истину» и «Авангард» сливают, что-то делать, как-то их выявлять. Ты знаешь, сколько даже за последний месяц конкуренты у нас тем потырили?

– А я о чем все время говорю! – возбужденно зашептала Уля. – У меня одной тем двадцать на сторону ушло! Давно пора этих сук вычислить, но как?

– Я тут со специалистами посоветуюсь. Есть у меня один доверенный человечек в органах. Генерала, между прочим, недавно получил. Контрразведчик от Бога, он точно что-нибудь дельное предложит. Кстати, это он все редакционные телефоны на прослушку поставить посоветовал. Только зря я тогда об этом на «летучке» объявил. Затаились, сволочи, осмотрительнее стали. Теперь, видимо, исключительно по мобилам сигналят. Одного только Водопьяного и поймали, когда он пытался в «Истину» своего дружка пристроить. А почему не к нам? Потому что сам туда, к врагам намылился! Да, надо что-то серьезное, конструктивное предпринять. Для начала я хочу видеокамеры с микрофонами над каждым рабочим местом повесить. Службе безопасности делать все равно не хрена, пусть сидят и в экраны пялятся: кто чем занимается. А то, понимаешь, некоторые пашут, вот как ты (Уля скромно опустила глаза), а другие не знают, куда себя деть от безделья.

– Но это ж огромные деньги, Алиджан Абдуллаевич, – подсказала шефу редактор.

– А на безопасности фирмы, девочка моя, экономить нельзя, – нравоучительно потряс пальцем у виска Габаритов. – Безопасность – это все. Я вот сейчас подумал: надо такие камеры и в курилке, и в туалетах повесить. Не над самыми толчками, конечно, а там, где раковины. Мне тут охрана доложила, что некоторые в клозете уж очень подолгу задерживаются. Может, оттуда и звонят?

Уля пожала плечами. В ее памяти всплыл рассказ Пепиты о стеклянном городе, но Асеева отогнала неприятные воспоминания.

– Да, а еще я хочу, чтоб ты Булкину с Тюриным позвонила. Вы ж вроде друзья… Сама видишь, как без них фотоотдел оголился. Ты только смотри не говори, что это я их зову, а скажи что-то вроде: Алиджан Абдуллаевич всегда вас считал крепкими профессионалами и, кажется, готов простить. Придите, покайтесь за дурацкие заявления, и он вас назад возьмет…

– Не пойдут они, Алиджан Абдуллаевич, – с горечью заявила Уля. И для убедительности даже головой помотала: – Ни за что не пойдут.

– Это почему же? – подозрительно прищурился Габаритов.

– Не знаю, мне так кажется.

– Мало ли что тебе кажется. Сказал: позвони – значит, позвони.

– Хорошо, я позвоню, только…

– Иди и прямо сейчас звони. Когда поговоришь – доложишь!

В своем кабинете Уля вытащила из сумки сигарету и спустилась вниз. В курилку не пошла – отправилась на улицу. Набрала номер Булкина. Тот откликнулся сразу, после первого звонка: