Новобранец - Елена Хаецкая

— Ну, у нее не было выбора, — сказал Денис. — У Махонне, то есть… Мы встретились при таких обстоятельствах, что… В общем, ну, мы встретились в подвале. В винном погребе. Где я выпивку воровал. Ну вот, теперь ты знаешь все.

Эвремар молчала, только пальцы ее, лежавшие на краю парапета, беспокойно зашевелились.

— Ничего особенного, в общем, не было, — поспешил заверить Денис. — Махонне и впрямь странная тетка. Тяжелая в общении. И вдруг нас обоих запирают в винном погребе! Она там размышляла о чем-то научном, а я забрался, ну, слыхала, наверное, — чтобы утащить темного пива для нас с Арилье.

— Да, про пиво я слышала, — отозвалась Эвремар. — В самых общих чертах.

— Расскажи лучше про свадебную одежду Ингильвар.

— Ингильвар стала супругой защитника Лутвинне, предка нашей Гонэл, — начала рассказ лучница. — Она была чрезвычайно красива.

— Все принцессы красавицы, — вставил Денис.

— Если говорить коротко, то ее убор был исписан предсказаниями и пророчествами. Буквы древнего алфавита выглядели просто как элементы узора, но мудрые люди умели прочитывать написанное. Для них надпись как будто проступала сквозь завитки и причудливые спирали, если ты понимаешь, о чем я. — Она начертила пальцем на камне спираль.

Денис кивнул.

— И что случилось с этим платьем?

— Оно исчезло много лет назад, и никто даже не догадывается — куда… Тот, кто отыщет его, завладеет величайшим сокровищем, потому что сможет узнать все тайны прошлого и будущего.

— И имя моей… то есть, я хочу сказать, той девушки — оно включено в число тайн? — недоверчиво спросил Денис.

— Очевидно, если оно там записано. — Эвремар пожала плечами, как бы небрежно сожалея о том, что ее собственное имя не попало на заветные скрижали.

— Она утверждала, будто ее родители слишком страстно любили друг друга, вот и позабыли наречь единственную дочь, — прибавил Денис. На него все-таки произвел впечатление тот разговор, во время похода.

— Она может утверждать все, что ей вздумается, — отозвалась Эвремар, — но я тебе говорю: ее имя записано там, на подкладке платья. Одни считают, что оно каким-то образом включено в число пророчеств, а другие утверждают, будто это сам Джурич Моран переместил имя сводной сестры на платье Ингильвар… Если только она действительно приходится ему сводной сестрой, а не кровной или нареченной. Тут остался вопрос.

— Зачем помещать имя сестры на подкладку платья? — удивился Денис. — Полное отсутствие логики, даже для тролля из Мастеров.

— Кто в состоянии постичь то, что творится в голове Джурича Морана? Все, к чему прикасалось это существо, так или иначе претерпевало великий ущерб, а немало людей и эльфов было им погублено, хотя цели у Морана неизменно оставались благими.

— Хоть что-то хорошо. Ну, благие цели, я имею в виду.

— Вряд ли это способно послужить достойным утешением, — возразила Эвремар. — Но так или иначе, наследие Ингильвар существует, и если Махонне действительно доберется до него, многое из погребенного в долгой тьме наконец-то выйдет на свет.

— Я это запомню, — серьезно сказал Денис.

* * *

В честь прибытия Геранна защитница Гонэл решила устроить настоящий праздник. Длинные столы установили прямо во дворе, возле маленькой речки, бегущей через замок. Сидя за трапезой, Геранн, Гонэл и их воины смогут любоваться прекрасным маленьким садом, разбитым на противоположном берегу.

Для пиршества приготовили множество превосходных блюд. Денис никогда не подозревал за собой способности слопать такое количество мяса, хлебных лепешек, овощей и жирных пирогов с двухслойной начинкой. Пир дошел только до середины, а Денис уже остался совсем без сил и пьяно моргал на картины общего обжорства, ему открывавшиеся.

Вот лучница Эвремар проглатывает вино совсем по-мужски, но в том, как она держит кубок, заметна едва ли не девчоночья застенчивость: кисть изогнута, пальцы нервно шевелятся, локоть осторожно опущен. Выпила и глянула по сторонам: отметил ли кто-нибудь ее лихость? «Да она совсем маленькая! — подумал Денис. — Ну, для эльфа…»

Арилье ест и пьет с огромным удовольствием. Вот существо, которое неизменно получает от жизни радость. Роселидис наконец-то позволил себе немного расслабиться. Обычно хмурое лицо командира сияет беззаботной улыбкой, и теперь только видно, что при других обстоятельствах Роселидис мог бы стать душой общества не хуже, чем Арилье или Хатра.

Хатра, крестьянский сын, лучший друг погибшего Веньо, тоже был здесь, окруженный приятелями. Среди тех, с кем водился Хатра, не встречалось эльфов, что неудивительно, учитывая его неприязнь к этому высокомерному племени; однако для воинов-людей он в большой степени служил примером.

Кто первый в сражении на мечах и в метании копья? Хатра. Кто без страха садится на самую норовистую лошадь? Хатра. У кого имеется старинная крестьянская мудрость на каждый случай жизни? Кто больше всех знает забавных историй? Хатра, везде он…

С Денисом Хатра почти не общался. Наверное, в основном из-за того, что Денис дружил по большей части только с эльфами, так уж сложилось. А, может быть, и из-за того, что с Денисом у Хатры были связаны слишком тяжелые воспоминания.

— Прошу внимания! — разнесся над столами зычный голос Геранна.

Постепенно разговоры стихли, бокалы умолкли, даже челюсти, неспособные остановиться вовсе, все-таки начали перемалывать пищу с наибольшей деликатностью, потихонечку.

— Прошу внимания!

Броэрек, сидевший рядом с фэйри Ратхис, тревожно уставился на своего сводного брата. Похоже, он единственный знал, о чем тот собирается говорить.

Броэрек был еще довольно слаб после ранения. Бледный, с трясущейся правой рукой, он все же пришел на пиршество, потому что, как он объяснил Ратхис, пропустить такое было бы преступлением.

Ратхис взялась ухаживать за ним: ее забота выражалась в том, что она вкладывала в рот своего соседа кусок за куском, дабы тот не утруждался.

— Владычица Гонэл всегда была щедра и милостива! — гремел голос Геранна. — Вот и сейчас она почтила нас праздником, хотя до нее добралось всего лишь два гостя.

— Не обилие гостей служит поводом для радости, — ответила Гонэл, весело улыбаясь. Кажется, ей нравилось обмениваться репликами с Геранном. — Каждая встреча с вами для меня драгоценна, и как всякая драгоценность требует своей оправы, так и любое свидание с другом должно быть надлежащим образом оформлено.

— Что ж, любезная моя Гонэл, — продолжил Геранн, расплываясь в широченной улыбке, — вот вы и высказали свое сокровенное желание, а коль скоро оно совпадает с моим, то, полагаю, надлежит нам произнести это хором! Одобряете ли вы подобное намерение?

Броэрек чуть слышно застонал. Фэйри тотчас схватила со стола кусок жирной колбасы и затолкала ему в рот.