Мятежный лорд - Виктория Балашова

– Нас он запомнит, – встрял Байрон. – Пусть наш путь проходит без особенных событий, но мы везем с собой дух свободной Греции.

Капитан спорить не стал. Он согласно кивнул и пошел взглянуть на простиравшийся впереди горизонт. Вернувшись, он сообщил:

– Ветер меняется, и может так случиться, что наш курс будет проложен помимо нашей воли. Нас гонит от Закинфа.

– Видите! – поднял указательный палец Байрон. – Я же говорил: решение останется не за нами. Вы уверены, капитан, что подойти к Закинфу не удастся?

– Если нужно, мы попытаемся. Но направление ветра прямо противоположно тому, в котором следует идти к Закинфу. Скажу более, мы даже к Кефалонии подойдем с трудом. Море живет по своим законам. Порой оно действует куда неожиданнее, чем люди. Какие будут распоряжения, сэр?

Джордж думал недолго:

– Идите к Кефалонии. Рисковать ни к чему. Главное – добраться до берегов Греции.

Ночью со второго на третье августа «Геркулес» отчаянно пытался справиться с ветром и взять нужный курс. Поутру стоявшие на палубе увидели перед собой сказочный остров Кефалония. Покрытые густой зеленью горы выделялись на фоне голубого неба, а вдоль изумрудного моря тянулась полоска покрытого белоснежным песком берега…

– Главный порт здесь – Аргостолион, – провозгласил капитан, показывая вдаль. – Естественный порт Кефалонии. Здесь очень сильное подводное течение, и причалить бывает непросто, а даже порой опасно. Но мы пойдем к нему. Ветер затих, небо расчистилось. Думаю, препятствий мы не встретим и через пару часов сможем бросить якорь.

– Как нас здесь встретят? – спросил Трелони Байрона. – Вы что-нибудь предполагаете?

– Ионические острова нейтральны. Греки, путешествующие с нами, считают, что турецкий флот курсирует в этих водах, но не предпринимает никаких действий. Греческое правительство, скорее всего, пришлет сюда свои судна. Посмотрим… Нам следует встретиться с губернатором острова. Он англичанин и должен знать истинную картину происходящего…

1821 год, Равенна

Зима его не радовала: препаршивая погода, похуже, чем в Англии. Постоянно шел противный, мокрый снег, выезжать стало невозможно – лошади утопали чуть не по брюхо в вязкой, грязной жиже. Слежка тем не менее не снималась, хоть и облегчалась тем, что лорд сидел в основном дома, видимо, тоже считая погоду неподходящей для прогулок на свежем воздухе.

Осенью прошлого года революция не произошла. Алджернон теперь более чем когда-либо был уверен в том, что ее вовсе не случится. Австрийцы держали ситуацию под контролем, а самим итальянцам никак не удавалось должным образом объединиться. Осенью болонцы подвели романьольцев, и все заглохло, не успев начаться. Нынче австрийцы уже выступили в сторону Неаполя, где опасность революции была куда большая. Говорили, что войска пересекли реку По и бодро маршируют, по пути окончательно усмиряя Болонью.

Но с лордом, конечно, все не так просто. Он время от времени доставлял определенные неудобства. Взять хоть бы случай в декабре: приказал слугам затащить к себе раненого карбонария. Тот получил несколько тяжелых ранений и умер. Властям подобное поведение Байрона начинало надоедать. Нельзя вечно смотреть на его выходки сквозь пальцы. Семейство Гамба хотят выслать из Равенны, и правильно сделают, если вышлют, а тогда возлюбленная лорда тоже уедет – ведь ей велено оставаться под покровительством отца и брата, иначе отправят в монастырь…

– И тоже правильно сделают! – заключил Алджернон и тут услышал стук в дверь.

В комнату ввалился крепыш-коротышка, принеся запах немытого тела.

– Вы б хоть иногда принимали ванну, – поморщился Алджи.

– Что, сэр? Бросьте ваши замашки денди. Тут не Англия, и с водопроводом беда. Обмахнитесь платком и слушайте, – итальянец плюхнулся в единственное кресло. Алджернон сел на стул.

– Весь – внимание, – процедил он. – Что там у вас стряслось?

– Планируются аресты.

– Велика новость! – Алджернон знал о намерении властей все-таки почистить ряды карбонариев, пытавшихся вновь раздуть революцию, несмотря на явное ослабление Неаполя.

– Ваш английский лорд предоставляет желающим убежище в своем доме и, представьте, вместо того чтобы отговаривать этих безумцев от неоправданного риска, напротив, уговаривает их отстреливаться. Ну, вы знаете, как он разговаривает: лучше помереть, чем сдаться, свобода, там, ну, восстание, э-э-э, тираны… – он запнулся, подбирая слова.

– Понял, понял, – заверил англичанин. – Подслушали?

– Ага, а зачем еще нужны шпионы. Не все делают свою грязную работенку так же плохо, как вы, сэр, – он рассмеялся, обнажив крупные желтоватые зубы. – Предлагает им собственное оружие, укрытие, заверяет, что продержаться в его доме можно, как в крепости, сколь угодно долго. Короче, сигналом к восстанию послужат аресты. Они вовсю бегают по городу и велят сопротивляться. Пошел я, – коротышка встал и направился к двери. – Будьте начеку, – бросил он напоследок.

Алджернон задумался. Следует отписать, кому надо. Он повернулся к столу и достал бумагу. Итак, если власти начнут аресты, то это станет сигналом к началу восстания, и обвинять правительству останется только самое себя. Стоит переждать. Тогда вспышка погаснет, не успев разгореться и превратиться в настоящее пламя. Ведь если начнется восстание здесь, да еще связанное с арестами карбонариев, то и в остальных местах, не сговариваясь, могут начаться выступления…

За окном по-прежнему шел снег, но Алджернон пересилил себя и вышел на улицу. Под ногами захлюпало. Ветер норовил сорвать шляпу и распахнуть плащ. В лицо летели мокрые снежинки, попадая в глаза и нос. Алджернон раскрыл зонт, пытаясь бороться с ветром и снегом. Кое-как преодолев нужное расстояние, он постучал в дверь небольшого, но богато украшенного палаццо.

– Для сэра Витингема, – сказал он слуге. – Срочное сообщение, – и протянул конверт.

– Пройдите, синьор, – слуга посторонился, впуская Алджи. – Подождите здесь.

Через пару минут вниз спустился сам Витингем.

– Добрый вечер! Считаете нужным отложить аресты, Алджернон? – сразу перешел он к делу. – Наш лорд неопасен, но ведет себя, как ребенок, и может наделать дел. Говорите, подстрекает карбонариев? Следует удалить отсюда Гамба. К черту аресты! Вы правы. Спасибо за новости. Продолжайте держать меня в курсе.

На чашку чая Витингем никогда Алджернона не приглашал. Даже в такую мерзкую погоду. Дверь захлопнулась, и Алджи опять оказался на улице.

– Насвистели? – как из-под земли вырос коротышка.

– А вам что за дело? Вы и за мной следите?

– Нет, просто шел мимо. Глядь, знакомая фигура. Не серчайте, сэр, чистая случайность, – итальянец поднял воротник куртки и захлюпал деревянными башмаками на толстенной подошве прочь.

– Тепло оделся, – завистливо пробурчал Алджернон, раскрывая зонт, по сути, бесполезный в данных погодных условиях. – Иногда позавидуешь крестьянам – одежка у них явно потеплее.