Темная звезда - Вера Камша

— Я не хитрец, просто я в ответе за здоровье моего друга. Если о нем не позабочусь я, этого не сделает никто.

— Ты великолепно с этим справляешься. Судя по всему, мне тут нечего делать. Я с твоего позволения пойду умоюсь, а потом попробую поговорить с Шандером Гардани об исчезновении Зенона.

— Вполне разумно, — милостиво одобрил философский жаб. — Хотя расследование лучше проводить по горячим следам.

Роман возвел очи горе и, усмехаясь, вышел из спальни.

Капитана «Серебряной гвардии» эльф без труда разыскал в Арсенальной башне. Шандер тепло поздоровался с гостем и предложил осмотреть крепость. Они медленно пошли по стене. Капитан явно предпочитал разговаривать на продуваемых всеми ветрами стенах; бард нашел эту предосторожность весьма разумной, так что собеседники неторопливо побрели к Монетной башне, поглядывая на едва различимую Гелань. Небо над Замком было ясным, но внизу все еще держался ночной туман, который на глазах таял, рвался на клочья, отступал совсем уж в укромные уголки. Яркое весеннее солнце вырывало из белесой мглы черепичные крыши, увитые диким виноградом и плющом стены, нестерпимым блеском зажигало вздувшуюся от прошедших в горах дождей Рысьву, даже серые камни цитадели начинали светиться серебром.

День обещал быть жарким, но утренняя свежесть пока давала себя знать, делая пребывание на стенах весьма приятным и объяснимым. Роман вгляделся в умное и ироничное лицо графа Гардани и заявил без обиняков:

— Вчера по просьбе герцога Рене и с согласия Стефана я осмотрел принца. То, что я сейчас скажу, знают только Рене и Стефан.

Шандер подался вперед, в темно-карих глазах зажглись острые огоньки:

— Яд? Порча?

— В известном смысле да. — Роман задумался, не представляя, как рассказать воину о вещах, которые сам до конца не понимал. К счастью, Шандер Гардани двенадцать лет командовал личной гвардией наследника и разбирался в интригах и магии куда лучше, чем могло показаться на первый взгляд.

Капитан догадывался, что принца терзает нечто необъяснимое, от которого не избавишься, пока не найдешь причину. То, что привезенный Рене (которому граф доверял как себе) бард балуется волшебством, начальника «Серебряных» нисколько не пугало. Раз с магами могут совладать только маги, значит, даешь колдуна! От Церкви в этом проку мало — одни только разговоры о грехах да чудесах.

То, что исчезновение Зенона и несчастье с принцессами и Гергеем не были случайностью, подозрительная натура Шандера чуяла и раньше, а нынешние ночные приключения показали, что либр не новичок в колдовских делах. Поэтому граф с готовностью рассказывал гостю не только то, что знал, но и то, о чем только догадывался. Романа интересовал Зенон. Шандер же по просьбе Стефана проследил путь пропавшего отряда от заурядного начала до таинственного конца.

Как выяснилось, жених торопился, с пути не сворачивал, останавливался ровно настолько, сколько нужно, чтобы накормить людей и лошадей. Никаких подозрительных встреч, никаких отлучек. Проезжая городок Грир, известный на все Благодатные Земли фигурками из цветного стекла, принц задержался на несколько ор, пока Первый мастер в его присутствии не сделал несколько красивых игрушек с гербами Таяны и Тарски, и купил у стеклодува его гордость — вплавленную в шар из прозрачного хрусталя темно-алую розу с сидящим на ней мотыльком — видимо, в Грире Зенон еще не собирался отклоняться от конечной цели. Путешествие и дальше шло без помех.

Последний раз принца видели в гостинице «Королевская бочка» на окраине Моктова, в котором горная дорога из Тарски вливалась в Великий Имперский тракт. Разумеется, Гардани облазил местечко вдоль и поперек и нашел множество свидетелей того, что Зенон уехал именно по Тарской дороге. Из Моктова принц послал одного из оруженосцев с запасными лошадьми вперед, предупредить невесту о своем прибытии. Всадник, меняя коней, честно проскакал весь путь в четыре дня, прибыл ко двору герцога, вызвал там переполох и спешную подготовку к приему гостей, которые, как известно, не приехали. Вот, собственно, и все.

Роман задумчиво покрутил кольцо с сапфиром:

— Где теперь этот оруженосец?

— В Тарске. Любовь с первого взгляда. Впрочем, он ничего не знает, его хорошо расспросили. Ехал как мог быстро, ни с кем не разговаривал. После отъезда гонца Зенон целую ночь и полдня провел в Моктове.

— Но вы сказали, принц торопился…

— Зенон никогда не брал на себя труд все продумать как следует. Именно в тот день моктовский магистрат отмечал один из дней Святой Равноапостольной Циалы и нижайше попросил приехавшего принца принять участие в церемонии. Собственно, поэтому гонец и понадобился. Зенон при всем своем разгильдяйстве не решился оскорбить подданных и задержался. Больше мне ничего не известно. Следов на каменистой дороге остаться не могло.

— Надо все же, чтоб влюбленный оруженосец вернулся в Таяну. У него есть родственники?

— Отец, который… Я вполне уверен, что он вот-вот заболеет. Сегодня же отправлю гонца. Проклятый побери! К нам направляется мой кузен Рауль Кофт, я не советую в присутствии этого индюка говорить о чем-то важном.

— Тогда прощайте, граф. Я наведаюсь к своим лошадям.

Роман уже разобрался с планировкой цитадели и без труда нашел конюшни, находившиеся в первом Полуденном дворе рядом с Сенной башней. Сытый и веселый, Топаз приветствовал хозяина нетерпеливым ржаньем. Возле жеребца вертелось несколько конюхов, глазами исстрадавшихся знатоков рассматривавших золотистое чудо. Роман спрятал улыбку, представив, как всполошились бы бедняги, узнав истинные способности эльфийского скакуна.

Весело поприветствовав собравшихся и сообщив им, что он не мог не проведать Топаза, хоть и не сомневается, что к нему отнесутся с вниманием, достойным его бесценных качеств, бард завоевал общую симпатию. Расспрашивать Роман умел. Поговорили о лошадях, о дороге, о герцоге Рене, знакомство с которым эльф самовольно продлил с четырех дней до шести лет. Песни Романа Ясного в Таяне пели с не меньшим удовольствием, чем в других краях, а близость к обожаемому всеми Аррою, красавец жеребец и веселая простота превратили барда в желаннейшего из гостей.

Ясновельможный Роман желает посмотреть лошадок? Конечно! Вот на этом, крапчатом, ездил принц Стефан, пока был здоров, а вот эта чалая — принцессы Иланы… Это конь малого Марко, а вот и толстушка Герики.

Либру не составило труда перевести разговор с лошадей на всадников. Заговорили о принцессах. Девушек на конюшне любили, хоть и по-разному. Ланке воздавали по заслугам, как хорошей наезднице и ценителю лошадей, но сетовали, что, войдя в раж, принцесса может повредить удилами нежные лошадиные губы, послать коня в прыжок через опасное препятствие, а то и загнать. Герику любили все, хотя относились к тарскийке с покровительственной жалостью.

Она всего пугалась, верхом ездила еле-еле, лошадка у нее была спокойная и слишком уж упитанная. Дочь Годоя предпочитала кормить кобылку из рук, а не ездить на ней. Но именно Герика спасла Бойца. Не вмешайся она, коня ждала бы неминучая смерть. А жаль, жеребец на диво хорош. Что на него тогда накатило, никто понять не мог.