Неверный жених - Мэй Макголдрик

– Я… – Джейми хотела бы солгать, но не могла. Правда была слишком очевидна. Сегодня, наблюдая, как он нашептывает Мэри на ушко какие-то глупости, Джейми едва не сошла с ума. Это ей он должен шептать нежности! Ее должен целовать своими твердыми, чувственными губами! С ней и только с ней должен заниматься любовью!

– Разве не так? Отвечай!

– Так, – прошептала она.

Малкольм молча смотрел на нее: губы его кривились в жестокой усмешке. Как хотел бы он сейчас разглядывать ее холодным взглядом критика, а не глазами влюбленного идиота! Однако, как ни старался, Малкольм не мог забыть, что всего несколько дней назад верил в ее любовь.

Она лгала – все время лгала ему. Таяла в его объятиях, умолчав о том, что на самом деле принадлежит другому. Она – невеста подлеца Эдварда!

Но теперь Малкольм знал правду. Хоть Серрей и предупредил, что не слишком близок с братом и немногое знает о его планах, однако уверил, что свадьба Эдварда и Джейми – дело решенное. Теперь Малкольм понимал, что первая его мысль о Джейми оказалась самой верной. Она – просто грязная шлюха, обманывающая своего жениха. «Вот и хорошо», – думал он с мрачной усмешкой. По крайней мере, теперь он вволю посмеется над своим врагом.

– Сними плащ, – коротко приказал он.

Джейми, сбитая с толку его холодным взглядом и резким тоном, повиновалась беспрекословно.

– Малкольм, я должна все объяснить… – начала она, поворачиваясь к нему. – Что ты делаешь?

Малкольм поднялся и одним движением сорвал с себя рубашку. Он уже совершенно оправился от ран, и резкое движение отозвалось лишь слабой болью в плече. Но сердце его разрывала иная боль. И со временем она становилась только сильнее.

«Что я делаю?» Этот вопрос он задавал себе и сам. Прекрасное бледное лицо Джейми, ее огромные глаза, с таким невинным удивлением смотрящие на него, пронзили его душу, словно удар кинжала. Но Малкольм безжалостно напомнил себе, что вся ее невинность – ловкое притворство. Перед ним – распутная женщина с великолепным телом, роскошным и гибким, с обманчиво беззащитным личиком, лживым сердцем и черной душой.

Но зачем она пришла сюда? Чего она хочет?

Малкольма вдруг охватила злость на себя. И он надеялся пристыдить эту мерзавку тем, что уложит ее к себе в постель? Так она этого и добивается! Нет, он поступит по-другому!

Малкольм отбросил свою рубашку в сторону и грубо схватил Джейми за руку.

– Убирайся!

– Пожалуйста, не надо! – воскликнула она.

– Уходи! Ты мне не нужна!

– Малкольм, подожди! Пожалуйста!

– Нет! – прорычал он сквозь стиснутые зубы. – Ты превратилась в ведьму! В распутную соблазнительницу!

– Это неправда!

– Правда! Но я не стану одним из твоих любовников! – Лицо его застыло, превратившись в маску холодной ярости.

Джейми побледнела как полотно.

– Ты вошла через окно, а уйдешь через дверь, – продолжал он, таща ее за собой. – Посмотрим, как ты объяснишь стражникам свое появление здесь!

Джейми отбивалась, но напрасно: сильные руки Малкольма неумолимо влекли ее к двери.

– Какой сюрприз для будущего мужа! Весь замок будет говорить только о том, как Джейми Макферсон, нареченная Эдварда Говарда, ночами шныряет по чужим спальням! Даже лазит по стенам, рискуя сломать себе шею, только бы провести ночь в объятиях мужчины! – Глаза его метали пламя, все тело содрогалось от гнева. – Впрочем, может быть, для него это и не новость? Твой возлюбленный привык делить тебя с другими, и я напрасно ожидаю от него возмущения? Скорее всего он даже не удивится?

Они были уже у самых дверей.

– Может быть, стражники тоже привыкли к таким зрелищам? – Малкольм грубо тряхнул Джейми за плечо, разорвав на ней платье. – Может быть, им и самим приходилось развлекать тебя долгими ночами?

Он взялся за ручку двери.

– Малкольм, не надо! – взмолилась Джейми. – Пожалуйста, не позорь меня!

Не в силах более сдерживать слезы, она обвила его шею руками и зарылась лицом в мощную грудь.

– Пожалуйста, Малкольм, не делай этого!

Ее рыдания заставили его застыть на месте. Он зажмурился и потряс головой, пытаясь избавиться от непрошеной слабости.

– Малкольм, я люблю тебя! Я никогда не любила никого, кроме тебя! Не унижай меня, Малкольм!

Не выпуская его из объятий, она прижалась губами к его груди, мокрой от слез, и жгучее желание вспыхнуло в чреслах Малкольма.

– Эдвард ничего для меня не значит! – шептала она, прижимаясь горячей щекой к его груди. – Я никогда…

Он схватил ее за волосы и отдернул ее голову назад. Джейми вздрогнула под его пронизывающим взглядом: в нем она уловила голодную страсть, которую Малкольм и не пытался скрыть.

– Никогда, – прорычал он, словно зверь, настигающий добычу, – никогда больше не упоминай при мне его имени!

Заплаканное лицо Джейми просияло радостью: встав на цыпочки, она прильнула к его губам. Малкольм жадно завладел ее нежным ртом: язык его вел себя как жестокий неприятель, ворвавшийся в беззащитную маленькую страну. Но Джейми и не думала сопротивляться: радостно и счастливо она принимала его страсть.

Тела их слились так, что Джейми уже не понимала, где она, а где Малкольм. Ей казалось, что они оторвались от пола и парят в воздухе, словно законы природы потеряли над ними власть. Джейми вся дрожала, но не от холода и не от страха; причиной тому было какое-то новое чувство, неведомое ей прежде.

Прошла вечность, прежде чем Джейми ощутила, что и вправду поднимается в воздух. Малкольм нес ее на руках. Джейми уткнулась лицом ему в шею, в его объятиях она чувствовала себя спокойно и в безопасности. Она любила Малкольма Маклеода, верила ему и знала, что и он ее любит. Как только он узнает правду, все недоразумения исчезнут сами собой. Если для этого ему нужно овладеть ею – отлично, пусть так и будет. Джейми была готова к этому. Ей неважно, где и когда потерять невинность, при одном условии – она отдаст свою девственность Малкольму.

Он поставил ее на ноги, а сам отошел в сторону. Джейми непонимающе смотрела на него. Малкольм отпустил ее, и она вновь ощутила холод и одиночество.

– Раздевайся! – хрипло приказал он, пожирая ее глазами.

Огромные глаза ее молили о ласке. Малкольм видел, что Джейми сгорает от желания вновь ощутить тепло его рук, услышать от него слова любви. Но он сжал кулаки и молча наблюдал за тем, как дрожащими, неловкими руками она начала развязывать шнуровку.

Малкольм не хотел видеть, что глаза ее блестят от слез: вместо этого он смотрел на ее полные губы, на нежную шею, на белоснежную кожу, открывающуюся в прорези кружевного ворота. Вот Джейми высвободила руки из пышных рукавов, и платье скользнуло вниз. У Малкольма перехватило дыхание, едва взору его открылись полные груди, едва прикрытые прозрачной шелковой сорочкой. Джейми переступила через платье; Малкольм чувствовал, что она смотрит на него, но был не в силах ни взглянуть ей в лицо, ни оторвать глаз от ее женственных округлостей, только подчеркнутых водопадом черных как смоль волос.