Сердце ждет любви - Сюзанна Энок

Что же касается ее спасения, то она полагала, что он может развлекаться как ему нравится, раз уж он не слышал последних ее слов, когда она попросила его уйти.

Ленч с Косгроувом… Брэма не устраивало назначенное время, но, если он хотел, чтобы на его собственных похоронах играла бравурная музыка, надо с этим смириться. Кроме того, зная, какие чувства вызывает у Розамунды маркиз, и после разговора с ним этим утром Брэм не мог оставить ее без поддержки или союзника. Даже если она ему не очень доверяла и не хотела его присутствия, даже если этот союзник был еще сам не готов к этой роли.

Забрав Титана, он поехал в направлении «Белого льва», одного из самых спокойных и респектабельных заведений Найтсбриджа. Все утро он рассуждал сам с собой, и даже угрозы Косгроува и его собственное чувство самосохранения не беспокоили его так упорно и долго, как воспоминание о том, как Розамунда выставила его за дверь после того, как он овладел ею.

С годами его игры становились мрачнее и сложнее. Он стремился избавиться от постоянного ощущения скуки, старался вызвать недовольство и возмущение своего отца. Ему перестали нравиться затеи Косгроува с того момента, как он понял, чем они пахнут. К тому же чем больше он узнавал Розамунду Дэвис, тем меньше желал потворствовать маркизу.

Но не одобрять что-то и пытаться реально положить этому конец — это совершенно разные проблемы. Очень разные, когда тут замешан Кингстон Гор. И сразу возникал другой вопрос. Если женщина, выбранная Косгроувом, не была бы остроумной и правдивой или если бы у нее на носу не было симпатичных веснушек, стал бы он сейчас разыгрывать из себя героя?

Брэм разогнал эти мысли, когда увидел гостиницу и карету Фиштона. У него была причина получать удовольствие в компании женщин, и он уже получил его с Розамундой. Все остальное не столь важно. Но он оказался на грани скандала, абсурдного и нелепого, и… игра становилась опасной. Стоила ли она свеч?

Когда Брэм следом за Розамундой и ее болтушкой сестрой вошел в кафе, Лестер и Косгроув уже сидели за столом в глубине зала.

Он внимательно посмотрел на Косгроува, когда тот поднял глаза. Кинг мгновенно перевел взгляд на Розамунду, и этот по-хозяйски брошенный взгляд собственника заставил Брэма сжать кулаки. Будь Кинг добрее и внимательнее, Розамунда со своим чувством долга могла бы строить свадебные планы, не выражая ни малейшего протеста. И в какой-то момент Брэм почувствовал глупую радость от того, что его так называемый друг выбрал весьма своеобразный способ ухаживания. «Не по зубам тебе эта девушка, старый развратник!»

Маркиз увидел Брэма и прищурил глаза. Косгроув выжидал, недаром в прошлом они вместе придумывали разные затеи.

Поэтому у Брэма оказалось небольшое преимущество. Учитывая его поведение в прошлом, Косгроув мог ожидать, что он отступит и решит не переходить дорогу своему ментору.

Однако на этот раз опытный интриган ошибся.

— Послушайте! — радостно воскликнул Лестер. — Как это вы нашли Брэма?

— Я выбирал одежду под цвет моих глаз, — сухо сказал Брэм, решительно занимая место рядом с Розамундой. Ему хотелось коснуться ее, ощутить вкус ее мягких губ, и внезапно он подумал, что было бы намного разумнее посадить кого-нибудь между ними. Но в эту минуту его больше беспокоило, сумеет ли он помешать Косгроуву сделать что-либо оскорбительное и унижающее ее. — Кто же знал, что мы предпочитаем один и тот же магазин?..

— Интересный у тебя выбор одежды, — лениво произнес Косгроув, указывая на жилет Брэма.

— Не нравится?

Черт побери! Да просто в это утро он решил, что уже слишком долго носил черное, а все придавали этому какое-то мистическое значение. Глупцы!

— Расширяю свои горизонты, — сказал он.

— Полезное занятие.

— Мы покупали вещи в приданое Роуз, — весело сообщила леди Фиштон.

Бледно-голубые глаза остановились на Роуз, выбиравшей сдобу на стоявшем на столе блюде.

— А, — отозвался маркиз. — Я тоже делал покупки для моей будущей жены.

— О, как мило! Что же вы купили? Вы должны сказать нам.

У Брэма мелькнула мысль: не слишком ли леди Фиштон глупа? Возможно, она начисто лишена здравого смысла. Люди не шутили с Косгроувом. Особенно женщины. Одна из любимых маркизом шуток была такой: есть только одно отверстие в теле женщины, которое его интересует, и находится оно между ее ног. Или это ее рот, который находится между его ног.

— Это только для мужа и жены, — ответил Косгроув, и чуть заметная усмешка мелькнула в его глазах. — Я с радостью расскажу о них Роуз, только позднее.

— Вы слышали, что сегодня вечером леди Джерве дает один из ее знаменитых маскарадов?

— Конечно, вы с Брэмом должны быть приглашены, Косгроув.

— Да, я приглашен, — ответил Косгроув. — А ты бы хотел побывать там, Джеймс?

— О, конечно же, разумеется!

Брэм почувствовал, как Розамунда чуть ближе придвинулась к нему. Она ничего не говорила, что само по себе было для нее необычным, и когда под столом ее пальцы коснулись его, он почувствовал, как будто молния пронзила его грудь. Повернув запястье, он на мгновение сжал ее пальцы.

— Я тоже там буду, Лестер, — громко произнес он. — Кажется, нас будет трое. — Ему потребовалась вся его храбрость, чтобы выстоять под пушечным огнем, чем было для него прикосновение благовоспитанной девушки на семь лет моложе его.

Некоторое время они сидели и ели, разговор вели в основном между собой леди Фиштон и лорд Лестер.

Розамунда по-прежнему почти ничего не говорила, и Брэм даже немного занервничал, ибо Косгроув не высказывал никаких вульгарных угроз или намеков. Но ее необычная молчаливость говорила сама за себя. Она не только сердилась, оказавшись в такой обстановке, но и была напугана. Брэм стиснул зубы.

Он не привык, да и не мог привыкнуть к роли героя, был всю жизнь далек от благородных помыслов. Девица попала в затруднительное положение, и вот он тут сидел, соображая, сколько карт ему следует выложить на стол. У Розамунды опустились плечи, и Брэм вздохнул. Пора тащить рыбу или бросать приманку.

— А скажите, Лестер, — поинтересовался он, — вашему отцу еще не удалось найти десять тысяч и освободить Розамунду из этого неловкого положения?

Глаза Косгроува чуть сузились, но он ничего не сказал, зато виконт Лестер нахмурился:

— Не такое уж неловкое, Брэм. Роуз двадцать два года. Ты не думаешь, что ей пора замуж? А Косгроув — мой друг, как и ты.

Брэм опустил руку в карман и вынул несколько расписок на двести с чем-то фунтов, которые ему задолжал мальчишка.

— Это не совсем то, — сказал он и, разорвав пополам, протянул их Роуз.

— Я скажу, что это благородно с твоей стороны, Брэм. — Лестер перегнулся через стол и пожал ему руку.