Рецепт от Парацельса - Кэролайн Барт

А, в общем, это не главное… Важно, что сходилось все остальное: Рэлли и Аурелия удивительно похожи: та же стать фигуры, движения, походка, смуглый цвет кожи, голос, практически идентичен рисунок губ. И, наконец, тот самый флакон из венецианского стекла…

Теперь у него не было сомнений: Рэлли – дочь Аурелии и знаменитого химика Уильяма Ричардса. Он действительно был богат и наверняка построил этот коттедж для своей любимой жены. Но почему Аурелия никогда не говорила, что у нее есть дочь? Эрик продолжал теряться в догадках.

Она многого не говорила или не договаривала, ответил Эрик самому себе. Если бы она сказала об этом, наверняка я бы попытался отыскать ее дочь. Уж она-то знала о моем таланте авантюриста…

Молодой человек невольно хмыкнул. Им снова двигал охотничий инстинкт: теперь ему хотелось отыскать в этом доме следы присутствия Аурелии. Он зажег свет и продолжил изучение дома. Тем более что помнил слова Рэлли: «вот и разглядывай, что хочешь»… В стене холла, противоположной входу, он увидел дверь, прежде скрытую от его наблюдательного взгляда еще одной полкой с книгами и дорогими безделушками.

За этой дверью оказался большой зал, в котором находился рояль. Убранство этой комнаты было выдержано в стиле ампир. Мраморные статуи античных богинь, стоявшие в нишах, вызывали в памяти художника скульптуры из Лувра. Неужели тоже подлинники, поражался Эрик, дотрагиваясь до розового каррарского мрамора, делавшего живыми, почти прозрачными тела Афины и Артемиды. Теперь молодой человек видел в их пластике грациозность Аурелии и ее дочери.

Внезапно ему стало понятно, почему последние дни были тяжелыми для милой девушки. Наверняка они были связаны с неожиданным исчезновением, а может быть… и смертью матери. При этой мысли его сердце пронзила боль, которая постепенно сменилась тихой печалью, а потом неожиданной радостью обретения новой сердечной привязанности, которая стала продолжением и… очищением прежней любви-ненависти.

Он вспомнил слова Аурелии о том, что ей осталась всего неделя. Тогда он не придал этому значения. Ему казалось, что она вечна… Трудно было представить себе, что эта юная с виду и такая желанная женщина может состариться и умереть. Тогда он был очарован, и его разум спал. Сейчас пришла трезвость и истинное понимание вещей. Нехитрые подсчеты показали, что, скорее всего, после похорон Аурелии, если она действительно умерла, прошло не более пяти дней… Бедная девушка, подумал Эрик, она осталась сиротой. Но в следующее мгновение возникла противоположная мысль: вряд ли Аурелия могла быть хорошей матерью. Скорее всего, все достоинства милой девушки: доброта, ум, уважение к людям достались ей от ее талантливого отца Уильяма Ричардса.

Взглянув на часы, молодой человек ахнул: половина третьего утра. Как незаметно пролетело время в размышлениях и осмотре дома! Фотографий и предметов, напоминающих об Аурелии, он не нашел, но почувствовал, что очень хочет спать. Он лег, не раздеваясь, на диван, укрылся шерстяным пледом и почти мгновенно уснул.

Проснулся Эрик от стука входной двери. Быстро взглянул на часы: семь часов десять минут. Видно, пришла Молли. Так и есть: женщина осторожно приоткрыла дверь и заглянула в холл.

– Доброе утро! – улыбнулся Эрик, приглаживая волосы.

– Вы спали здесь? – ужаснулась она. – Я постелила вам в гостевой наверху.

– Да, я знаю, не волнуйтесь, пожалуйста, – успокоил ее молодой человек. – Там спит Рэлли. Она очень устала, я сделал ей массаж, и она сразу уснула.

Молли сделала скорбное лицо и понимающе покачала головой.

– Бедная девочка… – седая голова снова заколыхалась, – вы знаете, что пять дней назад она похоронила мать?

Эрик опустил глаза, почувствовав внезапную боль в душе.

– А что с ней случилось? – тихо спросил он.

– Скоротечная чахотка. – Молли понизила голос и оглянулась по сторонам. – Ее не было несколько дней… она часто уезжала по делам. А потом приехала, резко постаревшая, все прятала лицо под прозрачной накидкой или широкой шляпой. Потом заперлась в своей комнате. Мне не разрешала заходить к ней. Только Рэлли сидела у ее кровати. Она и сказала мне, что ее мама умерла почти мгновенно, как будто растаяла…

– Мне очень жаль, – произнес Эрик приличествующую случаю фразу. – Я слышал, что ее мать почти не занималась воспитанием дочери. – Он решил воспользоваться случаем и все выяснить.

– Как вам сказать, – многозначительно начала Молли, польщенная интересом гостя к ее мнению. – Миссис Ричардс была очень занятым человеком: постоянные конференции, научные семинары по всему миру. Она собиралась начать производство какого-то нового косметического средства. Но миссис Ричардс всегда очень заботилась о своей дочери: приглашала для нее лучших воспитателей, гувернеров, учителей. Девочка свободно говорит на трех языках, прекрасно рисует, играет на рояле. И в университете учится очень хорошо! Она сама решила пойти по стопам своего покойного отца. Хотя мать хотела, чтобы она стала искусствоведом.

Эрик понимал: ему явно повезло, что Молли не хватает собеседников. Поэтому он продолжал расспросы, не забыв сначала польстить пожилой даме:

– У вас такая чистота в доме!

Молли даже покраснела от удовольствия, теребя край белоснежного передника.

– Да, уж я стараюсь, – скромно улыбнулась она. – Девочка для меня, как родная. Я в этом доме уже 15 лет. Тогда они только построили этот коттедж, Рэлли еще не было пяти лет. Да, еще был жив мистер Ричардс… Добрейший был человек. Царствие ему небесное.

Молли перекрестилась и приложила передник к глазам.

– А отчего он умер? – Эрик уже не думал о деликатности, ему хотелось о многом расспросить разговорчивую прислугу.

– Случайно отравился каким-то ядом. – Молли с удовольствием делилась своими знаниями с практически незнакомым ей человеком. – Хотя люди многое болтали… – Прислуга с неприязнью махнула рукой.

– Я смотрю, вы уже подружились! Я очень рада! – раздался веселый голос Рэлли, стоящей на верхней ступеньке лестницы.

Молли сразу умолкла. Она пошла навстречу девушке, быстро сбежавшей по лестнице, и они тепло обнялись, как бабушка и внучка.

– Как же я хорошо выспалась! – нежно пропела арфа, и Рэлли благодарно посмотрела на Эрика.

Она уже умылась и причесала свои пышные светлые волосы. На ней был ярко-голубой костюмчик в крупный горошек: шорты и изящная кофточка, открывающая загорелые плечи.

– Я очень рад, что смог помочь тебе. – Эрик дотронулся до ее руки и слегка пожал ее.

– Сейчас я приготовлю завтрак! – Молли заторопилась на кухню. – Есть пожелания?

– Я хочу оладьи с джемом, – обрадовалась Рэлли. – А ты что хочешь? – Она тряхнула Эрика за руку.

– Я тоже хочу оладьи с джемом, – в тон ей повторил молодой человек. Ему было удивительно хорошо в этом уютном доме с милой Рэлли и ее старой няней. – Но сначала я должен привести себя в порядок, – сказал он, направляясь в ванную комнату.