Боевые псы Одиума - Роман Глушков

– Как много здесь детей! – завороженно проговорила Невидимка, когда лимузин проезжал мимо очередного парка. Возможно, для обычного горожанина десяток резвящихся на газоне ребятишек и не показался бы чем-то невероятным, но для превенторов это было воистину удивительное зрелище. – Мисс Смаковски, а у вас есть дети?

– Дети?! – фыркнула секретарша Брайана. Ее кукольное личико исказила презрительная гримаска, словно Невидимка спросила Стеллу, любит ли она крыс. – Вот еще! Мне что, по-вашему, больше заняться нечем, кроме как рожать детей?

– Стелла, не груби гостям, – пожурил ее Макдугал, после чего великодушно пояснил, почему вопрос гостьи вызвал у мисс Смаковски такую реакцию: – Видите ли, Стелла еще слишком молода, чтобы забивать голову такими серьезными вещами. Сегодня не принято заводить семью и детей раньше тридцати пяти лет. Всему виной, конечно, современная медицина, которая заметно продлила репродуктивный возраст наших женщин. А они, в свою очередь, продлили срок своей независимости от обязательств перед природой, ха-ха!.. Сейчас вы редко встретите на улицах молодых матерей и отцов. Становиться таковыми раньше общепринятого срока непрактично и немодно. А у вас, ребята, на этой…как ее… Периферии семьи были? Все-таки пять лет вместе, не разлей вода, общинные порядки и все такое… Сложно поверить, что в вашем гарнизоне за этот срок не образовалось ни одной семейной пары.

– Нам обещали, что когда мы вернемся в Контрабэллум, всем превенторам в качестве награды за безупречную службу дозволят устраивать жизнь так, как мы захотим, – вмиг погрустнев, ответила Одиннадцатая. – Многие из нас мечтали о семьях, но…

Она осеклась и примолкла. Макдугал тактично кивнул, дав понять, что вполне удовлетворен ответом и не настаивает на подробностях. Брайану уже было известно о трагедии, постигшей его новых компаньонов, и о риске, который он на себя брал, связываясь с беглыми превенторами. Однако Макдугал не отступил от своих планов, дерзко заявив Бунтарю, что не боится «какого-то там» Мэтью Холта (кто он такой, Брайан, разумеется, знал, как знал в свое время и влиятельного дядюшку Мэтью). Брайан, с его слов, тоже обладал связями в правительстве, пусть и не в военных кругах, и мог защитить себя и доверившихся ему людей.

– Военно-промышленная империя Крэйга Хоторна перешла не в самые надежные руки, – заметил Макдугал, узнав, кто именно подписал смертный приговор Бунтарю и Невидимке. – Холт недалек и жаден, и то, как он обошелся с вами, явное тому подтверждение. Странно, конечно, что такой практичный человек, как Хоторн, не нашел для вас более достойной работы, чем охрана пожарного выхода. Но Крэйг, в отличие от племянника, дал вам хоть такое занятие и не считал ваше существование для себя убыточным. Действительно, о набожности Хоторна в деловом мире раньше ходили легенды. Шутили, что Крэйг даже находится в сане священника, только тщательно скрывает это. А оказалось, он скрывал кое-что совсем иное…

Чем занимается бизнесмен Макдугал, превенторы теперь были в курсе. Брайану принадлежал один из крупных городских банков – «NTR-Bank», вкладывающий капиталы в развитие высоких технологий. Так что заинтересованность банкира судьбой своих похитителей была вполне объяснима. Таланты людей со странным биополем, позволявшим им обходить сверхнадежную охранную систему, входили в сферу интересов Макдугала и могли оказаться весьма перспективным материалом для исследований.

Такими аргументами убеждал превенторов Брайан, что, в принципе, походило на правду. А насколько перспективным может оказать инвестирование денег в эти исследования, говорил тот факт, что банкир готов был начать рискованную игру против самого Мэтью Холта – «акулы бизнеса», как отзывался о нем патер Ричард.

Похоже, мысль о грозивших Брайану неприятностях и не давала теперь ему покоя. Именно по этой причине он внезапно изменил маршрут лимузина, как только расстался с мисс Смаковски, высадив секретаршу у ее коттеджа в одном из фешенебельных кварталов на набережной.

– Давай к Фридмэн-тауэр, Чарли, – приказал Макдугал водителю. – И сразу заезжай в гараж – мы поднимемся в квартиру прямо оттуда. Что-то не хочется сегодня светиться на людях у парадного входа.

Первоначально Брайан собирался отвезти гостей в свое загородное поместье, но, получив новый приказ, водитель повернул лимузин обратно, к центру города, – туда, где скопление небоскребов было наиболее плотным. Бунтарь вновь приуныл. Он уже обрадовался тому, что они наконец-то покинули самый неуютный, по его мнению, район, и вот теперь наблюдал, как громады зданий опять движутся навстречу, постепенно заслоняя собой затянутый дымкой горизонт.

– Первое время поживете в моей городской квартире, – пояснил Макдугал. – Потом будет видно. Во Фридмэн-тауэр вам ничего не угрожает, но я все равно накажу охранникам, чтобы смотрели в оба. И не вздумайте покидать квартиру без моего ведома! Если полиция уже занялась вашими поисками, вам по улице и двух кварталов не пройти.

Фридмэн-тауэр оказался одним из множества небоскребов центра, верхушки коих терялись в белесой дымке. Бунтарь до последнего надеялся, что квартира Макдугала находится где угодно, только не в подобном здании – из всех городских построек небоскребы произвели на Первого наиболее отталкивающее впечатление. По злой иронии судьбы, все случилось с точностью до наоборот. Брайан проживал на самом верхнем этаже гигантской высотной башни, где-то за завесой непроглядного тумана.

Разочарованному Бунтарю пришлось утешиться тем, что ему и подруге не пришлось подниматься в высотные апартаменты по лестнице. Банкир и его гости пересекли скромный служебный вестибюль, куда они попали прямо из многоярусного гаража, и вошли в просторный лифт с зеркалами и обитыми бархатом скамеечками. Превентор недоумевал, почему богатый банкир Макдугал не может позволить себе купить квартиру в более удобном месте – где-нибудь на нижних этажах, добираться куда было бы и быстрее, и удобнее. Неужели Брайану нравится каждый раз, приходя домой, подниматься на верхотуру? А вдруг отключат электричество и лифты не будут работать, что тогда? Хорошая выдастся прогулка, ничего не скажешь.

Брайан отдал какое-то распоряжение консьержу в красной униформе, что услужливо подскочил к банкиру в вестибюле. Консьерж кивнул и быстрой походкой удалился, а Макдугал с компаньонами отправился на лифте наверх, нажав для этого одну из двух кнопок на миниатюрной панели управления. «Пентхауз» – такая непонятная надпись красовалась рядом с нажатой кнопкой. Что это обозначает, превенторам было пока невдомек.

От поездки на скоростном лифте у Бунтаря заложило уши, а когда в конце пути лифтовая кабина начала притормаживать, тело превентора словно утратило вес и чуть не взлетело над полом. Если бы не подкативший к горлу недавно съеденный завтрак, ощущение невесомости, безусловно, было бы приятным. На какую высоту завез их лифт, Первый еще не знал, но понял, что двигались они достаточно быстро. Из-за потери ориентации в пространстве у превентора возникло легкое головокружение, которое, впрочем, по прибытии на место сразу же прекратилось.

Лифт открылся, и компаньоны вышли в небольшой холл с мягкими диванами и цветами, рассаженными в специальных стенных нишах. На другом конце холла находились резные деревянные двери – массивные и на первый взгляд абсолютно непрошибаемые. Под потолком горела маленькая, но все же слишком роскошная для такого «проходного» помещения люстра.