Колумбы космоса - Гаррет Патмен Сервисс

Мы были сильно разочарованы из-за того, что Ингра сбежал. Каждый из нас понимал, что побег Ингры не предвещает нам ничего хорошего. Мы упустили врага, и было очевидно, что, пока мы не разделаемся с ним, он будет нас преследовать.

Эдмунд знаком приказал нам поспешно вернуться в нашу машину.

– Мы с этим человеком не сможем жить в одном мире… Он не оставит меня в покое, но и я не стану бежать от него.

– Может, нам просто покинуть этот мир? – поинтересовался Джек, который иногда слишком прямолинейно выражал свои мысли. – Мы-то, в отличие от него, можем это сделать…

– Да улететь-то мы можем, – ответил Эдмунд и потер щеку. – Только кто тогда защитит ее? – тут он кивнул в сторону Алии, которая, увидев, что мы направляемся в ее сторону, радостно улыбнулась и шагнула в нашу сторону.

ТЕПЕРЬ, РАЗВОЛНОВАВШИСЬ, АЛИЯ казалась в десять раз красивее. Она приветствовала нас едва ли с меньшей радостью, чем Эдмунда, и ласково погладила волосатую руку Джубы, словно в награду за тот риск и усилия, которые он приложил, спасая ее. Он и в самом деле заслужил ее благодарность, потому что, как только машина опустилась на землю, Ингра высунулся наружу, Джуба бросился на него, как разгоряченный лев.

Когда мы добрались до машины, на поляне приземлилась одна из летающих лодок, следовавших за нами. А следом за ней скользили по воздуху и другие. На них прибыли судебные чиновники и стражники, которые так и не поняли толком, что же произошло. Ведь никто из них не знал, что в нашей машине, когда мы достигли башни, кроме нас находился и Ингра. Он ведь не выходил из кабины.

Алия объяснила ситуацию, и ее подданные по-настоящему взволновались. Они бросились в подлесок, стремясь продемонстрировать свою преданность. Возможно, они считали, что беглец еще где-то поблизости. Но Алия отозвала их, отправив на поиски несколько летающих лодок из вновь прибывших, организовав поиски беглеца со скоростью, которая лишь увеличила мое уважение к ее организаторским способностям. В ее общении с подданными таилась сила, которая произвела на меня огромное впечатление. Она была прирожденной царицей, и все ее движения были исполнены величия и властности. Но она обращалась к подданным с уважением, а не как к покорным рабам. Если когда-то и существовала царица-демократка, то это была именно она. И все вокруг признавали ее власть, но это было скорее свидетельством восхищения и любви, а не простого подчинения.

Через несколько минут во все стороны разослали самолеты и летающие лодки, с наказом обыскать каждый укромный уголок, где мог укрыться Ингра. Закончив общаться с подданным, Алия повернулась к Эдмунду, и они общались какое-то время, в то время как мы ждали, пока они наговорятся.

Однако решение Алии, видимо, не понравилось Эдмунду, поскольку наш друг желал помочь в поисках Ингра, а не возвращаться в столицу. Однако вместо этого мы отправились прочь из диких мест. Мы залезли в машину, и скоро дикие края остались далеко позади. Но более дюжины летающих лодок и самолетов все еще продолжали поиски беглеца…

После нашего возвращения в столицу, наше внимание привлекла серия совершенно иных событий.

Об Ингре ничего слышно не было. Одна за другой летающие лодки, оставленные выслеживать Ингру, возвращались и докладывали о том, что беглец бесследно исчез. Бесспорно было то, что у него имелись сторонники в городе, поскольку он принадлежал, старинной и могущественной семье и занимал высокое положение. Но тем не менее мы не заметили ничего, что бы встревожило нас. Однако мы не сомневались, что наш враг просто ждал и планировал свою месть.

Мысль о нем стала буквально навязчивой идеей, и порой я едва мог уснуть из-за нее. Ужасно было думать и о том, что мы здесь, в этом отдаленном мире, среди созданий, которые почти ничего не знали ни о нас, ни о нашей жизни. Они смотрели на нас с уважением из любопытства и потому, что нам покровительствовала Алия. Но я не мог избавиться от страха, что новизна романтических отношений между царицей и Эдмундом, прекратит очаровывать воображение общественности, и тогда общество может откачнуться от нас. Но всякий раз, когда я начинал обсуждать эти темы с Эдмундом, он говорил, что мои страхи лишь воображаемые.

ДЖЕК, ВЕСЬМА ВПЕЧАТЛИТЕЛЬНЫЙ, с неустойчивой психикой, быстро заскучал от роскошной жизни в сверкающей столице. Он не мог не думать о будущем. А вот Генри не осмеливался поделиться своими мыслями. Но судя по всему, его мысли о будущем были еще более мрачными. Если бы он знал о моих сомнениях, то он, наверное, свел бы меня с ума. Генри держал нас в напряжении, потому как мы не знали, что он выкинет, ныл, чтобы его отвезли назад на Землю, пока Эдмунд не накинулся на него с такой яростью, что после этого он не рискнул даже заикнуться об этом.

Тем временем было просто восхитительно наслаждаться комфортом, которым окружила нас Алия, которая с удовольствием демонстрировала нам чудеса своей столицы. До этого мы видели только большую тронную палату, зал правосудия, и несколько комнат во дворце. Теперь же Алия провела нас по всем залам и комнатам, более роскошным, чем я мог себе вообразить. Золотые украшения говорили о невероятном богатстве, а качество украшений и их форма было просто удивительными. А вот Генри ничего кроме золота и драгоценностей не интересовало. Его алчность разгоралась буквально на глазах, а это, признаться, была основная неприятная черта его характера.

– Какое место для Писарро[2]! – воскликнул он.

– Да, – согласился Эдмонд. – Но тут, местного Атагуальпы[3]. Не стоит заглядываться на это богатство.

– Но вы, кажется, почти стали совладельцем всех этих богатств, – со смехом вставил Джек.

Эдмунд покраснел, но не ответил.

– Тебе, Джек, должно быть стыдно, – вмешался я. – Разве ты не помнишь, что, несмотря на то что Алия не знает наш язык, она отлично может читать наши мысли.

– Согласен, – протянул Джек. – Честное слово, я чувствую себя очень неудобно в мире, где разум человека словно голый. А ведь только что мне так хотелось поцеловать одну из этих роскошных девиц, которая показывала мне эти чудесные безделушки из золота и камней. А ведь я даже не догадывался о том, почему она метнулась от меня, словно ужаленная, а ее приветливую улыбку сменил злобный взгляд. Словно вылила на меня ведро ледяной воды.