Вестники - Маргарет Петерсон Хэддикс

Этого уже хватило, чтобы Чез успокоился, но Лана продолжила:

– И… я уверена, что именно он сделал ваш рычаг.

Глава 40

Финн

Все заговорили разом:

– Откуда ты знаешь?

– Он сделал наш рычаг?! Значит, он может его починить!

– Лана, почему ты не сказала про этого человека с самого начала? Нам так нужна помощь!

Но двойник мистера Густано мотал головой, восклицая:

– Нет-нет-нет, это всё неправда! Я самый обыкновенный звукооператор с телевидения! Я понятия не имею, о чём вы говорите. Монетки? Рычаги? Я-то тут при чём? Я уважаемый член партии! Мои цвета – оранжевый и синий!

Финна чуть не стошнило от этих слов. И в то же время ему стало смешно. Этот мистер Густано совсем не умел врать. Он напоминал перепачканного в шоколаде ребёнка, который невинным тоном говорит: «Шоколад? Какой шоколад?»

– Послушайте, Гус, – начал Финн. Он подумал, что очень сложно вслух уличить человека во лжи, если обращаться к нему слишком почтительно. И остальные явно оценили этот манёвр Финна. – Мы видели вас на камерах наблюдения. Вы бросили на землю горсть монет. А две минуты назад вы с Ланой одновременно крикнули: «Спрячь!»

Мужчина как загнанное животное в отчаянии посмотрел по сторонам. На лбу у него выступил пот.

– Просто признайте, что монетки, которые я подобрала, ваши, и расскажите нам про рычаги. Я уверена, что мы найдём общий язык, – заверила Кона.

– Точно, – подтвердил Финн. – Мы не будем ругать вас за то, что вы соврали. Мы просто хотим вернуться домой. И остановить мэра Мэйхью.

– Не говорите этого! – воскликнул двойник мистера Густано. – Не говорите ничего плохого про мэра! – Быстрым движением он зажал Финну рот, обхватил его другой рукой и повалил на землю. Они подкатились к чёрному джипу, стоящему на краю парковки. Рычаг в чехле, висящий на плече у Финна, больно врезался ему в спину.

Все закричали:

– Что вы делаете?! Отпустите Финна!

Но мужчина держал его очень бережно, и Финн понял, что ему не причинят вреда.

– Если за тобой придут, скажи… скажи, что это не твой голос, – зашептал он, осторожно выглядывая из-за бампера. – Скажи, что это какие-то помехи на видео, только и всего. Потому что ты не стал бы говорить ничего плохого про мэра, ты исключительно благодарен ему за то, что он сделал для нашего города, и…

– Если никто не схватил меня, когда я выступал по телевизору, теперь тем более не схватит, – возразил Финн, вырываясь. – Гус, всё нормально… вы какой-то нервный.

На сей раз он сказал «Гус» таким тоном, словно перед ним был друг, которому он хотел помочь, а не человек, которого он только что обвинил во лжи.

Мужчина прислонился к машине. Он тяжело дышал, словно не сбил с ног маленького мальчика, а несколько раз обежал футбольное поле.

– Никому… нельзя доверять, – произнёс он. – Я не могу говорить… не могу высказаться… вслух.

Лана повернулась к Коне:

– Дай-ка мне его монетку.

Кона с сомнением сдвинула брови, но всё-таки достала монетку из кармана шортов.

Лана присела рядом с двойником мистера Густано.

– Возьмите, пожалуйста, – сказала она, протягивая монетку.

Она что, платит ему? Просит разрешения оставить у себя деньги? Или это вообще не стоит считать деньгами?

Финн решил не задавать вопросов. Все молча наблюдали за Ланой и звукооператором.

Тот застонал и закрыл глаза: казалось, ему недоставало сил держать их открытыми.

Или было слишком страшно.

– Ты дочь моего босса, – сказал он. – А твой отец знает про монетки и рычаги? Он знает, что ты говорила правду, в то время как он сам был наёмным лжецом?

Лана покачала головой, а потом заметила, что глаза у мужчины по-прежнему закрыты.

– Вы же знаете, что отец бы на меня донёс, – ответила она. – Вы знаете, что он верен партии, мэру, правительству, всем привилегиям, которые он получает, поддерживая власть. Ему хорошо платят за то, что он распространяет ложь.

Двойник мистера Густано приоткрыл один глаз и взглянул на девочку:

– Ты говоришь, что слышала, как я делал запись… неужели я так беспечен?!

– Нет, это я такая хитрая, – ответила Лана. Её улыбку можно было бы назвать дерзкой, если бы девочка по-прежнему не казалась напуганной. – Вы заперлись в студии звукозаписи, но не заметили меня. Я всегда так узнавала многое из того, чего родители и учителя мне не рассказывали. Студия Два-Б. Я там часто пряталась.

– Ах, эта студия, – мечтательно произнёс мужчина. – Там можно было вздохнуть свободно. Уверить себя, что я жив, что мои мысли и чувства различают правду вне зависимости от того, сколько мне приходится лгать. Иногда только это и помогало держаться. Я представлял, что пойду туда и буду говорить правду…

– Насчёт монеток… вы посылали их моему папе? – спросил Рокки. Его лицо исказилось, он был на грани слёз. – Ничего не вышло: он не получил ни одной!

– Нет-нет, мне не хватало смелости, – звукооператор печально покачал головой. – Какой стыд. Я видел, как это делают другие, но… сам никогда даже не пытался. Пока… пока… теперь… – он повернулся к Лане: – Здесь. Сейчас. – Он протянул руку и коснулся дрожащим мокрым пальцем монетки, лежащей на ладони Ланы. Когда он убрал палец, Финн увидел, что зашифрованное сообщение на поверхности монетки превратилось в три слова: «РАССКАЖИ ПРО НАС». Мужчина снова коснулся монетки. И раздался его голос, сильный и звонкий: – Я должен рассказать вам кое-что ещё…

– А, ну да, – шёпотом сказал Чез. – Чтобы прослушать сообщение, нужно коснуться дважды.

– Вы можете включить собственное сообщение? – спросила Эмма. – Или это может сделать только ваш двойник в другом мире?

– Тихо! – прикрикнул Финн на обоих.

– Это история об одном из самых смелых поступков в моей жизни, – продолжал голос двойника мистера Густано. – Я узнал… не важно, каким образом, что мэр и его люди похитили рычаг, который Кейт Грейстоун хранила в своём подвале в другом мире. В то время она находилась в тюрьме, и я никак не мог помочь ей напрямую. Но я подумал, что выручу её детей, если выкраду рычаг и подброшу его в подвал. И тогда я распространил слух, что этого хотел сам мэр. Я обратил ложь мэра Мэйхью против него самого.

– И вы действительно нас выручили! – воскликнула Эмма. – Нам действительно был нужен рычаг, и с его помощью мы спасли маму!

«Единственный раз, когда нам повезло, – подумал Финн. – А потом мы потеряли её опять». Но он промолчал.

Мужчина