Книги онлайн и без регистрации » Боевики » «Волос ангела» - Василий Веденеев

«Волос ангела» - Василий Веденеев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 110
Перейти на страницу:

Какая теперь разница, играет он, притворяется или говорит вполне искренне? Ему не понять, что бывает с человеком, сломанным житейскими невзгодами, — безысходная усталость, бесконечное равнодушие к себе, своему будущему. И откуда чекисту знать, что все это овладело Березиным еще там, на дальних берегах южного моря? Нося эти чувства в себе как незаживающую рану, он дал согласие на отправку в Россию, плыл на дубке, сидел в ЧК, рассказывал все, что знал, следователю, ехал сюда, в Москву. Нет, там, на юге, когда следователь начал припирать его фактами, он еще немного судорожно дергался, наверное по инерции, чего-то боялся, но потом, в один из дней, почувствовал себя вконец опустошенным. Тогда-то он и рассказал им о разведке Империи: если здесь действительно работают патриоты России, они сами сделают все, что надо, без него.

Но как отличать в людях истинный патриотизм от ложного — вроде все как один болеют за Родину: и генерал, и подполковник Чернов из контрразведки, и эти, из ЧК. Нет, Россия у каждого своя. И его Россия — кончилась, а другой не будет. А он сам честно все рассказал и уйдет из жизни. Вот так. Если поймут — простят. С теми он больше не может, а с этими не хочет…

Прислушиваясь к шагам караульных, Березин осторожно расстегнул брюки, выпростав нижнюю рубаху, оторвал от нее длинный лоскут. Примерил — показалось мало. Оторвал еще. Теперь должно хватить.

Улегшись на бок, он укрылся одеялом — жестким, солдатским — и поднес к губам внутреннюю часть запястья. Решившись — впился в нее зубами; почувствовав солоноватый привкус крови и теплую струйку, скользнувшую по руке, испугался, хотел было крикнуть, позвать на помощь, но усилием воли подавил это чувство, заставив себя молчать.

Намотав на запястье лоскуты, оторванные от рубахи, чтобы не было сразу видно вытекающей крови и караульные, иногда заглядывающие в комнату, не подняли бы раньше времени тревогу, он натянул повыше одеяло и стал ждать, ощущая, как набухают его кровью намотанные на запястье тряпки.

Вскоре в ушах у него слегка зашумело, словно он вновь стоял на причале под палящим солнцем, ожидая отплытия на утлом дубке, а под досками настила заплескалось теплое, играющее бликами море. Голова, а потом и все тело показались вдруг странно легкими, словно можешь взлететь высоко-высоко, и Березин провалился в темноту смертельного забытья…

* * *

Айвор Янович, вызванный старшим караульного наряда по телефону, прибежал, когда все было уже кончено.

Березин лежал на измазанной кровью кровати, бледный, можно даже сказать, совсем белый, неестественно вытянувшийся, худой.

Хлопотавший рядом с телом доктор складывал инструменты в саквояж.

— Перегрыз вены зубами… — обернувшись к Айвору Яновичу, пояснил он. — Оторвал от рубахи лоскуты и повязал ими руку, чтобы караульный не заметил раньше времени. Так что охрана не виновата, обманул он их…

— Себя, — глухо ответил Айвор Янович.

— Что? Что вы сказали? — не понял доктор.

— Себя обманул, — с горечью повторил Айвор Янович.

— Ну, не знаю, не знаю… — доктор бочком обошел чекистов, стоявших около кровати с телом Березина, и пошел к выходу.

«Я сомневался в нем, а он с самого начала сомневался во всех нас, — подумал Айвор Янович. — Надо было еще раз поговорить с ним, попытаться убедить, заставить поверить, найти нужные слова. Но он не захотел ждать, пока мы научимся лучше понимать друг друга. Как можно было мне забыть, что оставляю здесь человека, стоящего на жизненном перепутье, наедине со своими мыслями? Чтобы не пойти ни с нами, ни против нас, он выбрал смерть, считая ее искуплением всех бесчестий. Он действительно был по-своему честным человеком, но в решающий момент испугался сломать то, что было прежде, отринуть от себя прошлое… Вот и оборвалась живая ниточка, которая могла вывести к тайнам замыслов разведки Империи, оборвалась трагично, нелепо, безвременно. Хотя какая смерть ко времени, какая не трагична? По сути дела, Березин — еще одна жертва начатой противником операции, еще одна скомканная, смятая и погубленная в угоду интересам вражеской тайной службы жизнь. А нам придется теперь все начинать сначала…»

Часть вторая

Поезд пришел в Москву утром. Шумная толпа приезжих высыпала из вагонов под голубое, весеннее московское небо — на перроне сразу стало тесно от множества людей, чемоданов, мешков, баулов, фанерных ящиков, перевязанных веревками, тележек, подкативших к почтовым и багажным вагонам. Гимнастерки, куртки, пиджаки, скромные платья женщин, шляпы и солидные костюмы нэпманов, роскошные туалеты их подруг, подстриженных по последней моде, — все смешалось около здания вокзала, растеклось живыми, беспокойными ручейками по площади.

Пассажиры посолиднее нанимали извозчиков. Те, что попроще, в линялых гимнастерках, скромных пиджаках и платьях, направились к остановкам трамваев.

Вместе с толпой на привокзальную площадь вышел и средних лет плотный мужчина, одетый в скромную темную суконную пару, светлую рубашку и мягкие, слегка поношенные шевровые сапоги. Остановившись, он снял большую мятую кепку, вытер платком пот с коротко остриженной лысоватой головы, незаметно огляделся по сторонам. Видимо, не заметив вокруг ничего заслуживающего внимания, поднял лобастую голову, разглядывая затейливую башню вокзального здания — копию башни царевны Казанского царства. Вздохнув в ответ на какие-то свои мысли, перекинул с руки на руку небольшой саквояж, похожий на докторский, поудобнее пристроил на руке свернутое короткое пальто и неспешным шагом, то и дело поправляя сползавшую на глаза кепку, направился к центру.

Дойдя до Красных ворот, он потолкался некоторое время около стоявших там лотков, купил пачку папирос «Дружок» с изображенной на этикетке улыбающейся девушкой, обнимающей за шею лошадку. Раскрыв пачку, закурил, зажав саквояж и пальто между крепких ног. Снова бросил вокруг себя быстрый взгляд. Постоял, лениво посасывая папиросу, словно решая, что ему делать дальше. Потом, все так же неспешно, пошел по Садовому кольцу к Сухаревке, зашел на толкучку, где нырнул в одну из лавчонок. Из нее в другую, третью.

Его помятая кепка долго мелькала то у лотков букинистов, то около уличного торговца пирожками с сомнительного свойства начинкой, прозванной студентами «ухо — горло — нос». В одном из небольших магазинчиков он сменил свою кепку на темно-серую шляпу «дипломат» и, видимо очень довольный обновой, зашел отметить это событие в дешевый ресторанчик.

Удобно расположившись за столиком, откушал суп и котлету, выпил стакан чаю с лимоном, немного поговорил о каких-то пустяках с обслуживавшим его официантом, расплатился и вышел.

Вскоре мужчина в шляпе «дипломат» уже гулял по Петровке, с интересом рассматривая витрины магазинов и оборачиваясь вслед проходившим мимо хорошеньким женщинам. С Петровки он через Столешников переулок вышел на Тверскую, смешавшись с толпой, спустился к Моховой, где нанял извозчика, велев ему ехать к Дорогомиловской заставе.

Откинувшись на спинку потертого сиденья извозчичьей пролетки, он внимательно разглядывал улицы, дома, людей, вывески. Несколько раз оглянулся назад.

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 110
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?