Отражение зла - Мишель Вико

– Ты кто такой? – пробасил великан Оокина, встретившись взглядом с монстром Каидзюу, остановившись напротив него, в нескольких шагах от первых, нижних ступенек лестницы, ведущей к дверям дворца своего господина.

– Путешественник, – ответил Каидзюу, сказав первое, что ему пришло в голову, также остановившись недалеко от той же лестницы дворца демона Дааку, но с противоположной её стороны.

– А к моему господину, зачем пожаловал? – растерявшись, спросил великан Оокина, не сводя своего взгляда с изумрудно-зелёных глаз Каидзюу.

– Не знаю как вам и ответить, потому что шёл себе спокойно по лесу, шёл, ни о каком дворце не помышлял, и вот, можно сказать совсем чисто случайно, вдруг оказался здесь. Да вы и сами, смею полагать, должны были сейчас прекрасно видеть, как я буквально только что вышел сюда из леса.

– В таком случае обождите меня здесь, пока я схожу и доложу о вас своему господину, демону Дааку.

– Как вам будет угодно, – вымолвил монстр Каидзюу, сияя своими большими изумрудно-зелёными глазами, благоразумно решив пока, сохранять необходимую, для дальнейшего дела конспирацию, чтобы раньше времени не выдать своих враждебных намерений.

Оставшись в одиночестве, монстр Каидзюу огляделся по сторонам, изучая местность, на предмет места своих будущих боевых действий.

И едва он успел оценить видимую обстановку вне дворца, как поддавшись грубой силе великана Оокина, широко открывшиеся парадные двери обители демона Дааку, представили ему на обозрение, находившийся в глубине большого зала, первоначальный, безукоризненно грозный и одновременно неотразимый вид хозяина Чёрного леса.

– Мой слуга доложил мне, что у порога моего дворца, томится хоть и случайный, но всё-таки гость, – как ни в чём не бывало, словно ничего с ним и не было, произнёс демон Дааку, не приближаясь к парадным дверям, глядя на монстра Каидзюу, уделив должное внимание изумрудно-зелёным глазам незнакомца, обратив заодно краткое своё внимание на золотой медальон с рубином, висевшем на шее непрошеного гостя, посредством золотого шнурка. – Я так рад этому неожиданному событию, что решил лично вас встретить у входа в мой дворец!

Каидзюу, в силу отсутствия должного воспитания, не найдя подходящих слов для ответа, просто молча поклонился, постаравшись придать своим поклоном, необходимое почтение здешнему хозяину.

– А теперь мой господин приглашает вас в свой дворец, – зычно произнёс великан Оокина, делая соответствующий пригласительный жест руками, глядя на монстра Каидзюу с уважением, отдавая этим дань тому, что внешность нежданного гостя по своей неординарности граничила с общим видом его любимого хозяина.

К слову заметить, устрашающая внешность монстра Каидзюу была не многим ужаснее облика демона Дааку, а потому великан Оокина воспринимал нежданного гостя, вполне спокойно.

То же самое, можно было сказать и про его господина, раз уж сам не идеал, то зачем же пугаться себе подобным, а потому для монстра Каидзюу, всё сделали согласно устоявшегося, привычного дворцового этикета, здешнего хозяина, который, так же как и его гость, озабоченный враждебными планами, решил в первое время их знакомства, надеть на себя маску порядочной добродетели.

При таком обильном, бушующем океане лицемерия, исходившем от демона Дааку и его неожиданного гостя монстра Каидзюу, неподверженный частому и вполне закономерному погружению в наивность, внешне суровый великан Оокина, в этот обычный для него день, буквально волею случая, оказался стороной нейтральной, поскольку, не зная планов своего хозяина и его, теперь уже принятого гостя, целиком и полностью, преспокойно отдался, разом нахлынувшему предвкушению, излюбленного чревоугодия.

Торжественный обед с многочисленными и разнообразными блюдами, пришедшийся по душе к тому времени уже изрядно проголодавшемуся монстру Каидзюу, отличавшемуся, как и великан Оокина, весьма завидным аппетитом, был подан соответственно в большой столовой, откуда, когда стол опустел от стоявших на нём деликатесов, весьма довольного гостя, поскольку уже был вечер, деликатно препроводили в отдельные покои, оставив там отдыхать до утра следующего дня, разумеется под надёжной охраной главного телохранителя демона Дааку.

И так, уже на всякий случай, в качестве дополнительной охраны, в довесок к мирно, и одновременно весьма чутко спящему великану Оокина, расположившемуся на огромной дубовой скамье, установленной напротив комнаты, за дверью которой отдыхал гость, демон Дааку прибавил сюда немного своего волшебства, напустив по белому мраморному полу, едва заметный, почти неуловимый серебряный туман.

Почувствовав своим животным инстинктом, наступление полночи, монстр Каидзюу до этого крепко спавший, поскольку решил, что хороший сон после обильной трапезы пойдёт ему только на пользу, открыл глаза, и, не покидая постели, прислушался к тихому похрапыванию, доносившемуся из-за дверей комнаты, в которой он отдыхал.

Сообразив, что его сторожат, монстр Каидзюу стараясь не шуметь, присел на кровати, одновременно озадачившись вопросом на тему: «как выйти из комнаты, не потревожив своего сторожа?»

Поразмыслив некоторое время и не найдя подходящего на этот вопрос ответа, Каидзюу вдруг вспомнил о волшебных подарках колдуньи Акаи.

«Может среди них найдётся что-нибудь подходящее», – подумал Каидзюу, повернув красный рубин в медальоне, висевшем на его шее посредством шёлкового, золотым цветом шнурка.

И тут же перед ним возник медленно закружившийся прямо в воздухе, небольшой хоровод магических предметов, которые и были теми самыми подарками колдуньи Акаи, заготовленными для демона Дааку. Их малое количество обуславливалось тем, что колдунья Акаи побоялась большим разнообразием сбить с толку Каидзюу, подумав, о том, что он может, не разобравшись в их назначении, в спешке начать хватать всё подряд.

И дальновидность колдуньи Акаи оказалась право же к месту, потому что магические предметы, даже таким малым составом, намертво обескуражили её посланника.

Уставившись на них, как нищий на дворец императора, монстр Каидзюу неожиданно для самого себя, вдруг впал в глубокую задумчивость на счёт того, какой же собственно из кружившихся сейчас перед ним предметов, следует выбрать.

Он, конечно, получил от колдуньи Акаи необходимые рекомендации по их выбору, но дело тут как раз было в том, что в момент их получения, Каидзюу предавался своим личным размышлениям, а именно, думал над тем, что самым лучшим способом воздействия на любых опасных оппонентов, в данном случае демона Дааку и его слуги великана Оокина, будет жестокая и одновременно быстрая грубая сила. А что касается волшебства, то, как он тогда посчитал, поскольку никогда им не пользовался, оно ему было совсем не нужно, и взял он медальон с подарками против своей воли, не посмев отказать в том колдунье Акаи. Теперь же, когда у него просто не осталось никакой возможности покинуть комнату незамеченным, из-за того, что он оказался под присмотром со стороны гостеприимного и не в меру предусмотрительного хозяина, монстр Каидзюу, без малейшей тени сожаления, что не знает назначений колдовских предметов, смиренно думал, как поступить при их выборе: схватить первое попавшееся ему волшебство или же угадать свойства магических подарков по их внешнему виду.