Немая и Туз - Милана Шторм

– Вот и хорошо. – Он снова прикоснулся губами к ее виску. – До вечера, родная.

И, отстранившись от нее, он покинул комнату, оставив Сиэллу в совершенно растрепанных чувствах.

Она ненавидит игроков. Всех.

Или она готова сделать исключение?

Доктор, пришедший зафиксировать ее «болезнь», был не тем, который приходил к Аннет, и, когда в комнате появился худой как жердь мужчина лет пятидесяти, с усеянным оспинами лицом и абсолютно седыми волосами, собранными в хвост, Силь немного испугалась.

– Меня зовут Дерек Хорст. – У него был прокуренный голос, хриплый и не очень приятный. От него пахло табаком.

Не зная, что именно Крис сказал этому человеку и в курсе ли он, что она умеет говорить, Сиэлла коротко кивнула.

– Мое дело немного провести с вами время, а потом сказать сестре Криса, что работать вы пока не можете. Вы не против? – Он кивнул на вторую кровать.

Силь покачала головой. С нарастающим удивлением она наблюдала, как он садится на покрывало, достает из своего чемоданчика какую-то растрепанную книгу и углубляется в чтение. Ей было очень интересно, как он попал в дом. Ведь Тина на работе, а Аннет вряд ли бы открыла ему дверь. Шейла же обычно к этому времени покидала дом Винтспиров.

Он, получается, сам зашел? Дверь открыта, или ему дали ключ?

К сожалению, удовлетворить свое любопытство Сиэлла не могла. Потому что не имела сведений о том, что про нее этому человеку рассказал Крис.

Забравшись с ногами на кровать, Силь обняла колени и уставилась в стену. Накатила жуткая усталость, наверное, от бессонной ночи.

Что-то происходило, жизнь опять менялась, и Сиэлла не могла понять, к лучшему ли. Она ведь просто хотела покоя! Ей не нужна куча денег, роскошь или власть. Только покой. Она хочет покарать убийцу Элджа и жить. Просто жить. Не обязательно счастливо. Она хочет покоя.

Неужели это так много?

Слыша, как доктор Дерек Хорст переворачивает страницы, Силь думала о Тузе. О Тузе-убийце. И о том, как именно он убивает. Итак, можно предположить, что отрубленные пальцы – это символ выплаты долга. Очевидно, карточного долга. То ли Крис это говорил, то ли она читала об этом, когда писала для него отчет, но все жертвы Туза накануне проиграли.

Элдж был левшой. Именно пальцы левой руки ему и отрубили. Но… но почему Элдж? Игорных домов в Омирше не один и не два. И очевидно, что каждую ночь кто-то проигрывает.

Но Туз убивает не каждую ночь. Занят?

Или дело в другом?

Силь нахмурилась. В голову пришла странная мысль. Первые четыре убийства были совершены с довольно маленькими промежутками. А вот последние два – с разницей в неделю и даже больше. Туз стал осторожней из-за патрулей?

Или дело в другом?

Что объединяет его жертв? Если бы Туз охотился за игроками, он мог бы убивать по десятку человек каждую ночь. Но он убивает по одному.

Что-то есть. Что-то, о чем никто не знает. Что-то, что объединяет всех шестерых. Может, они играли с одним и тем же человеком? Нет, тогда бы детективы за это зацепились. Может, у них был общий знакомый? Или же здесь что-то иное?

Печень. Печень во рту. Благородство или подлость?

«Засунь свое благородство куда подальше», – услышала она голос в голове.

Голос Туза.

Голос Тинклера.

Нет, не так. Не то он хотел сказать.

«Подавись своим благородством».

А вот так – правильно.

Не в силах сдержаться, Силь тихонько всхлипнула. Ей нужен Крис. Надо рассказать ему! Этого точно не было в отчетах. Быть может, конечно, ее выводы глупые, но… вдруг она права? Вероятно, это никак не поможет, но ведь любая кроха помощи сейчас не помешает никому?

– Что с вами? – Доктор оторвался от книги и заинтересованно посмотрел на нее.

Глубоко вздохнув, Силь покачала головой, показывая, что все в порядке.

Потом.

Дерек Хорст сунул руку в карман жилета и достал оттуда серебряные карманные часы. Посмотрев на время, он вернул их на место, а затем спрятал книгу обратно в чемоданчик.

– Мне пора. Я сообщу Тине Винтспир, что вы пока не сможете работать. Отдыхайте.

Он поднялся на ноги, взял чемоданчик и шагнул к двери. Но потом остановился.

– Знаете, я бы посоветовал вам в скором времени обратиться к доктору по-настоящему. Судя по всему, у вас нервное расстройство. Вы его купируете, очевидно, у вас исключительная сила воли. Но гром грянет. И вы сляжете. Возможно, надолго. Советую не затягивать. Всего хорошего.

И он ушел, оставив Сиэллу одну.

Она усмехнулась. Пожалуй, если она сляжет, ее точно ждет покой… так стоит ли ей тогда сопротивляться?

Пока Тина не вернулась, Сиэлла тихонько проскользнула в гостиную. Если ей предстоит два дня безвылазно сидеть в комнате, стоит взять какую-нибудь книгу.

И карандаш.

У нее же есть записная книжка, подаренная Элджем. И, пожалуй, стоит туда все записать. Не только факты, известные полиции. А еще свои мысли. Возможно – касающиеся не только Туза-убийцы, но и Туза-детектива. Вдруг это поможет ей понять, что делать с его неприкрытой симпатией.

Сейчас он ей помогает, не требуя ничего взамен. Долго ли это продлится? И не захочет ли он позже взять долг с процентами?

Или он охладеет к ней раньше, чем это случится?

И что будет, если она перестанет быть ему интересна? Не захочет ли он забрать все, что дает сейчас?

В глаза бросился корешок, настолько потрепанный, что разобрать надпись на нем было невозможно. Вытащив книгу, Силь с удивлением обнаружила, что держит в руках старинный философский трактат о Той Стороне. Странно, когда она разбирала книжный шкаф, не замечала его… может, он был в комнате Аннет?

Решив, что рассуждения о мире духов после того, что она уже насмотрелась, ей нипочем, Сиэлла взяла книгу, нашла на письменном столе карандаш и вернулась в комнату.

Положив все под подушку, она легла поверх одеяла и мгновенно уснула.

В этот раз ей снилась степь. Красная, желтая, зеленая, белая, как будто вокруг Силь бесновались все четыре времени года разом. Одно мгновение глаза Сиэллы слепило обжигающее солнце, а в следующее – накатывала бесконечная тьма. И в этой тьме вдалеке был виден маленький костерок. Как мотылек, глупый и безумный, Силь двинулась в сторону оранжевого света, не понимая, да и не желая понимать зачем.

Путь был бесконечно долгим, но уже через миг Силь обнаружила себя прикрывающей глаза от жара костра. Возле огня сидела старая женщина в жутком тряпье. Ее сморщенные узловатые руки держали в руках кривые спицы, но ниток не было. Вместо них был дым от костра, стелющийся к старухе. Казалось, что она вяжет этот дым. Или вяжет из дыма.