Змеевы дочки - Татьяна Корсакова

Мефодий стоял совсем близко – и когда успел подкрасться? – смотрел с притворной жалостью.

– Напугал я тебя? – Он улыбнулся, и отступившая было тошнота вернулась. – Вот и правильно! Вишь, как оно бывает: есть человек – и нет человека! А будешь меня держаться, станешь со всем уважением, так, глядишь, и устроится все.

Мефодий сделал шаг, Галка отступила, поскользнулась и едва не упала. Может, и упала бы, если бы он не поймал ее за ворот пальто, не притянул к себе.

– Осторожненько, – сказал ласково. – С уважением. Будет мне хорошо, и твоя жизнь сразу легче станет. – Лапа его уже шарила по Галкиному пальто, костлявые пальцы тянулись к пуговицам.

– Пусти! – Получилось извернуться, оттолкнуть. – Не смей меня трогать!

– Так я еще и не начинал даже. – Мефодий лыбился, а взгляд его оставался по-змеиному холодным.

Галка отступала, он наступал. Но не спешил, словно развлекался.

– Чистенькая. Чистенькая и строптивая. Так я таких как раз и люблю, чтобы сначала через колено переломать, а уж потом…

– Мефодий! – От окрика Аделаиды он сначала вздрогнул, а потом и вовсе замер. – Иди сюда!

Послушался, отпустил Галку, посеменил к дому торопливым, стариковским каким-то шагом, даже ростом, кажется, ниже стал. А девушка так и осталась стоять, не решаясь сдвинуться с места.

Эти двое разговаривали очень тихо, почти шепотом. Расслышать ничего не получилось, но стало понятно, что Аделаида злится, выговаривает своему помощнику. Сейчас Галка была ей за это благодарна, за то, что отозвала Мефодия, отвела беду, но страх, поселившийся в душе, все равно никуда не делся. Она боялась. Боялась помощника директрисы, боялась волков. Но сильнее всего она боялась той, что приходила по ночам, пугала детей. Это был парализующий, разрушительный страх, и Галка его себе запретила. Бабушка сказала, что она должна быть сильной, и она будет сильной. Пусть не ради себя, так ради детей.

В дом она вошла решительным шагом и так же решительно поднялась на второй этаж. Предположения ее оказались верны, после почти царского завтрака воспитанникам не досталось ничего. Об обеде можно было даже не заикаться. Поэтому, прежде чем зайти в детскую спальню, Галка заглянула в кладовку. Припасы оказались на том же месте, где они с Алексеем их и оставили. Стоило только посмотреть на банки с тушенкой, как страхи и сомнения отпустили. Сейчас у нее одна задача: сделать так, чтобы дети не голодали и не мерзли.

Они ждали ее в своей комнате. То ли привыкли к послушанию, то ли просто боялись выходить в коридор после случившегося. Галкиному появлению они обрадовались, наверное, даже больше, чем бутербродам с тушенкой. Пока ели, Галка стояла в дверях – сторожила, боялась пропустить появление Аделаиды или Мефодия. Обошлось, подниматься на второй этаж эти двое не любили, предпочитали сытое тепло собственных комнат.

После обеда, как и обещал Демьян Петрович, подвезли дрова. Четверо молодых парней весело и споро сложили дрова в поленницу. Галка стояла у окна, всматривалась, нет ли среди этих четверых Алексея. Не было. Наверное, надоели ночные приключения. Или работа. Он ведь работает на чугунолитейном заводе. Подумалось вдруг, что минувшая ночь могла бы стать куда страшнее и опаснее, если бы рядом с ними не оказалось Демьяна Петровича и Алексея. Дети это тоже понимали, потому что Санечка то и дело спрашивал, а не вернется ли дядя милиционер. Отчего-то Демьян Петрович впечатлил его особенно сильно, все разговоры мальчика были не о волках, не о ведьме, а о начальнике милиции, о том, какой он смелый и сильный.

А дров им принесли! Один из заводских парней постучался в комнату, подмигнул Галке и сложил возле уже остывающей печки приличную вязанку дров.

– Это вам, детвора! – сказал весело. – Подарок от чернокаменских комсомольцев. Грейтесь!

Наверное, он ожидал благодарности или хотя бы одобрения, но, не услышав ни звука, удивленно хмыкнул, посмотрел теперь уже только на Галку.

– Чего это они у тебя такие тихие? – спросил озадаченно.

– Какие есть. – Она пожала плечами и торопливо добавила: – Большое спасибо за дрова! Они нам очень нужны.

– Пожалуйста. – Кажется, он только сейчас разглядел и комнату, и детей. Улыбка на широком румяном лице поблекла, а потом и вовсе исчезла. – Демьян Петрович велел вам помочь… – Парень переступил с ноги на ногу. – Сначала дровами, а потом еще… по мелочи.

– Спасибо, – снова поблагодарила Галка.

– Так мы и поможем. Обсудим на комсомольском собрании, прикинем, как лучше поступить. Я смотрю, одежда у них…

Договорить ему Галка не дала, увидела поднимающуюся по лестнице Аделаиду.

– Наш детский дом просто еще только открылся. Мы стараемся, делаем все, что от нас зависит, – сказала девушка громко.

Аделаида замерла, прислушиваясь.

– Вот и мы сделаем все, что от нас зависит. Поможем, как говорится, чем можем. – Парень снова улыбнулся, попятился к двери. – Ну, детвора, до скорой встречи!

Ему снова никто не ответил, лишь Аделаида коротко кивнула, пропуская парня мимо себя на лестницу. Какое-то время директриса прислушивалась к звукам его шагов, а потом вошла в комнату.

– Хорошо, – сказала Аделаида Галке. – Хорошо, что ты все правильно понимаешь.

– Я стараюсь. – Совсем другие слова ей хотелось бросить в холеное лицо Аделаиды, но пришлось сдерживать себя. Не сейчас. Может быть, когда-нибудь потом, когда все наладится…

– Воспитанники! – директриса уже не смотрела на Галку, обводила пристальным взглядом застывших детей. – Воспитанники, этой ночью произошло страшное происшествие, в наш дом пробрался волк. Он загрыз повариху.

Никто не шелохнулся, не издал ни единого звука. Галке так хотелось уберечь их от страшных подробностей, чтобы не напугать еще больше, но Аделаиду такие мелочи, как детские страхи, похоже, не беспокоили. Она шагнула к Марку, посмотрела сверху вниз, процедила сквозь стиснутые зубы:

– А все потому, что кое-кто ослушался приказа, вышел посреди ночи во двор и не запер за собой дверь.

Марк вздрогнул, испуганно втянул голову в плечи.

– Это провинность. – Аделаида поправила безупречную прическу. – Это очень большая провинность. А что следует за провинностью?

– Наказание, – прошептал Марк.

– Аделаида Вольфовна, пожалуйста! – Галка попыталась встать между директрисой и мальчиком. – Он все понял. Не нужно его наказывать.

– А это кто тут у нас такой? – Взгляд Аделаиды сделался колючим и злым. – Тебе было велено смотреть за воспитанниками, а вместо этого ты крутила шуры-муры с этим… сопляком.

Она не крутила шуры-муры, но в остальном Аделаида была права. Галка виновата.

– Вот и накажите меня.

– Накажу, но позже. – Директриса улыбнулась. – А теперь я накажу его. – Она схватила Марка за шиворот, потащила к двери. – Ночь проведешь в кладовке, подумаешь над своим поведением.