Сфинкс. Тайна девяти - Кристиан Жак

Первая сдвижная дверца вела в квартиру, вторая – в широкую комнату, обставленную ретортами, сосудами, пробирками и бокалами, содержащими минералы и растения различных цветов. На протяжении многих столетий тут производили алхимическое «золото», проникая в тайны материи и истоки жизни.

Хироки Кадзуо разулся, вымыл руки и опустился на колени, чтобы отдать честь своим настоящим предкам, Высшим неизвестным, которые указали ему путь. Он произнес заклинания, которые успокаивали духов подземелья, избавился от негативных мыслей и позволил своему сердцу насытиться свободой создания. Как Высший неизвестный, Хироки Кадзуо познал то, что буддисты называют озарением, но вместо того, что войти в рай нирваны, он пообещал себе оставаться на земле, чтобы не давать человечеству погрязнуть во мраке, жестокости и разрушении. Перед ним не стоял вопрос, была ли эта задача выполнимой или нет. В этом изначально и состояло призвание девяти членов братства.

Между многочисленными элементами Создания, от планет до животных, включая минералы и растения, существовал обмен невидимыми потоками, который обеспечивал всемирный порядок. И повседневный труд Высших неизвестных заключался в том, чтобы не дать цепи этих потоков прерваться.

«То, что находится вверху, аналогично тому, что находится внизу, чтобы осуществить чудеса единого» – так сказано в «Изумрудной скрижали Гермеса», тексте, написанном Гермесом Триждывеличайшим,[77] последователем египетского Тота. И если это чудо не произойдет с помощью алхимии, всемирный порядок нарушится и человечество вымрет.

Хироки Кадзуо готовился к приготовлению лекарства на основе красной сернистой ртути и медицинских трав, когда его насторожил странный шум. Алхимик, обладающий прекрасным слухом и всегда чутко реагирующий на малейшие шорохи в своей обители, почувствовал опасность. Солнечное сплетение пронзила боль, пальцы судорожно сжались. Редко ему было так нехорошо, и к этому следовало отнестись всерьез.

Хироки Кадзуо вышел из лаборатории и направился в гостиную. Благодаря слуховому окну у него был панорамный вид на весь сад.

Трое мужчин.

Один затаился на корточках у подножия дерева, второй – за алтарем, третий направлялся к дому.

На ремнях у них висели кинжалы с двойным лезвием.

Японец закрыл глаза и глубоко вздохнул. Прийти убить его, сюда… Это означало, что всё братство находится в опасности и что разрушительная машина была запущена в действие.

Единственная возможность побега: окно в ванной в задней части дома. В случае успеха Хироки Кадзуо лишь ненамного оторвется от своих преследователей.

Увидит ли он когда-нибудь снова свою лабораторию?

Семнадцать основных задач, разделенных на 160 «целей», расходы – 400 миллиардов долларов в год в течение пятнадцати лет: таков был план по искоренению бедности и спасению мира, вымученный наконец высокопоставленными чиновниками Организации Объединенных Наций, олицетворяющей международное сообщество. Один из этих чиновников, Дитер Клауд, от души посмеивался над этой программой, названной программой «стабильного развития», которая была принята для примирения социальной и экологической сфер. Никто не верил в нее, но главным в этом деле было получить финансовые потоки и правильно их распределить: девяносто процентов – странам, имеющим большую задолженность, транснациональным компаниям и достойным негосударственным организациям, остальное – бедным странам. В этом деле, требующем бухгалтерских и оккультных навыков, Дитер Клауд преуспевал.

Имея прямой доступ в кабинет президента Соединенных Штатов, являясь специальным советником крупных мировых хозяев, серый кардинал финансовых клубов, где принимали решения по инвестициям, он мог бы гордиться своими махинациями. В знак досады он снимал свои очки с круглыми стеклами в посеребренной оправе и протирал их влажными салфетками. Даже важные шишки, принимающие все серьезные решения, опасались этого вечно находящегося в тени человека среднего роста, с широким открытым лбом, заостренным носом, напоминающим копье, и черными подвижными глазами, пронизывающими собеседника. Его лицо оставалось непроницаемым при любых обстоятельствах, его тонкие губы не выражали ни единой эмоции. А его выпирающий подбородок завершал образ загадочного человека, способного повысить незнакомца в должности, за что тот был бы ему бесконечно признательным, или же потопить карьеру какого-то неблагодарного.

Будучи всегда первым, будь то при выходе на рынок или в создании нового дела, Дитер Клауд был владельцем целого состояния, но при этом нигде не мелькал. Схемы теневых компаний делали его недосягаемым. А с тем, кто вдруг оказывался к нему слишком близко, вскоре случался досадный несчастный случай.

В своем кабинете в одном из зданий Нью-Йорка, владельцем которого он являлся, фигурируя в бумагах под фальшивым именем, он изучал дела, связанные со своими последними идеями. Первая из них – изготовление лазера для вызывания дождя после создания туч; результаты экспериментов, проведенных физиками Женевского университета, казались обнадеживающими. Первоочередная задача: наложить руку на патенты и промышленные схемы. Вторая идея связана с новым золотым рудником планетарного уровня – песком. Гранулы кварца были нужны везде: для микропроцессоров, мобильных телефонов, кредитных карточек и даже стиральных порошков; но больше всего в них нуждались здания, ведь две трети всего песка уходило на приготовление железобетона.

Учитывая демографическую болезнь и манию к строительству, современные здания нуждались как минимум в пятнадцати миллиардах тонн ежегодно. А хорошего песка не хватало, ведь песок из пустынь больше нельзя было использовать. Уже почти везде изуродовали пляжи, треть из которых к 2100 году по прогнозам и вовсе исчезнет. Из спекуляций на песке ему всегда удавалось извлечь максимум денег, добрая часть которых переходила ему черным налом. У Дитера Клауда был без конца обновляемый список коррумпированных управленцев, вмешательство в дела которых могло бы быть выгодным для его команды.

Но успех его не радовал, потому что он был одержим другим сражением, гораздо более важным: уничтожением Высших неизвестных, этого братства, о существовании которого он узнал совсем недавно. Группки сумасшедших и секты чокнутых процветали, но эти психи никогда не мешали делам Дитера Клауда. Скептично настроенный, он все же изучил информацию, полученную от одного из его шпионов, ученого, который никак не смахивал на фантазера, глотающего всё подряд.

Братство девяти алхимиков, созданное в эпоху Великой Пирамиды, обладающее тайной материи и истоков жизни и якобы действующее и поныне… Если в этой истории есть хотя бы грамм серьезности и правды, то этого грамма, этой крупицы песка будет достаточно, чтобы препятствовать гигантской машине, одним из самых верных и активных приверженцев которой был Дитер Клауд.

На его столе – фотография Алана Тьюринга,[78] 1912 года рождения, автора статьи «О вычислимых числах с приложением к проблеме разрешения» («On computable numbers…»), вышедшей в 1936 году и полностью и окончательно изменившей историю человечества, или, другими словами, работы, положившей начало информатике. Член британской контрразведки во время Второй мировой войны, отец компьютеров смог расшифровать код нацистов, наделяя таким образом свою страну важнейшим преимуществом. Бегун на большие дистанции, велосипедист в противогазе, на работу он приходил в лохмотьях, по нескольку раз на день звонил своей маме, с которой говорил часами, тридцать раз подряд пересматривал «Белоснежку и семь гномов» Уолта Диснея и был очарован моментом, когда злая королева превращалась в ведьму. В 1950 году появилась статья, провозглашающая рождение искусственного разума. Согласно Тьюрингу, предсказывающему будущее, строителями которого были Дитер Клауд и его приспешники, компьютеры – это не машины, а дети, которых необходимо обучить, когда же они вырастут, то будут, в свою очередь, обучать людей, ставших детьми.