Князь моих запретных снов - Оливия Штерн

- Я все же волнуюсь, - призналась я, - ведь по-прежнему неясно, кто подбросил розу.

- Но, конечно же, у тебя есть по этому поводу соображения? Но ты пока молчишь?

Потянувшись к кружке с киселем из ревеня, я лишь улыбнулась.

- У меня нет соображений, Габи. Ну кому я здесь могу понадобиться?

- Про розу надо бы сказать мастеру Бристу, - шепнула она.

- Не надо, - я поняла, что краснею.

- Ага, все-таки знаешь, кто это мог быть?

- Не знаю…

- Девушки, извольте завтракать, а не шептаться, - Гвейла Шиниас таинственным образом оказалась за нашими спинами, - все уже расходятся на занятия, а вы только-только пришли.

Она прошелестела мимо своим бархатным платьем, прямая, строгая. Ни единой прядки не выбилось из гладкой прически. Габриэль проводила ее неприязненным взглядом.

- Вот уж не знаю, почему она мне не нравится, - прошептала на ухо.

- А мне кажется, она хорошая, - возразила я, а сама подумала, что больше прочих мне пока что не понравилась лекарша, Фелиция.

Наверное, именно поэтому я так и не зашла, чтобы взять сонное снадобье.

А может быть, и по другой причине…

Я вздохнула. Почему он не позвал меня этой ночью? А вдруг… с ним что-нибудь стряслось? Эх, и как узнать, чтоб наверняка?

Кто-то, проходя мимо, неловко толкнул меня в спину, да так, что я едва не свалилась со скамьи – сидела на самом краю.

- Осторожнее! – возмущенно прикрикнула Габриэль, - не на базаре!

Какие-то парни, я даже не разобрала, какие. Да и что поймешь по спинам в одинаковых серых форменных рубашках?

Однако, когда я вновь посмотрела на стол перед собой, что-то изменилось. Прямо на тарелке лежал обрывок бумаги, скатанный в плотный шарик. Я растерянно взяла его, развернула – и все внутри рухнуло в ледяную тьму. Руки затряслись, перед глазами тряхнуло серым полотнищем.

- Ильса? – голос Габриэль как будто издалека.

«Ты сдохнешь, сука», - вот что было там написано.

Как только закончилась практика у Гвейлы Шиниас, и сама она выплыла из аудитории, шелестя длинными юбками, я все же решилась, подошла к Альберту. Хвала Духам, ар Мориш действительно не пришел на занятие, видать, хорошо по нему прошлись розгами – иначе не представляю, как бы я смогла сидеть и спокойно записывать в тетрадь правила привязок, соотнесенных с интенсивностью теплых волн.

- Ты не мог бы проводить меня к мастеру Бристу? – спросила тихо, комкая пальцами жесткий подол платья, - сперва мы отведем Габриэль в нашу комнату, а потом… ну, если тебе не трудно…

И запнулась, глядя в блестящие глаза парня, по выражению которых было совершенно невозможно что-либо понять.

- Ильса, - он бросил молниеносный взгляд в сторону мрачной, словно грозовая туча, Габриэль, - тебе вовсе не нужно краснеть и заикаться, если ты хочешь меня о чем-то попросить. Поверь, я тебе – друг. И если тебе нужно, чтобы кто-то проводил тебя к Бристу, а затем обратно – я это сделаю. Мне не сложно.

Я рассеянно кивнула и невольно нащупала в кармане кулон. Теперь, правда, там лежал и тот злополучный клочок бумаги. Интересно, это ар Мориш настолько меня ненавидит? Или кто-нибудь еще?

- Идемте, - решительно сказал Альберт и взял под мышку тетрадь.

Через полчаса я уже стучалась в рабочий кабинет Орнуса Бриста и, заслышав басовитое «входите», толкнула тяжелую дверь.

…И меня тут же, бережно заворачивая в кокон, обволокло запахами древесины и лака. Неожиданно для кабинета мастера клинков.

Попав в кабинет Орнуса Бриста, я быстро огляделась и поймала себя на том, что улыбаюсь – улыбаюсь вопреки всему, что со мной случилось за последние дни.

Я никогда не бывала здесь раньше – и очень жаль. В этом светлом, с тремя окнами, кабинете все казалось воздушным, словно летящим, сплетенным из тонкой золотистой паутины. Хитрость в том, что все эти завитки, сложные плетения, почти невообразимые изгибы – все это было деревом. Изысканные спинки стульев, такие ажурные, что к ним страшно прикоснуться – деревянные. И кресло-качалка в углу – тоже. И даже накладные панели на стенах с резными орнаментами из древесных крон были выполнены из светлого, почти белого дерева. Единственное, пожалуй, что здесь не было воздушным и как будто выплетенным, так это стол. Вернее, два больших тяжелых стола. К дальнему были прикреплены тиски, самые настоящие, какие я видела в деревне не раз, и там же были разложены светлые доски, и стояли бутылочки с темной жидкостью, вероятно, с лаком. На столе, который стоял ближе к двери – и ко мне, были беспорядочно свалены в кучу книги и свитки.

Сам же хозяин всего этого великолепия, в рубашке с закатанными по локоть рукавами и в брюках стоял у дальнего стола и перебирал какие-то дощечки, рассматривая их на свет. Выглядел он при этом совсем как богатый ремесленник, краснодеревщик – так мирно, так спокойно. И лицо расслаблено, морщины разгладились, на губах мимолетная улыбка. Разом помолодел лет на пять.

- А, Ильса, проходи, - беззаботно сказал он, - бери стул. Я тут немножко занят.

- Как у вас… необычно, - только и сказала я.

Мне уже и не хотелось говорить с наставником о подброшенной записке. Казалось, стоит только завести речь об этом – и светлое очарование этой комнаты мгновенно окажется испорченным, перепачканным чьей-то гнилостной ненавистью.

- Я развлекаю себя, как могу, - с улыбкой ответил мастер, - если бы я не отвлекался на все это, - обвел рукой пространство, - то уже бы повредился рассудком… сноходцам вообще полезно как-то отвлекаться, благо, что позволить себе мы это можем. Да и ты сможешь, не смотри так.

Он наконец отложил свои деревяшки, подошел ко мне, окинул изучающим взглядом, склонил голову к плечу – ну ни дать, ни взять, умудренный жизнью ворон. Только вороны черные, с красивым отливом, а этот… почти весь седой. Лишь глаза темные, молодые.

- Что тебя привело ко мне? Занятие с тобой у нас вечером. Или отпроситься решила?

Я сглотнула. Еще раз огляделась. Красота. Такая, что дух захватывает, и хочется вознестись под самый потолок среди деревянного великолепия… Кто бы мог подумать, что мастер Брист делает все это?

И снова я поежилась при мысли о том, что вот сейчас испорчу, запятнаю весь этот древесный свет.

Но говорить было нужно. О таких вещах уже не молчат.

Я сунула руку в карман, цапнула бумажку и, протягивая ее Орнусу Бристу, промямлила:

- Вот. Я не хотела вас беспокоить, но сегодня мне в столовой это подбросили.

Мужчина нахмурился, взял у меня из рук обрывок – двумя пальцами, словно и правда боялся испачкаться. Внимательно прочитал содержимое. Снова посмотрел на меня. Затем коротко кивнул в сторону стула.

- И все же тебе придется присесть, Ильсара.