Гендальев - Николай Секерин

один из вероятных исходов тяжбы, после получения «благоприятного решения суда», и Исхак Цыганский никогда не станет об этом рассказывать людям, которые платят фирме деньги. Поэтому у «Полуоткатова и партнёров» всегда много клиентов и поэтому фирма процветает. Люди любят слушать, когда им говорят, что «всё будет хорошо» «мы вам поможем» и «мы всё решим».

И люди не любят, когда им говорят всё то, что будет на самом деле.

Больше всего на свете Виктор хотел выскочить из этого порочного круга. Покинуть эту юридическую реальность, где с одной стороны сидят лжецы и лицемеры, а с другой, прости господи, тупые овцы, которые будто бы только и ждут, чтобы их хорошенько постригли и вые…ли.

Он настолько сильно погряз во всём этом, что уже не только боялся потерять привычный уровень дохода, но и вообще был неуверен, что сможет жить по-другому. Сомнения, страхи и привычный образ жизни – вот что заставляет нас продолжать заниматься мазохизмом и делать раз за разом то, к чему мы по тем, или иным причинам, ошибочно пришли.

Он поставил машину через дорогу от суда и мрачно посмотрел на ненавистное здание. Судов в городе было множество. Пять штук районных, областной, арбитражный и ещё полно всяких участков мировых судей, кои по своему названию, у человека несведущего часто вызывали ассоциации с чем-то крупным, будто бы от слова Мир, планета. Однако дело там было не в планете, а в замирении самых убогих и незначительных событий. Судиться, так сказать, «мирным путём».

Сегодняшнее его дело должен был рассматривать суд центрального района, который располагался в старинном двухэтажном здании, построенном ещё в дореволюционное время каким-то местным купцом. Социализм превратил это здание в оплот бюрократии, а со «смертью» социализма, народный суд стал районным.

Он вошёл и показал охране, сторожившей «ворота», паспорт. Его здесь уже знали, так что даже не стали заглядывать в документ, коротко кивнув и бросив мимолётное «проходите».

Гендальев вдохнул противный запах бумажной затхлости и направился в конец коридора. Сегодня он представлял интересы дольщика, который сэкономил на покупке готовой квартиры, вложившись в стройку, и получил по итогу вместо квартиры «объект незавершённого строительства». Фирма «Полуоткатов и партнёры» однозначно выиграет это дело. Только вот реальные деньги обманутый дольщик вряд ли получит, поскольку не далее как на прошлой неделе, застройщик уже подал заявление в арбитражный суд о банкротстве.

Виктор постучался в дверь с табличкой «Судья О.О. Одинаковых».

Через десять минут он вышел и устало покосился на часы. «Суд остаётся в совещательной комнате для принятия решения» – сказала судья, а это значит, что минут пятнадцать придётся подождать.

Неожиданно из кабинета напротив выскочил Полуоткатов.

– А, Витя, здорово, ты по дольщикам здесь? – весело спросил начальник.

– Да, Семён, привет.

– Отлично, отлично. Что, совещается? Давай-ка присядем, у меня тут дело одно есть, твоя помощь потребуется.

Они уселись на скамейку, и Полуоткатов принялся излагать своё «дело», которое как обычно заключалось в передаче взятки руками Гендальева. На всякий пожарный – вдруг что, не дай бог. Он, Полуоткатов, в тюрьму садиться никак не готов, а Виктору всё-таки он за это по большей части и платит.

В коридоре стоял приглушённый гомон. То и дело из кабинета в кабинет сновали нагруженные папками секретари. Сидя на лавочках, или стоя у стен «ожидали в коридоре» клиенты юриспруденции и сами юристы. Из открытой двери канцелярии доносились звуки ретро радио:

Open up your eyes

Then you'll realize

Here I stand with my

Everlasting Love

Карл Карлтон, рассеяно вспомнил Виктор исполнителя.

– Ты слушаешь меня? – нетерпеливо спросил Полуоткатов.

– А? Да, Семён, конечно…

Полуоткатов недовольно поджал губы и собрался продолжить, но его прервал оглушительный грохот автоматной очереди.

Тра-та-та. Тра-та.

Шеф Гендальева резко вскочил:

– Что это?

В его глазах застыл ужас.

Тра-та-та. Тра-та-та-та.

Со стороны входа по коридору медленно шёл человек и хладнокровно расстреливал всех на своём пути. По ходу движения, он вышибал ногой двери в кабинеты и с порога расстреливал тех, кто были внутри.

Тра-та-та. Тра-тра. Тра-та-та-та.

У Полуоткатова случилась истерика. Гендальев же, напротив, словно впал в транс. Он наблюдал за происходящим как будто со стороны.

– Что это, что? – завопил Полуоткатов и побежал к окну, но окно было заперто решёткой. – Это же Волков! Сучий псих Волков!

Тра-та-та. Тра-та-та-та.

Гендальев и сам уже увидел – да, это бывший адвокат Волков.

Он приближался к ним, Полуоткатов вскинул руки ладонями вверх:

– Пожалуйста, не надо, не надо, умоляю вас, – залепетал он, рыдая. По зауженным брюкам юриста растеклось тёмное пятно.

Гендальев отрешённо наблюдал, как Волков хладнокровно наводит ствол «Калашникова» на его босса. На его бывшего босса.

Тра-та-та. Белые кусочки черепа, мозги и кровь.

Виктор попытался встать, но ноги его не держали, он опустился обратно на скамью.

Удерживая палец на спусковом крючке, Волков прицелился. На мгновенье их взгляды встретились. Гендальев закрыл глаза и стал ждать неминуемого. Но Волков не выстрелил, он увёл оружие в сторону кабинета судьи «О.О. Одинаковых».

Тра-та-та-та. Тра-та.

Потом он развернулся и направился к лестнице на второй этаж.

Виктор потерял сознание.

***

Вечером он очнулся в больничной палате. Кроме него здесь был ещё какой-то дед лет семидесяти. Он тяжело поднялся на койке и попытался припомнить события дня.

– О! Очнулся! – воскликнул дед. – Не вставай! Нельзя! Врач сказал не вставать резко! Посиди чуть!

Гендальев всё же встал, но тут же сел обратно, голова отчаянно кружилась, в груди щемило.

– Что случилось? – спросил он, беспомощно глядя на старика.

– Ужасное случилось, парень, – грустно вздохнул дед. – Сегодня такое произошло… кошмар, ты совсем ничего не помнишь?

В этот момент дверь в палату распахнулась, и в помещение вошёл доктор в сопровождении двух медсестёр.

– Ну вот, рады видеть вас в сознании! – бодро возвестил доктор.

Это был молодой мужчина, возможно чуть старше Виктора, с аккуратно постриженной козлиной бородкой и прилизанными волосами. На носу у доктора сверкали модные очки в чёрной оправе.

– Вы пока не вставайте, Виктор, – сказал он. – У вас был тяжёлый нервный припадок, мы вам сделали укол успокоительного.

Он быстро подошёл:

– Посмотрите, пожалуйста, на карандаш. Вот так. Хорошо. Хорошо!

Медсёстры тем временем занимались его соседом по палате. Одна мерила старику давление, другая меняла постельное бельё.

– Да скажите мне уже, наконец! Что со мной такое? Что случилось? Почему я здесь?! – не выдержал Гендальев.

Доктор грустно вздохнул, точно так же, как давеча дед:

– Послушайте, Виктор, у вас сейчас шок. Это временная амнезия, скоро вы и сами всё вспомните. Сегодня