Не прячься от судьбы - Долли Нейл

– Здравствуйте. Приношу извинения за свое опоздание.

Джон поднялся с плохо скрываемым изумлением, и сердце Сесиль сжалось от ревности. Ей пришлось напомнить себе, что Джон теперь ей не принадлежит и что с Сузаной ей предстоит работать. Она быстро установила: эту сложную задачу она решит без труда. Девушка была настолько наивна, что не прибегала к лицемерию, в то же время она не ребенок, каким кажется, – ни духовно, ни эмоционально. Она женщина, которая не скрывает своих чувств, говорит именно то, что думает, располагает к себе своей искренностью и вниманием к людям. Плюс ко всему обладает удивительно развитым интеллектом, хорошо информирована. Сеси не могла не наслаждаться ее обществом.

Стол был превосходным, беседа шла живо, и настроение Сесиль должно было бы улучшиться, а она сама воспарить к облакам, как воздушный змей. Однако вечер оказался испорченным из-за натянутых отношений между Сесиль и Джоном. Обстановка разрядилась только после ужина, когда хозяин удалился с Джоном в кабинетный кинотеатр, чтобы показать ему драгоценные фильмы о матчах своей юности. Сеси и Сузана остались одни, улыбаясь друг другу.

– Хотите, я покажу вам дом? – предложила дочь Эндрю.

– Это было бы замечательно.

– Вы видели уже столовую и гостиную, а папин кабинет закрыт для посещений. Все остальное я вам покажу. Начнем с библиотеки. Ее я люблю больше всего.

– Вы много читаете?

– Все время. Для меня это единственный путь познания. Ведь в сущности я никогда ничего не видела, понимаете? – В нежном голоске слышалось сожаление. – Я хотела сказать, не видела с тех пор, как себя помню.

– Ваш отец позволил мне взять у вас интервью для книги, которую я пишу.

– Правда? – Девушка обрадованно посмотрела на Сеси. – Я очень счастлива. Папа бывает невероятно упрямым, когда доходит до таких вещей. Беседы с вами доставят мне удовольствие. Вы не такая, как все остальные, кого я встречала прежде.

– Почему же?

– Вы – единственная знакомая мне женщина, которая зарабатывает себе на жизнь и не является ни прислугой, ни учительницей. Одна из моих кузин выступает в театре, но это не настоящая работа, то есть не источник ее существования. Та просто занимается тем, чем ей хочется. А вот вы – другое дело, вы независимы. Я восхищаюсь вами, вашим делом. Мне приходилось читать написанные вами книги. Мне импонирует ваш стиль, но не меньше преклоняюсь перед образом жизни, который вы ведете.

– В самом деле? – Сесиль усомнилась. – Ничего особенного во мне нет.

– Для меня есть. Я никогда никуда не ездила и ничего подобного не делала, как вы. Я богата, и все же, окажись я за стенами этого дома, я пропаду.

– По этой причине вы и остаетесь здесь?

Сузана кивнула.

– Папа боится, чтобы со мной чего-нибудь не случилось, если я отсюда уеду. Отчасти я остаюсь из-за него. Но я сама тоже боюсь покидать дом. Да что там, знаете, я даже не умею водить машину! Я не знаю, как надо покупать провизию, снять квартиру или сделать что-нибудь еще, что умеет делать каждый.

Они закончили осмотр бесчисленных помещений первого этажа и по величественной лестнице поднялись на второй. Сузана показала огромную детскую, где еще стояли ее игрушки, и расположенную рядом со спальней классную комнату, где учителя занимались с девочкой. Чем больше Сеси видела, тем более захватывающим казался ей материал. Действительно, жизнь девушки походила на сказку. Понятно, ореол золотистых волос и красивое юное личико из «Алисы в Стране чудес» способствовали восторженному восприятию. Но будь даже Сузана старой девой, она все равно оставалась бы очаровательной и невероятно неопытной. Когда они в разговоре коснулись ее замужества, Сузана простодушно упомянула своего дальнего кузена Брайана, отозвавшись о нем, на взгляд Сесиль, более чем умеренно.

– Вы его любите? – спросила Сесиль в лоб, обнаружив, к своему удивлению, что она искренне озабочена счастьем девушки.

Сузана всерьез задумалась, красиво нахмурив брови.

– Не уверена, – заметила она в конце концов. – Я знаю, как, должно быть, глупо это звучит, но подумайте сами: я не представляю точно, что означает любить. То есть я люблю моего отца, тетю Бэтти и маму, но ведь это совсем не то, верно? Мне нравится Брайан. Он очень мил со мной. Однако я никогда не бывала в обществе других мужчин. Вокруг меня только друзья отца и члены семьи. Я не знаю, что в большинстве своем представляют из себя мужчины, какие чувства я должна испытывать к жениху! Еще так много вещей я не опробовала. Очевидно, мои эмоции из-за этого довольно поверхностны. Вам так не кажется?

Сесиль беспомощно посмотрела на нее. Ей хотелось бы иметь основания отвергнуть честные выводы девушки. Но разве может она так поступить? Если Сузана никогда не чувствовала боли, отчаяния или радости, тысячи других эмоций, с которыми обыкновенные люди сталкиваются ежедневно, то как можно ожидать от нее, что она будет разбираться в своих переживаниях или что движения ее души будут достаточно глубоки.

– Вероятно, вам не мешало бы выяснить для себя хотя бы некоторые из этих вещей, прежде чем вы окончательно свяжете свою судьбу с кузеном.

Девушка обратила на Сесиль опечаленный взгляд золотисто-карих глаз.

– Я знаю. Но папа будет очень разочарован. Его заветное желание, чтобы после его смерти я была так же надежно защищена, как и при его жизни. Я не хочу его огорчать. Кроме того, Брайан меня знает. Он понимает меня. Он не из боязливых. Я не сумею, скажем, найти правильный тон с мужчиною типа вашего Джона. – Сесиль начала было протестовать из-за того, что девушка так решительно отдала Джона ей, но потом прикусила язык. Несмотря на свою невинность, в некоторых отношениях девушка была очень проницательна. – Мне будет лучше с Брайаном.

– Надежнее, – поправила ее Сесиль.

– Да, надежнее. – Сузана кротко улыбнулась. – Вы, наверное, считаете меня унылой и трусливой. Вы берете жизнь с боя. Не представляю, чтобы вы прятались в укрытии.

Бесхитростные слова девушки жгли душу, словно кислота, и на губах Сеси появилась смущенная улыбка.

– Вы поразились бы, узнав, какая я трусиха.

В субботу утром Сесиль просмотрела свои заметки, подготовленные к интервью с Сузаной Хауард. Потребуется полное владение материалом и известное искусство, чтобы вообще обойтись без вопросов, касающихся похищения. А ей все труднее становилось сосредоточиться на работе. Мыслями она неустанно возвращалась к Джону и предыдущему вечеру. Находиться рядом с ним означало истязание для ее нервов. Слишком сильно Сеси влекло к нему, слишком горячо она желала его. Без Джона плохо, но быть рядом и знать, что между ними нет и тени любви, – утонченная мука. Ее не покидала уверенность, что они оказались бы в объятиях друг друга, если бы Джон хоть как-то дал понять о своей заинтересованности в ее возвращении. Но он этого не сделал.

Он ее ненавидит, теперь ей это ясно. Его отвращение к ней сквозило вчера во время поездки, оно было в самой атмосфере, царившей в машине, в его старании избежать любого прикосновения к спутнице, даже взгляда на нее. Что же, она должна радоваться этому. Раз Джон способен ненавидеть, ему будет проще пережить разрыв. А Сеси хотела бы облегчить ему жизнь, не заставлять его страдать, как мучается она.